У Яузских Ворот, в не искалеченной пока еще новостройками части Москвы, на каждом шагу памятники истории и архитектуры.

Уличную путину тихой, уютной Ивановской горки любил великий русский художник Исаак Ильич Левитан, «пейзажист настроения», 160-летие со дня рождения которого отметим 30 августа.

«Левитан был разочарованный человек, всегда грустный. Он жил как-то не совсем на земле, всегда поглощенный тайной поэзией природы», — вспоминал о друге Константин Коровин. Он часто впадал в меланхолию и часто плакал. Причина печального образа во многом беспросветная нужда в детстве и долгая бесприютная жизнь.

С осени 1889 года художник получил возможность работать в собственной мастерской во дворе старинной усадьбы, маркирующей вершину холма между Хохловским и Большим Трехсвятительским переулками. С этой высокой точки открывался один из лучших тогдашних видов на Кремль.

Чуть позднее нарушитель черты оседлости Левитан здесь же получил и кров.

Известно, что в сентябре 1892 года (а Левитан тогда только приступил к созданию своей «Владимирки») из Москвы указом генерал-губернатора города великого князя Сергея Александровича в 24 часа депортировали 20 тысяч евреев, в том числе и уже известного живописца, как «лицо иудейского вероисповедания».

Через три месяца благодаря ходатайству друзей, Чехова и Серова, он смог вернуться из скитаний по Тверской и Владимирской губерниям, добиться документа, разрешающего постоянное проживание в Москве. Поселился художник в том самом двухэтажном домике (Трехсвятительский переулок, 1, стр. 2) и в 1893 году в нем позировал Серову для знаменитого портрета, ныне хранящегося в Третьяковской галерее.

Удобную мастерскую художнику предоставил Сергей Тимофеевич Морозов, директор-распорядитель хлопкового «Товарищества Никольской мануфактуры», основатель Музея кустарных изделий в Леонтьевском переулке. Меценат увлекался пейзажной живописью, нередко сам брался за кисть, даже подражал Левитану, но, вероятно, разуверившись в своем таланте, передал мастерскую своему кумиру.

Усадьба на Ивановской горке принадлежала родителям Сергея Тимофеевича, купцу первой гильдии, фабриканту Тимофею Саввичу Морозову и его жене Марии Федоровне, урожденной Симоновой, также увековеченной Серовым в портрете. Мария Федоровна была женщина властная, «с ясным умом, большим житейским тактом и самостоятельными взглядами. Подлинная глава семьи».

Еще одним ее сыном, младшим братом Сергея, был Савва Тимофеевич Морозов, который, как известно, поддержал материально создание Художественного театра, и, по словам Станиславского, «согрел нас теплотой своего отзывчивого сердца и ободрил энергией своей жизнерадостной натуры». Впрочем, театр был не единственным проектом, который материально поддержал Савва Морозов.

Поклонники таланта Левитана, Морозовы, купеческое старообрядческое семейство, и приютили художника. Здесь в конце концов прекратились скитания Исаака Ильича, тут он провел последние годы.

Домик окружали заросли сирени. Жилые прекрасно меблированные комнаты располагались в первом этаже, наверх, в светлую мастерскую с большим окном, выходящую на север, вела витая чугунная лестница. Среди мольбертов, картин и ковров стояли несколько кресел, пианино, фисгармония. Помещения отапливались камином.

Фасад постройки имел выступающую двухэтажную ротонду с полуколоннами. Изначально домик строился как оранжерея, однако верхняя его часть специально для устройства мастерской была повышена и украшена наличниками и кокошником в русском стиле. Купол увенчался башенкой с флюгером-стрелой.

Устраивая помещение для своих художественных занятий, совмещенное с комфортным жильем, Сергей Морозов, по-видимому, советовался с художником Василием Поленовым, знающим, как никто, толк в архитектуре. Поленов, к слову, был и учителем Левитана. Авторство же проекта расширения флигеля принадлежало уроженцу Баварии архитектору Петру Александровичу Дриттенпрейсу.

Высота потолков мастерской наконец позволила Исааку Левитану, который ранее ограничивал себя камерными полотнами, писать крупноформатные картины. Здесь, в Трехсвятительском, были им написаны такие хрестоматийные вещи, как «Над вечным покоем», «Золотая осень», «Март», «Озеро».

В мастерской живописца навещали его друзья А. П. Чехов, Ф. О. Шехтель, Ф. И. Шаляпин, М. В. Нестеров, Л. О. Пастернак. К. Ф. Юон и, разумеется, коллекционеры Третьяковы. Любопытно, что сюда к Левитану однажды заглянул и тот самый градоначальник-антисемит великий князь Сергей Александрович с супругою великой княгиней Елизаветой Федоровной.

К пейзажисту заходил и будущий ученый Климент Аркадьевич Тимирязев, тогда еще один из первых фотографов-любителей.

В шаговой доступности от усадьбы Морозовых, в Малом Трехсвятительском переулке, проживала супруга полицейского врача Софья Петровна Кувшинникова, нюансы взаимоотношений которой с Левитаном вдохновили Чехова на создание известного рассказа «Попрыгунья».

В 1864 году владение в Трехсвятительском переулке, названном в XVII веке по приделу храма Живоначальной Троицы во имя Трех Святителей — Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, досталось Морозовым от обанкротившегося купца 1-й гильдии, старообрядца поморского толка Василия Александровича Кокорева. Разбогатевший на «питейных откупах», коммерции советник, один из основателей отечественной нефтяной промышленности, соучредитель акционерного «Общества для приготовления продовольственных и разных животных веществ», он был страстным коллекционером. Среди жемчужин кокоревского собрания — «Девушка с горшком роз», «Гитарист» Василия Тропинина, «Портрет графини Ю. П. Самойловой, удаляющейся с бала», «Портрет сестер Шишмаревых» Карла Брюллова, «Заросший грот в Сорренто» Сильвестра Щедрина, «Вид Константинополя», «Буря под Евпаторией», «Лунная ночь в Испании», «Лазоревый грот на о. Капри», «Бессарабская степь при закате солнца» Ивана Айвазовского и др. Купец, коллекционируя, не руководствовался какой-то определенной программой, видно стараясь собрать все лучшее, что тогда было в русском искусстве.

