Уходит эпоха: в ноябре сеть «Старлайт» за многочисленные нарушения пообещал закрыть Роспотребнадзор. По сообщению РБК, на 90 суток. Как проверила редакция «Москвич Mag», сейчас все три заведения — на Страстном бульваре, на «Октябрьской» и на «Университете» — работают в привычном круглосуточном режиме. Но одно можно сказать точно: в нынешней, быстро меняющей гастрономические пристрастия Москве такие дайнеры уже выглядят как динозавры. Старые красные кожаные диваны, круглосуточные гамбургеры, картошка-фри и молочные коктейли-орео, лонг-айленды и клубничные дайкири. Будем ли мы скучать по всему этому и какие истории произошли с нами в «Старлайте» с 1995 до 2018?

Ирина Драгунская, дизайнер, художник, преподаватель:

В 1990-е он казался мне шикарным и недоступным, потом — просто милым и вкусным. В 1995–1996 годах у меня туда ходило мое американское начальство, а сама я не ходила. Сейчас мне это странно, ведь по деньгам могла бы себе позволить… Но как-то казалось, что это не для меня — слишком круто.

Маруся Борисова-Севастьянова, художник:

Дело было много лет назад (примерно в середине 2000-х), я тогда снимала свою первую квартиру на Чистопрудном бульваре. Было лето, стояла просто невыносимая жара. Ко мне приехали мои главные подружки, это был точно четверг — он у нас был какой-то сакральный, я помню — мы задорно упивались только по четвергам. И вот мы сидели, и каждые полчаса кто-то шел ополаскиваться в душ, потому что от жары мы все стекали на пол. Шли в душ и надевали какое-то мое платье, одно за одним, потому что они были прямо мокрые. Среди ночи это показалось уже невыносимым, и мы поехали в бассейн, в место, которое сейчас тоже закрыто — на дебаркадер «Как на Канарах». К тому моменту единственное сухое и красивое, что мне оставалось надеть, была белая ночная рубашка из тонкого батиста с кружевом. Под ней купальник, на ногах лаковые черные шпильки, в руках клатч Christian Louboutin. Ночью это все казалось невероятно элегантным. А утром, сидя где-то, я решила, что завтра на работу я заболею, конечно, а сейчас смертельно хочется чизбургер и холодного просекко. И из всего известного я выбрала место, где меня утром рабочего дня точно не запалит никто из коллег и партнеров, а персонал не выгонит — я быстро там предамся гедонизму и поеду домой спать. В общем, разумеется, я вхожу, сажусь и за мной заходит компания ровно тех, для кого я как бы простудилась, в костюмах и галстуках. А я сижу в белом неглиже, на шпильках и вот это все. Ну, в общем, на работу в офис я уже давно не хожу, а в пижаме — запросто.

Игорь Шулинский, издатель «Москвич Mag»:

В 1990-е годы это был один из самых шикарных ресторанов и, как нам тогда казалось, с очень вкусной едой. Сейчас мне так уже не кажется. Там были алкогольные коктейли лонгдринки — вкусные, крепкие. Девушки пили коктейли-мороженое, а мы — лонг-айленды. Мой рекорд — 12 или 14. Правильные бургеры, мне казалось, хорошие салаты — все это было сделано по-американски, но ничего особенного. Правда, мы настолько изголодались по ничему особенному, но правильному, что это был для нас лучший ресторан. Все любили собраться там на аперитив после работы или утром в 11 после вечеринок. Причем сидели за разными столами, и было такое ощущение, что это пионерский отряд обедает: из-за одного стола всегда что-то кричали другому. Там были все, потому что других ресторанов и не было. А эти появились, потому что приехали экспаты и привезли с собой ресторанную культуру, строили их для себя. У нас же тогда были новиковские, где собиралась такая публика — мимо не пройдешь: вроде «Царской охоты», совсем не то, что Новиков делает сейчас. И рестораны «в паху у Ашота» — где все тяп-ляп. К тому же там, где были экспаты, было безопасно.

Максим Лавренов, журналист:

В первом «Старлайте» на Маяковке висела на стене вагончика фотография, которую сделал один из первых официантов — в заведении сидят и завтракают молодые Брэд Питт и Гвинет Пэлтроу, приехавшие в Москву в районе выхода в прокат фильма «Семь», то есть в 1995-м, как раз «Старлайт» только открылся. Они тогда встречались, приехали в Москву, зашли поесть, и официант запечатлел их — идеальную голливудскую пару в начале большого пути. Они уже были звездами, но еще на взлете. Ничего круче тогда не было — Голливуд на Маяковке.

Ксения Климанова, куратор:

Как-то утром, выходя из «Крыши мира», к нам с подругой прицепились агрессивные парни (как оказалось, один из них был с оружием), настойчиво желавшие увезти нас с собой. Это было лет десять назад. Охрана клуба отказалась помогать, и мы пытались уговорить их хотя бы на завтрак в «Старлайте», чтобы выиграть время. Пока уговаривали, на это предложение клюнули спускавшиеся из клуба еще люди. Так большой компанией в «Старлайте» за завтраком от нас отвлекли внимание, и мы безопасно слились домой.

Мария Гонтмахер, редактор «Москвич Mag»:

В начале 2000-х офис журнала «Птюч», где я тогда работала, находился в доме за филармонией, как раз возле «Старлайта» на Маяковке. На местности было несколько заведений, где мы традиционно обедали. Но «Старлайта» в обеденное время избегали, потому что слишком велико было искушение выпить. То есть туда мы ходили скорее не есть, а пить. В вагончике в саду «Аквариум» вся редакция «Птюча» появлялась регулярно, стараясь попасть в «счастливые часы» (вообще happy hours тогда были в Москве большой редкостью, и об этом прекрасном маркетинговом ходе я узнала именно в «Старлайте»).
Пили целенаправленно Long Island Iced Tea. Нам, девочкам, хватало трех лонг-айлендов по цене двух, для мальчиков это была стартовая порция. Причем заказы сыпались с такой частотой, что нам их смешивали чуть ли не в пивных кружках (если бы сейчас мне предложили выпить три коктейля с водкой, текилой, ромом и джином, я бы сказала: лучше сразу дайте яду).
Поесть сюда народ подтягивался глубокой ночью или под утро, после вечеринок. Бывало, только видел человека, например, в «А-Клубе», заходишь в «Старлайт» — а вот он уже сидит, уплетает бургер. Встретить друзей или знакомых в «Старлайте» в ночь с пятницы на субботу — часто это значило попасть домой к вечеру воскресенья.

Екатерина Емельянова, художник:

Мне было 15–16 (а это было начало 2000-х), и я тусовалась в парке с депешистами. Мы все одевались в черное и грубое, как истинные фанаты Дэвида Гаана, у меня было мало денег на расходы, а «Старлайт» манил: тогда ходили слухи, что там очень дорого и часто можно встретить какую-нибудь звезду или просто яркую личность. Но я стеснялась туда заходить. Прошло время (примерно 1–2 года), я преодолела страх, и это кафе стало для меня единственным местом, где я назначала встречи ранним утром в субботу после клубов. Там был лучший фахитас, там были надежды, юношеские планы и мои воспоминания о воскресных обедах с первым мужем. И да — однажды я там все-таки видела Киркорова.

Фото: кадр из фильма «Даже не думай!»