В Москву пришло глобальное потепление. Для того чтобы в этом убедиться, не нужно слушать Грету Тунберг или читать панические статьи климатологов и панические опровержения конспирологов.

Достаточно выглянуть в окно. На дворе — конец декабря, на термометре — плюс 6. Снег в этом году так и не лег. И если раньше мы жили в городе, где девять месяцев в году длится зима, теперь тут перманентная осень: лето этого года тянет максимум на бабье. Может, оно и к лучшему: заставить себя работать в жару вдвое труднее. Но настоящей зимы все-таки хочется.

К остановке на Садовом напротив памятника Калашникову подъезжает электробус, на боку которого крупным буквами написано, что это именно он — один из двух сотен, купленных московской мэрией. В следующем году их станет в четыре раза больше — контракт на покупку еще 600 машин мэрия уже подписала. Московские власти в тренде — на переднем крае борьбы с глобальным потеплением и загрязнением окружающей среды.

В городе, который успел завалить горами мусора прилегающую к нему область и начал «мусорную экспансию» в другие регионы, начался раздельный сбор мусора. В Щукино он начался уже давно, и первое время было диковато наблюдать, как тщательно отсортированное вторсырье — пластик отдельно, стекло отдельно, специальное место для бумаги с картоном — грузится раз в неделю в одну машину. Но мэр успокоил: вторсырье отвозят не на полигон, а на сортировочные пункты, где еще раз разбирают, поскольку рассеянные граждане постоянно путаются и валят все в одну кучу. Вы, главное, не думайте, сортируйте. Когда научитесь, начнем вывозить раздельно. Как в анекдоте про секцию по прыжкам в воду, где тренер обещал в бассейн воду налить, когда дети прыгать научатся.

В этом квинтэссенция отношения московских властей к жителям города, главной функцией которых в последнее время стали развлечения и насыщенная культурная жизнь. А вот вопросов задавать не нужно, даже невинных, вроде того, как с борьбой за экологию и разумное потребление сочетается круглогодичная праздничная иллюминация. В столице теперь постоянно что-то празднуют и креативят направо и налево, лишь бы москвичи и гости столицы не заскучали. Вершиной этого креатива для меня лично стал сентябрьский парад городской техники по Садовому кольцу, который я наблюдал с той же точки, с которой любуюсь на электробус. По пустой улице стройными и не очень рядами ехали мусоровозы, снегоуборочные тракторы, машины совсем уж непонятного назначения. Редкие прохожие испуганно вздрагивали, когда усаженный на автомобильную платформу оркестр ухал очередной бравурный марш. Некоторые останавливались, пару минут смотрели и шли дальше по своим делам.

Все эти летние и осенние парады и балаганы проводились в центре не просто так. В уходящем году выбирали депутатов Мосгордумы, и в этих выборах планировала принять участие оппозиция. Но Мосгоризбирком (абсолютно независимая, кристально чистая и никакого отношения к властям — ни московским, ни к кремлевским — не имеющая организация) большинство оппозиционеров к выборам не допустил, что совершенно ожидаемо вызвало волну протестов. Ожидаемо жестко разгоняемых. Москвичам в очередной раз напомнили, что полицейских и росгвардейцев руками, ногами и уж тем более бутылками (даже пустыми пластиковыми) трогать нельзя, даже если они избивают или волокут по асфальту вполне себе мирных граждан и гражданок. Но это еще после «болотного дела» было ясно. А вот многомиллионные иски к тем, кого власти посчитали организаторами протестов, с последующими блокировками всех карт во всех банках и уходом всех счетов в глубокий минус — это относительно новый опыт. Для тех, кого это непосредственно не коснулось, массовая блокировка счетов стала полезным напоминанием о том, что любое удобство имеет свою цену, и невероятно развившиеся, использующие биометрию платежные системы полностью контролируются властями. А власти, ничуть не смущаясь, этим пользуются.

Более того, постоянно совершенствуют систему, параллельно подводя под нее законодательную базу. Закон о «суверенном интернете» был принят и вступил в силу. ЦБ достраивает систему цифровых профилей граждан, которая станет прозрачной для банков и будет содержать всю информацию о финансовой жизни гражданина и его взаимоотношениях с кредитными и государственными организациями. Для экспериментов в области социальной инженерии все готово. В среде московских заведений произошел раскол. Одни принципиально отказываются от наличных, другие ничего, кроме наличных, не принимают.

Несмотря на все достижения в деле обработки больших данных, а также на ниве искусственного интеллекта, несмотря на планы тотальной переписи всех гаджетов и сим-карт, победить телефонный терроризм ни московские, ни федеральные власти не смогли. Нынешних масштабов проблема не достигала еще никогда, и чем все это закончится, спрогнозировать трудно. Так или иначе, некоторые знакомые уже подумывают о переводе детей на домашнее обучение. Особенно те, кто возит детей в школу в другой район. Поскольку ситуация с пробками, несмотря на все каршеринги и такси-агрегаторы, лучше не становится. Те, кто раньше стоял в пробке, сидя в собственном автомобиле, стоят (и сидят) в шеринговом — разницы никакой. А тут еще началась реновация, в ходе которой вместо пятиэтажек построят 20–30-этажные муравейники, и жизнь москвичей заиграет новыми красками. Но это уже будет в 2020-х.

Главное ощущение уходящего года — почти физическое присутствие рамок и ограждений, внутри которых — хлеб и зрелища, полная свобода для инициативы и креатива. Внутри «загончика» можно веселиться, можно даже протестовать, только тихонько, чтобы не мешать веселящимся. Причем если раньше еще была надежда на то, что не заметят, не запомнят, не найдут, не обратят внимания, сейчас, когда за дело взялись алгоритмы, надеяться на все это глупо. Москва — один из самых продвинутых в смысле цифровизации городов мира и уж точно самый продвинутый в России. Вот только жизнь тут все больше напоминает антиутопию.