В Москве в 1862 году проворный предприниматель открыл доступную для публики галерею c лекционным залом. Музей работал ежедневно. В будни входной билет стоил 30 копеек, в праздники — десять.

Однако разорившемуся Василию Кокореву, прежде владельцу колоссального состояния в 8 миллионов рублей, пришлось расстаться с собранием, которое, к сожалению, было раздроблено. Сегодня часть коллекции можно увидеть в Третьяковской галерее и Русском музее.

Дом в Большом Трехсвятительском переулке, спроектированный для Кокорева Иваном Денисовичем Черником, академиком и профессором Императорской Академии художеств, по воспоминаниям современников, «в старобоярском стиле», Морозовы перестроили на свой вкус.

Петр Александрович Дриттенпрейс, вдохновившись фасадом Теремного дворца Кремля, прихотливо смешал элементы классики с духом русской старины, руст с трехчастными оконцами, разорванные фронтоны с кружевными поясками фризов. Тут же у Морозовых был обширный сад, за которым так и закрепился топоним «Морозовский».

Владение на Ивановской горке, известное еще с 1772 года, впрочем, связано с немалым количеством любопытных персонажей. Среди них — брат молдавского поэта Антиоха Дмитриевича Кантемира, Сербан, он же Сергей, бригадирша Д. Н. Лопухина, державшая здесь частное училище, где учился барон Андрей Иванович Дельвиг, брат поэта Антона Дельвига, инженер и организатор водопровода в Москве.

Еще в марте 1897 года доктор Чехов, осматривая Левитана, записал: «Выслушивал Левитана. Дело плохо. Сердце у него не стучит, а дует. Вместо звука тук-тук слышится пф-тук… ». И чуть позже, в другом письме: «Художник Левитан, по-видимому, скоро умрет, у него расширение аорты».

Именно этот диагноз стал причиной кончины Исаака Левитана. Жарким июльским днем 1900 года траурная процессия потянулась с Трехсвятительского переулка в Дорогомилово, к еврейскому кладбищу. Гроб утопал во флоксах.

Хозяйкой усадьбы на Ивановской горке вплоть до 1911 года оставалась обладательница 30-миллионного состояния, будучи вдовой, Мария Федоровна Морозова. Следующей владелицей имения стала ее дочь Юлия Тимофеевна, супруга текстильного магната Григория Александровича Крестовникова.

На фасаде дома — блестящая табличка, сегодня сообщающая любому прохожему, что в особняке Морозова, объекте культурного наследия, в 1918 году находился штаб левых эсеров и что 7 июля дом посетил Ленин Владимир Ильич.

В тот летний день левый эсер Яков Блюмкин взрывом бомбы убил германского посла в Москве графа Вильгельма фон Мирбаха. Эсер же Дмитрий Попов арестовал Феликса Дзержинского. Подавлением мятежа руководил лично Ленин. Он же выступил с инициативой открыть в мастерской Левитана районный «пролетарский музей», просуществовавший до 1924 года. Тогда ведущие живописцы страны написали коллективное письмо в защиту, и музей остался.

К столетию со дня рождения мастера, 30 августа 1960 года, было официальное решение исполкома Моссовета «Об организации в доме Левитана студии изобразительного искусства» как филиала Третьяковской галереи, которому предполагалось присвоить имя великого художника. Решение тем не менее осталось лишь на бумаге, а помещения флигеля отдали мастерским Художественного института им. В. И. Сурикова. Хоть на доме появилась мемориальная доска Левитану, но ротонда постепенно обрастала гаражами, а половина флигеля была разобрана.

Тогда же, в 1960-е годы, был составлен эскизный проект реставрации обветшавшего и много лет неотапливаемого здания.

Два года назад департамент культурного наследия Москвы заговорил о разработке проекта научной реставрации, но минувшей весной дом-мастерская Левитана общей площадью 439,6 кв. м вдруг был выставлен на торги единым институтом развития в жилищной сфере, компанией ДОМ.РФ. Цена лота составляла 54 705 000 рублей.

Однако конкурс «в связи с тем, что по окончании срока подачи заявок не подано ни одной заявки на участие» признали несостоявшимся.

Тогда тревогу забил обеспокоенный судьбой памятника благотворительный фонд «Хитровка». Его учредители А. Н. Баташев и Н. М. Аввакумов написали письмо депутату Госдумы Сергею Шаргунову с просьбой направить обращение к министру культуры Ольге Любимовой с просьбой срочно вмешаться и остановить продажу «без преувеличения мирового достояния, гордости России — дома-мастерской Исаака Левитана». Москвичи считают целесообразным и логичным передать дом-мастерскую на баланс особо ценного объекта культурного наследия Государственной Третьяковской галерее для тщательной реставрации и использования по прямому назначению — в качестве выставочного зала, лектория.

26 июня из аппарата правительства РФ поступило письмо, подписанное заместителем директора департамента культуры, спорта, туризма и национальной политики правительства РФ Кариной Щербак: «Просим рассмотреть совместно ФГБУК «Всероссийское музейное объединение «Государственная Третьяковская галерея» и ФГБУ «Российская академия художеств», представить в Правительство Российской Федерации согласованные предложения и в копии проинформировать заявителя».

Исаак, не реви!

Фото: «Москвич Mag», pastvu.com