Само название говорит, что здесь занимались головными уборами. На землях старинной слободы мастеров-колпачников на берегу давно взятой в коллектор речки Рачки присмотрели Кнопы место для своей резиденции. Колпачный переулок на Ивановской горке находился в шаговой доступности от лютеранской кирхи апостолов Петра и Павла, в которой барон Андрей Львович Кноп был прихожанином. К слову, церковный зал Питерпаулькирхе, где в 1837 году играл Ференц Лист, после 1918 года приспособили под кинотеатр «Арктика».

Иоганн-Андреас Кноп, на самом деле именно так звали выходца из семьи бременских коммерсантов, приходился внуком торговцу табаком Герхарду Кнопу, сыном Иоганну Людвигу Кнопу, прибывшему в Россию в 1839 году по делам.

Интересно, что это за дела были у 18-летнего немца?

Дядюшка Людвига Кнопа со стороны матери, Иоганн Генрих Фрерихс, совладелец манчестерской фирмы De Jersey & Co, занимался торговлей хлопком, хлопчатобумажным производством. Компания продавала английскую пряжу в Россию, но что-то торговля шла вяло.

Семья решила отправить на переговоры обаятельного племянника, уже окончившего коммерческое училище и прошедшего практику в семейной фирме. Покинув вольный город Бремен, молодой коммивояжер Кноп уехал в командировку.

В России Людвиг вник в состояние дел, познакомился с московскими купцами, с инспекцией посетил текстильные предприятия, вернее будет назвать их кустарными мастерскими. Кноп обратил внимание, что большинство бумагопрядильных и ткацких мануфактур, покупателей английской пряжи, оснащено ручными станками. И решил он помочь делу модернизации производства, а заодно неплохо на этом заработать.

В Англии довольно скоро был снят введенный в 1775 году запрет на вывоз паровых машин за границу. Впоследствии современник будет рассуждать, в чем крылась тайна блестящей карьеры Кнопа, в России ставшего Львом Герасимовичем: «… Кноп обязан был своим успехом хорошему желудку. Он умел быть фамильярным с русскими купцами, пить с ними водку и шампанское по трактирам и у цыганок — вещь далеко не безопасная, так как нравы тогда были совершенно азиатские и довольно часто стаканы, бутылки и зеркала летели в воздух. Кнопу действительно нужен был хороший желудок; во всяком случае, он имел при этом еще и недурную голову. Он должен был отлично знать людей, с которыми имел дело, чтобы войти к ним в доверие; в этой способности Кнопа кроется тайна его блестящей деловой карьеры».

De Jersey & Co взялась поставлять новейшее текстильное оборудование в Россию. В 1843 году неутомимый коммерсант, адаптировавшийся в новой стране, женился все же на немке Луизе-Матильде Хойер, родившейся в Петербурге. Российское подданство Кноп принял в 1852 году, в Москве открыл собственную контору L Knoop & Co с филиалами в Петербурге и Ревеле.

Ряд английских машиностроительных предприятий исключительно для его  фирмы изготавливал ткацкие станки, в том числе Hick Hargreaves и Platt Brothers. Оказывающий услуги фабрикам Кноп не обидел и себя, получал паи и акции производств-клиентов, порой становясь членом их наблюдательного совета, или, опекая предприятие, назначал управляющих, чаще всего англичан. Для закупки хлопка Кноп открыл конторы в Северной Америке и Индии. Ставши монопольным поставщиком хлопка, начал диктовать цены и на пряжу.

В 1877 году император Александр II за заслуги перед отечественной текстильной промышленностью возвел купца 1-й гильдии Льва Герасимовича Кнопа в потомственное баронское достоинство. Баронский род обзавелся фамильным гербом, где на черном щите, увенчанном шлемом и короной, находилось колесо с восемью спицами.

Наследники Кнопа и тоже бароны Андрей Львович (Иоганн-Андреас) и Федор Львович (Теодор-Юлиус) коммерческое образование получили в Германии, текстильное производство изучали в США и Великобритании. Женились на сестрах Ценкер: Федор на Софии, Андрей на Луизе. У Людвига Кнопа были еще сын Иоганн Людвиг, заведовавший лондонским филиалом компании отца, и дочь Луиза. С кончиной отца в 1894-м, который последние годы свои проводил под Бременом, в имении Мюленталь, Андрей и Федор вступили в управление семейной фирмой. Торговый дом L Knoop & Co тогда возглавлял прусский немец Иван Карлович Прове, муж родной сестры Луизы Кноп, Эмилии. Обширный участок в Колпачном переулке братья поделили между собой.

Для Андрея Львовича Кнопа в 1901 году техник архитектуры Карл Васильевич Трейман построил особняк (Колпачный переулок, 5) в духе английской готики, этакий замок с граненой башенкой, зубцами, ланцетовидными окнами. На фасаде здания, ныне объекта культурного наследия регионального значения, нашло место изображение родового герба баронов Кнопов. В интерьере дома сохранились нервюрные своды.

Кстати, еще одно творение Карла Треймана (он недоучился в Петербургской академии художеств) должно быть хорошо известно москвичам. Это краснокирпичный домик речного яхт-клуба на Болотной набережной.

С началом Первой мировой войны для немцев Кнопов настали нелегкие времена. В 1916 году им пришлось переименовать фирму в «Волокно», в уставе которой появилось указание, что все акционеры — российские граждане. Кнопы эмигрировали.

Род, однако же, не пресекся. Прапраправнучкой Льва Герасимовича Кнопа является не кто иная, как Урсула фон дер Ляйен. Председатель Европейской комиссии вполне могла быть наследницей московского замка в тюдоровском стиле.

После революции особняк в Колпачном переулке был национализирован. По очереди его пространства занимались представительством Украинской ССР, ГОЭЛРО, Комитетом по высшему техническому образованию при ЦИК СССР, Московским городским комитетом ВЛКСМ, Московским штабом студенческих строительных отрядов, компанией ЮКОС (проведшей реставрацию), офисом фирмы «Конфаэль». Сегодня здесь размещаются различные коммерческие конторы.

Фото: Максим Мухин, Александр Иванов/um.mos.ru, pastvu.com