В нынешней боевой обстановке в городе, когда чуть ли не ежедневно московская ткань теряет следы своего исторического наследия, усадьбу Лопухиных—Кирьяковых хочется наградить статусом дома, которому пока ничего не угрожает.

Объект культурного наследия регионального значения обещают отреставрировать и адаптировать к современному использованию: по завершении работ усадьбу превратят в гостиницу на 13 номеров.

Ансамбль по адресу Хитровский пер., 3/1, стр. 2, не стоит путать с усадьбой Лопухиных в Малом Знаменском переулке, где недавно размещался Музей Рерихов.

Оба эти объекта недвижимости являлись-таки владениями одной и той же фамилии, представителей дворянского рода Лопухиных, родственников первой, постылой, супруги Петра I, Евдокии Федоровны (имя при рождении Прасковья Илларионовна), как известно, заточенной царем в монастырь под «крепкий караул».

Наталью Нарышкину, мать царевича Петра, которая выбирала невесту сыну, устраивало, что род Лопухиных был захудалым, однако отличался плодовитостью. Родню Евдокии Лопухиной после свадьбы изрядно возвысили, одарили чинами и землями. Отец ее, Илларион Авраамович Лопухин, при дворе царя Алексея Михайловича был стряпчим, потом стал полковником и стрелецким головой, далее — государевым стольником и окольничим и, в конце концов, получил боярский чин.

В Москве подле храма Трех Святителей, что на Кулишках Лопухины построили дом, считающийся главным домом усадьбы. Он сохранился до наших дней. Первоначально он возводился в позднебарочных формах, но, многократно перестроенный, сегодня представляет собой двухэтажное здание с рустованным первым этажом с аркой-нишей в центре. Этот полукруг вторит полуциркульному слуховому окну на фронтоне. Дом выходит на улицу торцевым фасадом, весьма изобретательно скомпонованным. Во двор же повернут фасад флигеля усадьбы. В имении были сад и деревянные хозяйственные постройки, разбросанные по двору.

Сохранен от времени трапециевидный план участка владения, уцелела архитектурная композиция сооружения, перенесшего пожар 1812 года, до нас дошли некоторые детали некогда пышного декоративного фасадного убранства: белокаменные карнизы, сандрики, оконные обрамления, пилястры второго этажа.

От семейства Лопухиных, после стремительного возвышения пережившего долгие годы опалы, усадьба на Хитровке перешла в руки славного рода Волконских.

Бригадир, князь Петр Алексеевич Волконский, проведший 22 дня во французском плену, оставил воспоминания, по жанру больше напоминающие документальный репортаж, «У французов в московском плену 1812 года», написанные вскоре после событий.

Но ранее, еще в 1792 году, князь продал имение прежде серпуховскому, затем московскому 2-й гильдии купцу Кадашевской слободы Афанасию Абрамовичу Кирьякову, имевшему торг в кружевном золотом ряду Китай-города.

Один из сыновей купца, Павел Афанасьевич Кирьяков, староста церкви Трех Святителей на Кулишках, стал потомственным почетным гражданином Москвы, а другой, Клавдий Афанасьевич, в 1849 году был назначен московским городским головой, то есть мэром города.

Дочь последнего, Александра Клавдиевна Кирьякова, вышла замуж за поручика Федора Николаевича Бунина. И во второй половине 1870-х годов усадьба, теперь уже соседствующая с Хитровым рынком, становится владением Буниных и превращается в доходное.

Во флигеле поселяются молодожены — студент Московского университета Николай Александрович Скрябин и пианистка Любовь Петровна Щетинина. 25 декабря 1871 года здесь появляется на свет их сын, Александр Скрябин, будущий композитор и пианист (о чем свидетельствует мемориальная доска). Через три года мать музыканта умрет от чахотки.

В 1878 году левый флигель усадьбы переделывается в ночлежный дом Хитрова рынка. Возле него строится новый двухэтажный корпус той же функции.

Владимир Гиляровский описал мрачные реалии Хитровки в книге «Москва и москвичи»: «Чище других был дом Бунина, куда вход был не с площади, а с переулка. Здесь жило много постоянных хитрованцев, существовавших поденной работой вроде колки дров и очистки снега, а женщины ходили на мытье полов, уборку, стирку как поденщицы. Здесь жили профессионалы-нищие и разные мастеровые, отрущобившиеся окончательно. Больше портные, их звали “раками”, потому что они, голые, пропившие последнюю рубаху, из своих нор никогда и никуда не выходили.

Работали день и ночь, перешивая тряпье для базара, вечно с похмелья, в отрепьях, босые. А заработок часто бывал хороший. Вдруг в полночь вваливаются в “рачью” квартиру воры с узлами. Будят. — Эй, вставай, ребята, на работу! — кричит разбуженный съемщик».

Изменившийся характер района все более превращал некогда тихое имение в коммерческую недвижимость. На западной границе участка в 1901 году был построен четырехэтажный каменный дом по проекту архитектора Эдмунда Станиславовича Юдицкого, мастера модерна, автора многочисленных московских зданий, в том числе доходного дома И. Д. Пигита на Большой Садовой, 10, увековеченного Михаилом Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита».

После революции практически все постройки усадьбы Лопухиных в Хитровском переулке были нарезаны на коммунальные квартиры. В 1925 году Сергей Эйзенштейн успевает снять несколько сцен фильма «Стачка» во дворе усадьбы. Затем часть участка отходит под строительство здания ведомственной поликлиники, переданной Московскому городскому комитету КПСС.

Фото: «Москвич Mag»