Пять лет назад бирюлевцы прославились на всю страну своим бунтом против овощебазы. Теперь квартиры тут неуклонно дешевеют, и риэлторы прочат Бирюлево Восточному и Западному участь гетто. Никита Аронов отправился в район, одно название которого считается нарицательным, чтобы разобраться в его прошлом и настоящем.

Тем, кто привык ездить по Москве на метро, попасть в Бирюлево особенно сложно. От станции «Улица Академика Янгеля» следует повернуть строго на восток и долго-долго идти до линии Курской железной дороги. Платформа Красный Строитель, мост над путями и заброшенная железнодорожная касса силикатного кирпича в несколько слоев исписаны рекламой наркодилерских телеграм-каналов. Мы ступаем на бирюлевскую землю.

Но сперва промзона. Слева — обшитые желтым и синим пластиком складские помещения бывшей овощебазы, справа уходят в небо дымы Бирюлевской ТЭЦ. Тут отстаиваются грузовики и коммунальная техника. На заборе висит объявление о продаже домика под Краснодаром — бирюлевцы здесь практически не работают, все больше приезжие.

Собственно жилая часть начинается с Востряковского проезда. Он весь состоит из одинаковых дворов, отделенных друг от друга длиннющими 14-подъездными девятиэтажками. В одном из этих дворов осенью 2013 года уроженец Азербайджана убил 25-летнего бирюлевца Егора Щербакова. С этого и начались прогремевшие на всю страну беспорядки.

— Какие такие события 2013 года? А что у нас тогда было? — деланно переспрашивают ребята лет двадцати пяти из двора в том же Востряковском проезде.

Вспоминать историю бунта бирюлевцы не любят.

После битвы

За Востряковским проездом начинается Школьный бульвар, который местные называют аллеей — важное бирюлевское общественное пространство. Пять лет назад тут каждые полчаса ходили патрули самообороны, переговариваясь по Zello (его тогда в России еще не блокировали).

Тогда, в октябре 2013-го, я ехал в Бирюлево, ожидая увидеть район чуть ли не на военном положении, а застал его веселым и расслабленным. Мамы гуляли с колясками, бабушки сидели у подъездов, и все наперебой делились радостью: наконец-то спокойно стало, никто не стелет на газоны ковры и не орет по ночам.

В те дни в одночасье опустели «резиновые» квартиры, где жили по десять приезжих в каждой комнате. О них напоминали только сваленные по помойкам тюки белья. Вдоль тротуаров еще стояли обшарпанные «Газели» и «Лады-Приоры» с подрезанными по северокавказской моде задними рессорами. Заниженные «Приоры» тут, кстати, по-прежнему попадаются. Но ощущения, что оказался на махачкалинской парковке, больше нет.

«Спите спокойно, жители Бирюлево», — в шутку кричал кто-то из дозорных. Тут надо отметить, что местные название района принципиально не склоняют.

Патрули в большинстве своем состояли из бирюлевцев. И все объясняли свое участие тем, что допекло. Смерть Егора Щербакова была, как минимум, четвертой в череде конфликтов между местными и мигрантами. Еще были изнасилования, грабежи, телесные повреждения различной тяжести, но эти «мелочи» уже никто не считал. Поэтому жители района были почти все на стороне патрульных. Хотя и осуждали иногда заезжих националистов, разгромивших под шумок торговый центр.

— Патрули сами собой заглохли, примерно через полгода, не получив финансовой и организаторской поддержки от властей, — вспоминает активный участник тех событий бирюлевец Андрей. — «Гостей» с Кавказа и из других не очень братских регионов, наверное, меньше не стало, а вот поведение их, пожалуй, стало менее агрессивное.

— Жизнь никак не изменилась. В течение месяца мигрантов почти не было, потом все вернулось, — другой патрульный Юрий исполнен пессимизма.

Но многие бирюлевцы, особенно девушки, с такой оценкой не согласны.

— После 2013 года приезжих стало меньше. Раньше тут совсем страшно было, а теперь ничего, — рассказывает Надежда. — Все, как узнают, что я отсюда, глаза закатывают: о, Бирюлево. А мне нормально, я здесь всю жизнь живу.

