С выходом указа от 17 апреля 1905 года «Об укреплении начал веротерпимости» изменились права староверов. Прежде их официально именовали не иначе как «раскольники», а после подписанного императором Николаем II закона стали называть старообрядцами. Также были распечатаны алтари старообрядческих храмов и свыше дозволялось строить новые.

Старообрядцы не очень-то верили в долговечность таких перемен и решили, что надо поспешить. Первый после указа старообрядческий храм в Российской империи был заказан архитектору Илье Евграфовичу Бондаренко, 150-летие со дня рождения которого отмечается в нынешнем году.

Бондаренко (1870–1947) родился в Уфе в семье мещанина, выбившегося в купцы второй гильдии. Разумеется, Евграф Львович Бондаренко мечтал, чтобы сын пошел по его стопам. Однако мать повезла Илью в Москву, где он поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества. Наставником Бондаренко становится знаменитый зодчий Александр Степанович Каминский.

Образование благополучно было продолжено в Цюрихе, в Высшем политехническом институте, где в конце XIX столетия сформировалась большая русская колония. В Швейцарии Бондаренко завел полезные знакомства, в том числе с состоятельным купцом и коллекционером Иваном Абрамовичем Морозовым, сыном главы «Тверской мануфактуры».

Морозов брал уроки живописи у Константина Коровина, и нередко в воскресенье они все вместе отправлялись по Цюрихскому озеру на этюды. Архитектор с благодарностью вспоминает молодого купца, поддержавшего его работой, когда у него наступил финансовый кризис. «Морозов предложил мне нарисовать образцы для набивных ситцев своей мануфактуры…  Посланные в Москву мои рисунки были приняты, и Морозов хорошо мне за них заплатил. Это был мой первый заработок в Цюрихе».

Илья Бондаренко, вернувшись в Москву, устроился на работу в строительную контору Московского купеческого общества. Затем он имел бесценную профессиональную практику в мастерской Федора Шехтеля. Собственное бюро Бондаренко открыл в 1896 году.

Благодаря сотрудничеству с Частной русской оперой Саввы Мамонтова Илья Евграфович подружился со знаменитым тенором Леонидом Собиновым. Сестра певца Лиза стала его женой.

Однажды в доме у архитектора появился молодой старообрядец Николай Петрович Ануфриев, сын Петра Ануфриева, председателя правления «Товарищества фарфоровых и фаянсовых изделий М. С. Кузнецова». Затем последовало знакомство с Елисеем Поляковым, сыном фабриканта Полякова, стоявшего во главе правления мануфактуры Викулы Морозова.

Архитектор легко входил в новую среду, и череда встреч привела к тому, что старообрядцы, купцы-толстосумы, люди крепкой веры, сочли Бондаренко достойным строительства нового храма, о котором они давно мечтали.

К Илье Евграфовичу обратился старик Поляков: «Вот вы, говорят, крепко знаете Русь, так вот церковку нам и выстройте, чтобы она была наша, своя, родная! Стройте поскорей!» Архитектор предложил составить смету, но купцы на это отвечали: «Никакой сметы не нужно, сколько нужно, столько и будет стоить, только чтобы было хорошо!» Перед Бондаренко открывалась полная творческая свобода и появлялась возможность сделать что-то новое: «Помчались грезы. Вспомнился наш Север».

Место для храма заказчики выбрали в Басманной части, в Токмаковом переулке (дом 17, стр. 4). Название улица, кстати, получила по фамилии бывшего тут в начале XVIII века домовладельца А. Я. Токмакова. Здесь была зарегистрирована община Токмакова переулка, вторая община Поморского брачного согласия, до этого разбитая на многочисленные группы старообрядцев-беспоповцев.

