«Мне было тогда шестнадцать лет. Дело происходило летом 1833 года. Я жил в Москве у моих родителей. Они нанимали дачу около Калужской заставы, против Нескучного», — пишет Иван Сергеевич Тургенев в повести «Первая любовь».

Внимательный читатель романа «Коронация, или Последний из Романовых» Бориса Акунина, окунувшийся в перипетии событий, происходящих во время вступления на трон Николая II, наверняка запомнил, что Афанасий Зюкин, помощник Фандорина, служит дворецким во дворце Нескучного сада.

Пространство загородной усадьбы со сложным рельефом, воспетое литераторами, вытянуто от правого берега Москвы-реки до ныне Ленинского проспекта (бывшая Калужская дорога).

Лечебница для бедных, легендарная Голицынская больница (Ленинский проспект, 8), открылась на территории Нескучного в 1802 году. В будущем году будет отмечаться 220-летие этого выдающегося архитектурного ансамбля.

События, сопровождающие основание лечебного учреждения, хотя и печальные, но посвящены любви и состраданию.

Смарагда, что означает Драгоценная, дочь Дмитрия Кантемира и Анастасии Трубецкой, была блистательной красавицей. Об этом свидетельствует ее живописный портрет кисти Шарля Андре ван Лоо, хранящийся в коллекции ГМИИ им. А. С. Пушкина. Говорят, красоте Смарагды страшно завидовала Анна Иоанновна.

Отец Смарагды умер рано, и воспитанием девушки занялся ее дядя, побочный брат матери, Иван Иванович Бецкой, виднейший деятель эпохи Просвещения, личный секретарь Екатерины II.

Смарагда Кантемир обладала необычайным музыкальным даром, владела тонким сопрано, великолепно играла на клавесине с одинаковой легкостью во всех тональностях, свободно импровизировала. Единственной бедой княжны было слабое здоровье.

В 1744 году Смарагда Кантемир почти на пять лет уезжает в Европу вместе с матерью, к тому времени уже вторично вышедшей замуж за наследного принца Гессен-Гомбургского. Живет в Берлине и Париже. Возвратившись на родину, княжна, уже под именем Екатерина, выходит замуж за представителя знатного семейства, бравого капитана Измайловского полка Дмитрия Михайловича Голицына (1721–1793), много сделавшего для развития российской дипломатии.

В Вене есть улица, носящая имя князя, а в районе Оттакринг — 449-метровый лесистый холм Галлицинберг. Именно здесь некогда находилась резиденция русского посланника, где тот устраивал приемы для венской аристократии.

В большом великолепии, в присутствии императрицы Елизаветы 28 января 1751 года состоялось венчание Екатерины Кантемир и Дмитрия Голицына. Продолжением стал парадный ужин на 200 персон, бал и назначение Екатерины Голицыной статс-дамой.

В 1757 году Голицыны отправляются на воды для «поправки плохого самочувствия» Екатерины Дмитриевны. Ее снедал недуг, тяжелая форма диабета. В конце концов они поселяются в Париже, где находят ласковый прием при французском дворе.

«Королева приняла княгиню Голицыну без всякой церемонии, в шлафроке, после обеда, в своей спальне, после чего она была введена к мадам Аделаиде, куда другая медам де-Франс изволили нарочно из своих покоев прийти, а оттуда прошла к дофинше. В тот же день была она и у госпожи маркизы Помпадурши, которая с несказанною ласкою ее приняла…  Нельзя лучше и отличнее учинить пpиемa знатной чужестранной даме: видела она королеву и королевскую фамилию приватно и в шлафроке, хотя все здешние дамы не могут при Дворе инако явиться как в робах; казалось для нее весь этикет отставлен был», — описывает прием в Версале русский дипломат Федор Дмитриевич Бехтеев.

В 1761 году Дмитрий Михайлович Голицын получает назначение полномочного представителя России в Вене, однако болезнь жены не дает возможность приступить к обязанностям.

В том же году Екатерина Дмитриевна Голицына скончалась, оставив мужу большую часть наследства, а также капитал в 20 тыс. рублей в пользу акушерского дела в России.

«Я потерял человека, который составлял мое самое большое счастье благодаря своей нежности ко мне и благодаря своим добродетелям, которые каждый день давали мне повод для восхищения… » — писал Голицын своему двоюродному брату.

Согласно духовному завещанию Екатерины Дмитриевны, каждые шесть лет трое из выпускников Московского университета должны были отправляться в Страсбургский университет продолжать образование в области гинекологии.

Неутешный вдовец в память о супруге завещает построить в Москве «человеколюбивое, Отечеству полезное учреждение», ту самую Голицынскую больницу, предполагавшую бесплатное лечение представителей всех слоев населения, кроме крепостных крестьян — «русским, и иностранцам всякого пола, звания, вероисповедания и национальности».

Проект здания, разработанный выдающимся зодчим Матвеем Федоровичем Казаковым, и его генеральный план 6 марта 1794 года высочайше утвердила императрица Екатерина II.

Затем последовало приобретение участка земли с сохранением террасной структуры, регулярного усадебного парка и прудов. 20 июля 1796 года состоялась торжественная закладка больницы.

Планировка, типичная для Казакова, включала в себя несколько корпусов. По сути, в проекте больницы архитектор использовал структуру городской усадьбы.

Фасад главного, трехэтажного объема украсили торжественный шестиколонный тосканский портик и треугольный фронтон. Боковые флигеля имели два этажа и с центральным корпусом соединились переходами, что в свою очередь образовывало прямоугольный парадный двор — курдонер со стороны бывшей Калужской дороги.

Стройкой руководил уже двоюродный брат князя Дмитрия Голицына, действительный тайный советник, обер-камергер Александр Михайлович Голицын (1723–1807).

Больничный храм, величественную ротонду, расположенную в центральном корпусе, венчал купол, завершенный изящным фонариком.

На освящении храма присутствовал император Александр I.

Именно здесь, в соборе, посвященном св. благоверному царевичу князю Дмитрию, Дмитрий Михайлович Голицын и упокоился. Напротив алтаря в нише находилось его мраморное надгробие с аллегориями Щедрости и Веры, выполненное скульптором Федором Гордеевичем Гордеевым.

Любопытный прием использовал здесь Матвей Казаков, усилив иллюзию круглого пространства кольцом ложной колоннады большого ионического ордера. Колонны на самом деле декорация, ибо они ничего не поддерживают.

Почти квадратные в плане и освещенные тремя оконными проемами больничные палаты Казаков расположил вдоль осевого коридора. В торцах его завершали круглые объемы ретирад, санитарных узлов, скрытых от взглядов со стороны парадного двора.

Мужские палаты при этом помещались в левой стороне здания, женские — в правой.

Имелись специально отведенные помещения для персонала, аптеки, цейхгауза, операционных, провизорских и складов. Инфекционные отделения были предусмотрено изолированы.

Со скромной обстановкой больничных комнат контрастировал изысканный интерьер парадных пространств и кабинета директора, украшенного лепниной, росписью в технике гризайль, мраморными каминами с гербом Голицыных. Действительно, до 1917 года директорами больницы были исключительно представители рода Голицыных.

Уникально то, что здание практически не пострадало при пожаре 1812 года и пока что не подверглось грубым реконструкциям.

Сегодня это городская клиническая больница №1 им. Николая Пирогова.

Фото: Евгений Чесноков, pastvu.com