За десять лет выпускники Школы-студии МХАТ поставили много смелых и злободневных спектаклей — часто на грани социального нервного срыва. В апреле коллектив отметил юбилей, а в конце мая вышел в новую десятилетку с премьерой «Плотника».

Автор FOMOTEKA Виктория Старостина побывала на премьере и поговорила с режиссером Алексеем Мартыновым и хореографом Александром Шуйским о сложностях создания моноспектакля, слезах, импровизациях и о том, как «шалаш» становится домом внутри нас.

Импровизация со спичками, внутренний дом и пересборка собственного «я»

«Плотник» поставлен по одноименной пьесе Лидии Головановой в жанре физического театра. Полтора часа. Одна актриса — Анжелика Катышева. А по воздействию — как будто на сцене минимум десять человек.

Режиссер спектакля Алексей Мартынов — ученик Брусникина, а хореограф Александр Шуйский — преподаватель ГИТИСа, Gogol School и основатель театра современного танца «Всем телом».

«Работа началась с эскиза на питчинге “Мастерской Брусникина” в 2024 году, а репетировали мы с февраля по май 2025 года, — рассказывает Алексей Мартынов. — Сложнее всего было конструировать сцены без готовых декораций: приходилось импровизировать с кубиками для йоги, пластилином и спичками. Это напоминало детскую игру, но именно так рождалась архитектура спектакля».

Сюжет — почти бытовой, но с глубокой метафорой. Героиня возвращается в построенный дедом дом, который все называют небрежно, но с теплом, «шалаш». Цель героини — пересобрать его заново собственными руками: поменять пол, двери, окна и даже стены. Поэтому спектакль состоит из нескольких глав, которые так и называются: «Очищение», «Каркас», «Стены» и «Окна».

«Метафора дома — это наш способ говорить о физическом труде как о внутренней трансформации, — объясняет Мартынов. — Пол — фундамент, на котором стоит человек: его прошлое, травмы, опоры. Стены — границы, которые мы строим для защиты, но они же могут стать клеткой. Окна — связь с внешним миром или выбор оптики, как на этот мир смотреть. А сам процесс строительства, снизу вверх — аллюзия на движение от материального к духовному. От земли к небу».

Для меня как зрителя «Плотник» — история про восстановление внутреннего мира после крушения опор. Про то, как починить себя — после расставания или потери. И про то, как нащупать связь с родом.

Слово и движение здесь живут в синхроне. В какой-то момент я перестала пытаться понять текст — и просто почувствовала его. Энергия и пластика стали важнее слов.

«Для меня этот спектакль — про перестройку собственного “я”. Как будто ты начинаешь собирать себя заново, но уже не из чужих ожиданий, а из собственного понимания, кто ты есть, — рассказывает хореограф Александр Шуйский. — Строительство шалаша — образ внутренней работы, где ты не отбрасываешь прошлое, а исследуешь его. Наследие наших предков — культурное, эмоциональное, телесное — живет в нас. И чем глубже мы его понимаем, тем ближе становимся к самим себе».

Слезы счастья, вызов самому себе и три правила создания моноспектакля

Отдельное впечатление на меня произвели декорации: балки, доски, каркас дома то собираются, то разрушаются, как будто ты наблюдаешь за живым организмом. Или за инсталляцией.

«Мы репетировали спектакль фрагментарно. Когда впервые соединили куски воедино, поняли его целостность: Анжелика, исполнительница главной роли, расплакалась. Это были слезы усталости — и физической, и душевной — и слезы счастья от осознания пройденного пути. Стало ясно: все это время мы строили не просто спектакль, а дом для нашей истории», — рассказывает Алексей Мартынов.

Но меня все не отпускали два вопроса: как ставится спектакль из бесконечного монолога и что Александр Шуйский хотел передать через сложную пластику героини.

«В процессе работы над хореографией для нас было важно не иллюстрировать текст, а искать телесные ответы на вопросы героини к самой себе, — отвечает он. — Наша основная мысль — чтобы произошло перерождение и эволюция, плоть должна пройти через усталость. Здесь все рождено из ее [героини Анжелики] переживаний и восприятия микромира, в котором она застряла, и макромира, который только начинает выстраивать вокруг себя».

Я попросила Алексея Мартынова отметить ключевые точки, на которых держится спектакль:

«Первое — это фокус на исполнителе: его физическая и эмоциональная выносливость — основа спектакля. Второе — темпоритм: он становится скелетом действия. Тут нет партнеров, нет смены декораций — все внимание держится на ритме, паузах, интонациях. И третье — атмосфера: звук и визуал становятся соавторами — они заполняют пространство, заменяя других актеров».

На мой взгляд, вышло очень гармонично.

Фоморейтинг: 9/10. После просмотра ощущение, будто ты тоже полтора часа занимался физическим трудом. Еще сюжет стал важным напоминанием, что человек может справиться со многим, даже в одиночку, просто мы часто недооцениваем свою силу.

Фото: Мария Частухина