Для своих и приезжих

К Надежде стоит прислушаться, ведь она риэлтор. А приезжие исторически составляют немалую часть арендаторов бирюлевской недвижимости.

— Конечно, все стараются сдать квартиру русским, но если квартира убитая, то только мигранты ее и снимают. Они помногу человек скидываются и все вместе селятся, — объясняет Надежда. — Цены по Бирюлям сильно завышенные, конечно. Не меньше 25 тысяч в месяц даже за самые убитые квартиры. Хотя за эти деньги можно и в более благополучном районе жилье снять. А тут не очень благополучно. Особенно летом постоянная пьянка, шашлыки у пруда жарят.

Надежда живет в самом сердце района, на Булатниковской улице. Рядом — главная зона отдыха, пруд Подоселки. Тут есть ротонда, в которой в теплое время особенно любят сидеть местные компании, а рядом строится модульный храм. Еще есть торговый центр «Бирюза», который частично разгромили в 2013 году, и Ледовый дворец. В общем, самое средоточие районной жизни. И все же именно тут продается одна из самых дешевых московских квартир.

Бывшее общежитие камвольной фабрики еще хранит себе общажный дух, но несколько лет назад его выкупили и порезали на квартиры. Одна из них продается за 4,5 млн рублей при вполне приличной площади в 38 кв. метров. Может быть, тут какой-то подвох, раз так дешево?

— Да это же Бирюлево, кто тут дороже купит, — объясняет продавец Светлана.

Еще в конце 2000-х квартиры дешевле 5 млн внутри МКАД практически закончились. Но сейчас цены упали, особенно в Бирюлево, что в Восточном, что в Западном. Большие квартиры тут тоже дешевле, чем в остальном городе. В осеннем обзоре «ИНКОМ-Недвижимости» в Западном Бирюлево нашлась самая дешевая в городе трешка, всего за 6,1 млн рублей. А самая дешевая четырехкомнатная квартира за 6,8 млн рублей обнаружилась, вот ведь совпадение, в Восточном Бирюлево, на Донбасской улице.

В октябрьском комментарии для «Коммерсанта» аналитик ИНКОМ Сергей Шлома назвал оба района едва ли не главными кандидатами на превращение в гетто. По его словам, москвичи тут квартиры покупать не хотят. И за последние два года интерес к объектам в Восточном Бирюлево снизился на 10%, а в Западном — на все 32%.

Но то аналитик, а у обычных риэлторов сведения другие. Квартиры в Бирюлево покупают не просто москвичи, а прежде всего сами бирюлевцы.

— Я продавала несколько квартир, и почти все, кто приходил их смотреть, были местными. Или у них уже жили в Бирюлево родственники, — рассказывает риэлтор Наталья. — Еще примерно 5% — это жуткие разъезды, когда, например, вместо трешки на окраине Москвы хотят получить две отдельные квартиры в пределах МКАД.

Стоит ли удивляться, что при таком низком спросе новых домов в Бирюлево почти не строят. В Западном новостроек вообще нет, в Восточном недавно сломали Всероссийский институт садоводства и возвели вместо него монолитно-кирпичную башню в 44 этажа. Местные смотрят на нее с восхищением и опаской.

А так в застройке доминирует старая панель серых, желтых, голубоватых оттенков. Единственные яркие пятна среди этих домов — детские площадки. Одна в лондонском стиле — с Биг-Беном и даблдекером, другая похожа на монгольскую пагоду, третья — русская народная. Недаром на вопрос «Что у вас в Бирюлево самое интересное, красивое и необычное?» некоторые жители честно отвечают: «Детские площадки».

Кирпича почти нет. Лишь ближе к станции Бирюлево-Пассажирская сохранился квартал кирпичных четырехэтажек бывшего рабочего поселка.

Пророческое название

— Еще в конце XIX века здесь никто не жил, — начинает историю района краевед Южного округа Москвы Сергей Чусов. — Там были леса, болота, пустоши и поля села Покровского.

