«Лишь бы не было беды», — шепчет Матвей (Александр Кузнецов), нетерпеливо нажимая дверной звонок. За дверью — старый мент Андрей Геннадьевич (Виталий Хаев), папа Матвеевой девушки Оли (Евгения Крегжде).

За спиной самого юноши — надежно сжатый в кулаке молоток. Парень пришел завалить папашу, поскольку об этом его слезно попросила Оля. Все начнется, впрочем, с чинного чаепития, но вскоре перерастет в бойню: в дело пойдут двустволка, молоток, зубы и даже телевизор.

Первый акт фильма «Папа, сдохни» — самые бодрые сорок минут, которые российское кино предлагало зрителю за последние как минимум пару лет. Режиссер-дебютант Кирилл Соколов без лишних прелюдий демонстрирует, что отлично знает, как разогнать в зрительских жилах кровь. Да, делает он это по рецептам Тарантино и Дэнни Бойла, но какая разница, если прием работает. В таких обстоятельствах запросто прощаются и слегка навязчивые рапиды, и бьющая по глазам красно-зеленая палитра (фильм про Витьку Чеснока за нее ведь тоже никто не ругал). Тем более что Хаев и Кузнецов — без дураков блистательный дуэт, настоящая кастинговая удача — на афишах их впору было размещать нос к носу, как на давешних плакатах михалковской «Цитадели».

Другое дело, что дальше в квартире появляются еще несколько менее удачных персонажей, а повествование разбивается флешбеками, объясняющими, как герои оказались там, где оказались. И, в принципе, ничего дурного в этих примечаниях нет, вот только взятый галопирующий ритм безвозвратно проседает. Герой Михаила Горевого и вовсе будто бы заглянул из какого-то другого фильма — работающий в Голливуде актер здесь почему-то выдает что-то в духе советской школы времен картины «Огарева, 6». Флешбеки же в силу меньшей интенсивности и вовсе обнаруживают, что если киногению бутафорской крови Соколов освоил отлично, то в плане диалогов он пока все-таки не Тарантино.

Самое обидное, что досадные эпизоды, размывающие второй и третий акты истории, совершенно можно безболезненно удалить из хронометража, сжимая его для подобающих случаю часа двадцати. Все это, впрочем, вполне объяснимо особенностями российского кинопроизводства. Соколов, как и полагается дебютанту, дорвавшемуся до бюджета, просто пытается сказать сразу все, что накопилось, потому что второго шанса может и не быть. Так что здесь все вперемешку: любовь к Тарантино и Гаю Ричи (навязчивая музыка здесь временами напоминает, скажем, «Револьвер»), устройство русской государственности (инфернальный папаша-мент — это, конечно, метафора деспотизма более высокого уровня, о чем говорит висящий на стене портрет в орденах) и еще что-то, вероятно, более личное (ближе к финалу будет повисающий в воздухе монолог дочки про тяжелое детство).

Проблема здесь, как это часто бывает в русском кино, не в недостатке идей или таланта, а в пренебрежении законами жанра. «Папа, сдохни» — по сути классицистская вещь типа, например, недавней «Вечеринки» Салли Поттер или «Резни» Полански. Причем театральность этих картин у Соколова очень выигрышно побеждена визуальной изобретательностью. Однако режиссер пока что будто боится, что его простой и действенный концепт будет выглядеть слишком куце, а потому на финальных титрах бодро начавшаяся картина вызывает скорее недоумение. Впрочем, учитывая, что «Папа сдохни» (в кинотеатрах с 4 апреля) — редкий российский фильм, не пытающийся с порога забраться зрителю поглубже в душу, все это вполне можно простить и подождать следующего фильма автора, который уже запущен в производство.

Фото: Парадиз