До конца года музей Федора Шаляпина закрыт на реставрацию — и самое время вспомнить, как прославленный бас оказался в особняке на Новинском бульваре, провел здесь двенадцать лет и ухитрялся все это время жить на два дома, два города и две семьи.

Новинский бульвар обязан своим именем Новинскому (он же Введенский) монастырю, основанному в 1410 году митрополитом Фотием. Сам зеленый бульвар появился лишь в XIX веке, когда эта часть города постепенно приобрела репутацию аристократической.

В 1910 году Федор Иванович Шаляпин приобрел здесь целую городскую усадьбу — дома №25–27, с садом, флигелями и большим участком земли. Бывшая владелица, купчиха Капитолина Баженова, охотно рассталась с этим имением: звезда мировой сцены, «иль бассо», как его называли в Италии, к тому моменту стал уже главой разросшейся семьи и нуждался в соответствующей жилплощади.

Время не сохранило ни имени автора постройки главного дома, ни даже года — предполагают, что он был построен в конце XVIII века, пережил пожар 1812-го, несколько раз перестраивался. Дом упоминается в документах комиссии, обследовавшей жилой фонд Москвы в 1813 году. Среди прежних владельцев значился и литератор Степан Жихарев, автор «Записок современника» и, по воспоминаниям Викентия Вересаева, чиновник, не чуждый коррупции — «на руку был очень нечист, вымогал взятки, брал у приятелей деньги взаймы без отдачи».

Изящный деревянный одноэтажный особняк, объект культурного наследия, имел двухэтажные внутренние флигеля, располагавшиеся во дворе. Желто-белый фасад украшен ионическими пилястрами, лепным фризом и балюстрадой. В саду, утопающем в кустах сирени и жасмина, стояла очаровательная двухэтажная беседка с видом на Москву-реку. Имелись липовая аллея, уютные скамейки и клумбы. 

Благоустройство усадьбы было делом заботливых рук и вкуса Иолы Торнаги, итальянской балерины, дочери сицилийского барона и супруги Шаляпина. С Шаляпиным Торнаги, приму венецианского театра «Ла Фениче», свела работа: артисты устроились в труппу Русской частной оперы Саввы Мамонтова. Встретились на гастролях в Нижнем Новгороде. Торнаги не знала ни слова по-русски, Шаляпин вовсе не говорил по-итальянски. Но чтобы покорить сердце иностранки, певец шалил во время генеральной репетиции, меняя слова оперы «Евгений Онегин». Вместо фразы «Онегин, я скрывать не стану, безумно я люблю Татьяну» спел «Онегин, я клянусь на шпаге, безумно я люблю Торнаги!». Через год, в 1898-м, они венчались в сельской церкви.

Ради семьи танцовщица оставила сцену. Родила детей. Шаляпины, до этого жившие на съемных квартирах, обзавелись собственным домом. Иола Игнатьевна перепланировала внутреннее пространство так, чтобы каждому члену семьи досталось по комнате. Устроила уютную гостиную, зал, столовую, кабинет, бильярдную. Были проведены водопровод, электричество, газ, появились целых три ванные комнаты и телефон, тогда еще большая редкость. Каретный сарай стал гаражом. Площадка для игры в теннис зимой превращалась в каток. 

Тем временем любвеобильный отец семейства уже был охвачен новой страстью. Где-то на скачках или в гостях Шаляпин повстречал вдову владельца пивоваренного завода Марию-Августу Петцольд. Муж ее скончался от осложнений после травмы аппендикса, оставив с двумя детьми. С Шаляпиным у них родилось еще трое. В 1914 году у певца появился второй дом, в Санкт-Петербурге, на Пермской улице (теперь — улица Графтио). Федор Иванович разрывался между двух столиц.

По молчаливому уговору, Торнаги не приезжала в Петербург, Петцольд — в Москву. С последней Шаляпин эмигрировал в 1922 году. Официальный развод с Иолой он получил только в 1927-м. А дом на Новинском был национализирован еще в 1918 году, и Иола Игнатьевна до 1947 года жила в одной из здешних коммуналок. Потом ей дали квартиру на Кутузовском проспекте. Уже в глубокой старости, в 1960 году, бывшая балерина уехала на родину и последние свои пять лет прожила в Италии. 

В 1978 году особняк передали Государственному музею музыкальной культуры им. Глинки, а вскоре там открылся музей Шаляпина. А в 2003-м перед домом появился памятник певцу — он сидит полуразвалившись, опираясь на бревно. Скульптор Вадим Церковников вдохновился снимком 1914 года, где Шаляпин позировал Репину. Но тот портрет, увы, не сохранился.

Фото: Максим Мухин, pastvu.com