Все изменилось в 1900 году, когда проложили Рязано-Уральскую железную дорогу — нынешнее Павелецкое направление МЖД. Тут построили станцию, которую назвали в честь ближайшей деревни Загорья (на месте деревни теперь несколько микрорайонов Бирюлево Восточного). Но вот беда — станция с таким названием уже где-то была, а железнодорожные топонимы не должны повторяться. Где ж тут найти что-нибудь неповторимое, задумались железнодорожники. И тут обнаружили сельцо Бирюлево примерно в районе нынешнего метро «Пражская». Станцию спешно переименовали, а вскоре вокруг нее вырос пристанционный поселок.

К 1928 году он получил статус рабочего поселка. Расширялся в основном за счет деревянных бараков. А некоторых железнодорожников селили в старых вагонах-теплушках. Потом рабочим стали давать землю под застройку для улучшения жилищных условий.

— Шло массовое строительство домов частного сектора на окрестных лесных территориях, возникли хутора — Пожарка, Пчелка, Новая Пчелка, Старая Пчелка, — рассказывает краевед Татьяна Клочкова.

Татьяна Валентиновна, как и многие другие патриоты Бирюлево, не совсем местная. Она живет в Зябликово, но 37 лет проработала в школе в Восточном Бирюлево. Так что сроднилась с районом.

В 1930-е на востоке построили элеватор (поэтому на гербе Восточного Бирюлево изображена мельница), а на западе — кирпичный завод. С этого началась знаменитая промзона. В 1940 году в Бирюлево появился первый водопровод, а в 1960-м поселок включили в состав Москвы. И в конце десятилетия Бирюлево приобрело привычный панельный вид.

До 1991 года оно было в составе Красногвардейского района столицы. А после распада СССР город получил новую муниципальную нарезку. Тогда-то Бирюлево, с одной стороны, обрело независимость, а с другой — оказалось навеки разделенным районом.

Откуда взялось такое непривычное название? Красивая, но сомнительная версия возводит топоним к игре в бирюльки. Вторая версия касается дворянского рода Бирилевых. Правда, никакая их историческая связь с этим местом не прослеживается. Наконец, третья версия — татарская.

— В переводе с татарского «бер» — одна, а «юл» — дорога. А среди здешних густых лесов была только одна дорога, просека, — объясняет краевед Татьяна Клочкова.

Если так, то название оказалось пророческим — из каждого из двух районов сейчас только по одному выезду в сторону центра Москвы. Из Западного — по улице Подольских Курсантов, из Восточного — по Липецкой. И местные от этого очень страдают, стоя в утренних и вечерних пробках.

Оба района живут наособицу. Жители Восточного Бирюлево практически никогда не ходят в Западное, и наоборот. Встречаются все только на железнодорожных станциях и в общих группах в соцсетях. Но само название эти два практически отдельных народа сохранили общее: Бирюлево, временами — Бирюли. Иногда, чтобы поддать форсу, местные называют свой район Беверли. Такое патриотичное название даже носит одна из местных автомоек.

В поисках символа

В 2000 году к столетию района в одной из школ Восточного Бирюлево открыли музей «Бирюлево и его окрестности». Если вам удастся договориться со школьным начальством, то вы увидите типичный краеведческий музей. Там выставлены бирюльки (в качестве топонимической версии), народные рубахи из бабушкиных сундуков, которые бирюлевские школьники привезли из деревень, макет мельницы с районного герба, портреты ветеранов, фонарь и каска с железнодорожной станции.

Одна из музейных активисток Настя Матвиенко недавно взялась за работу «Жемчужина Бирюлево». Чтобы выяснить, что может стать брендом района, она опрашивала одноклассников, их родителей и учителей.

— Швейцария ассоциируется с часами, Франция — с модой. А какие ассоциации вызывает Бирюлево? — вопрошает куратор проекта заведующая музеем учительница ИЗО и МХК Эльвира Трофимова. — Самый частый ответ — дендропарк. Если бы меня спросили, я бы тоже так ответила. Так что теперь Настя будет писать работу про дендропарк.