Илья Бондаренко красочно вспоминал торжественный летний день 1907 года, день закладки церкви Воскресения Христова и Покрова Богородицы в Токмаковом переулке:

«Рабочим были розданы новые красные рубахи, десятника одели в новый пиджак, поставили им четверти две водки. Отец настоятель устроил постную трапезу (был Петров пост). Монотонно пели молитву, вкусили какого-то пресного пирога с рыбой, запивая домашним квасом. Эта церковь строилась для поморцев общины брачного согласия. Народ был серьезный по виду. Начальник строительства — “дядя Ваня” после этой трапезы шепнул мне:

— Пойдем, отец архитектор, в трактирчик, попьем чайку.

Недалеко, на Разгуляе, трактир “Рим”. Пришли. Заняли скромный столик.

— Ну-ка, братец, — обратился дядя Ваня к половому, — подай-ка нам мадерцы, да хорошую соляночку с ветчинкой устрой, сосисочек положи, да зажарь еще уточку. А теперь пока покурим и поговорим о деле».

Церковь в Токмаковом переулке можно считать новым этапом в старообрядческом храмостроении. Бондаренко создал нечто даже дерзкое и совершенно до этого небывалое.

Новый храм вобрал в себя черты стиля модерн, стоявшего в то время на повестке дня, элементы древнерусского зодчества и европейского Средневековья. Архитектор свободно комбинировал формы псковской и новгородской архитектуры, пропущенные как бы через новаторское осмысление Мамонтовского кружка. Зодчий вспоминал, как ему в голову пришел этот сказочный образ: «Как-то внезапно, сидя в вечерние сумерки в парке в Кузьминках  …  я вдруг увидел пред собой где-то вдали ясный силуэт шатровой северной скромной церковки. Этот пригрезившийся силуэт я сейчас же набросал на клочке бумажки. Образец постройки неотступно был предо мной. Приехал домой в Москву и сделал проект, не изменив нисколько задуманного силуэта. Проект понравился, началась работа. Рисовал я с увлечением и никаким другим делом не занялся, пока не установил в рисунках и чертежах все сооружение. Погруженный в мир старого народного творчества, выискивая из музейных коллекций и из своих впечатлений образы, я спешил с работой. Время ушло все без остатка на рисунки и заказы всех, даже мельчайших деталей наружной отделки фасада и всех деталей интерьера, розданы были все заказы столярам, резчикам, бронзовщикам, вышивальщицам».

Храм был построен за год. Купцы не поскупились. Проект обошелся старообрядцам в круглую сумму 150 тыс. рублей.

Небольшая церковь со звонницей под черепичной двускатной крышей была облицована кирпичом бледно-палевого цвета. Два ангела из разноцветной майолики держали в руках икону Спасителя, копию чудотворного образа часовни Спасских ворот Кремля. Портал был также отделан цветной майоликой. Оконные проемы обрамляли витражи, что для русского зодчества было приемом непривычным.

Всю высоту храма занял четырехъярусный иконостас из мореного дуба. Иконы из своей коллекции пожертвовал Алексей Викулович Морозов, владелец особняка в Подсосенском переулке. Освещался храм свечами и лампадами, а обогревался калориферным отоплением.

На торжественное освещение церкви Воскресения Христова 8 июня 1908 года съехались гости из дальних концов страны. А ровно через год здесь же, в Токмаковом переулке, прошел 1-й Всероссийский собор поморцев.

В 1930 году храм был закрыт, колокола сняты, ризы и кресты забрал Гохран, иконы были отправлены в музеи. В здании открыли детский театр, потом библиотеку, далее там функционировал цех швейной фабрики «Космос». Его благополучно сменил цех фабрики металлографии и штемпельно-гравировальных работ Главного управления по производству школьно-письменных принадлежностей Министерства местной промышленности РСФСР. В 1990-е годы постройка Ильи Бондаренко была передана Поморской общине, которая проводит реставрацию здания.

Фото: NVO/wikpedia.org, Э. Туницкий/Календарь «Сокровища Старой Басманной»/pastvu.com, ezoteriker.ru