Сама учительница перебралась сюда с севера Москвы четыре года назад и очень довольна новым местом жительства. Ее подопечные тоже настроены патриотично. Говорят, что район у них зеленый, а для развлечений молодежи есть пруды, секции и торговый центр с фудкортом. Но про Западное Бирюлево в музее расспрашивать бесполезно. «Мы туда не ходим».

В том районе свои достопримечательности.

— В Западном Бирюлево есть памятник погибшим в войну летчикам, но там очень спорная ситуация, — признается Татьяна Клочкова.

Советский самолет осенью 1941 года сбили, по словам краеведов, где-то над Бирюлево, но он продолжал лететь и упал уже в Чертаново, на улице Кировоградской. Все трое летчиков (командир Юрий Тихомиров, стрелок-радист Павел Ворона, стрелок-бомбардир-наблюдатель Алексей Ончуров) погибли. Похоронили их на ближайшем Бирюлевском кладбище. В 1978 году кладбище решили застроить, и останки летчиков перенесли в сквер Школьный, где перезахоронили, а сверху поставили памятник. Но на место захоронения одного из них претендует Чертаново. По крайней мере там, где разбился самолет, стоит свой памятник тем же трем летчикам. Третий памятник тому же погибшему экипажу установлен в районе Зюзино.

Точно одно — немалая часть 4-го микрорайона Западного Бирюлево выстроена на бывших могилах. В 1978 году часть костей перенесли на другое кладбище, другие могилы просто сровняли с землей, а сверху поставили панельные дома и банный комплекс, ныне заброшенный. Среди новых панелек затерялся бывший кладбищенский храм Николая Мирликийского — еще одна бирюлевская достопримечательность.

Интересен он тем, что церковь здесь построили уже в советское время, в 1924 году с особого разрешения Моссовета. И службы там продолжались до 1956 года, пока храм не сгорел. Отстраивать его заново не разрешили, и тогда под молитвенный дом приспособили церковную сторожку. А потом прихожане скинулись деньгами и практически тайно достроили эту сторожку до маленького, но полноценного храма.

Алексей Завьялов, который ведет в церкви молодежный клуб, считает, что Бирюлево — весьма верующий район. А по воскресеньям народ в маленьком храме не вмещается. Поэтому рядом строят второй, модульный храм. А третий храм, тоже модульный, уже возвели в Восточном Бирюлево. Когда выпускника Московской духовной академии Алексея только отправляли служить в Бирюлево, многие знакомые его от этого отговаривали.

— А я привык к этому району как к родному, — отвечает он. — Тем же, кто отговаривал, я говорю: ты сам приезжай, посмотри, с ребятами и девчатами нашими пообщайся. Не все тут как в «Комеди клабе» шутят. Многие по поводу Бирюлево ошибаются.

Правда, один из активных членов клуба, по словам проповедника, недавно переехал на север Москвы. Это общая бирюлевская проблема — молодежь уезжает. Хочет уехать куда-нибудь и риэлтор Надежда. Уехали некоторые участники народных патрулей 2013 года. Здесь нет вузов, почти нет работы, нет нормального транспорта.

— Метро нам тут никогда не светит, — вздыхает местная пенсионерка Анна Петровна. — Для молодежи место плохое. А для пожилых ничего район, зеленый.

Журналистку Ольгу родители перевезли из Бирюлево в Крылатское после 5-го класса — считали, что там лучше школы. А недавно Ольга с большим дисконтом продала родительскую квартиру, распрощалась с родным районом окончательно и ничуть не жалеет.

— Бирюлево — это треугольник, своего рода остров: куда ни пойдешь, через 20 минут упрешься или в железную дорогу, или в МКАД, — говорит она. — И внутри этого треугольника ничего нет. Однажды, на время ремонта, я ненадолго туда вернулась. Ко мне приехал мой будущий муж, и мы долго ломали голову, куда пойти — мы очень любим гулять. Так вот, мы подумали и просидели все время в машине.

Фото: Владимир Зуев