В издательстве «Городец» вышел первый роман итальянского режиссера Паоло Соррентино «Правы все». Главный герой — поп-певец Тони Пагода, который сбегает из родного Неаполя в Бразилию. Судя по предисловию и фрагменту первой главы, которые публикует «Москвич Mag», книга москвичам понравится.

Предисловие

маэстро Миммо Репетто
(написано на рассвете дня, когда ему исполнилось сто лет)

У всего, что меня бесит, есть название.

Меня бесят старики. С капающей слюной. Вечно ноющие. Бесполезные.

Если они пытаются быть полезными — еще хуже. Меня бесит то, что старики зависят от других.

Бесят звуки, которые они издают. Всякие, повторяющиеся. То, что они обожают сочинять истории.

Истории, в которых они на белом коне. Всех, кто моложе, они презирают.

Впрочем, те, кто моложе, меня тоже бесят.

Меня бесит, когда старики скандалят и требуют уступить им место в автобусе.

Меня бесят молодые. Наглые. Хвастающиеся силой и молодостью.

Строят из себя непобедимых героев, это просто смешно.

Меня бесят молодые нахалы, которые не уступают старикам место в автобусе.

Меня бесят хулиганы. Которые противно ржут безо всякого повода.

И презирают всех, кто на них не похож. Но еще сильнее меня бесят хорошие, ответственные, вежливые ребята. Которые с утра до вечера заботятся о других или молятся. В их сердцах и головах осталось место для двух вещей — добрых поступков и смерти.

Меня бесят капризные, самовлюбленные детки и их помешанные, зацикленные на отпрысках родители. Бесит, когда дети орут и рыдают. Тихонь я побаиваюсь, поэтому они меня тоже бесят. Меня бесят занятые и безработные, бесит, когда безработные старательно всем показывают, что Господь их обделил.

При чем тут Господь? Нечего сидеть сложа руки.

А разве не бесят те, кто все время борется, отстаивает свои права, ходит по митингам, а у самих из-под мышек воняет? Бесят, да еще как.

Меня бесят менеджеры. Вряд ли нужно объяснять почему. Бесят мещане, спрятавшиеся в своем душном мирке, как улитка в раковине. В их жизни главное — страх. Страх всего, что в эту раковину не влезает. Поэтому все они снобы, хотя и не знают значения этого слова.

Меня бесят влюбленные парни, потому что они всем мешают.

Бесят влюбленные девчонки, потому что они вечно лезут куда не надо.

Бесят люди с широкими взглядами, толерантные, без предрассудков.

Такие правильные. Такие безупречные. Такие идеальные.

Можно все, нельзя только убивать.

Ты их критикуешь, а они благодарны за критику. Ты их презираешь, а они растроганно благодарят. Вечно ставят тебя в неловкое положение.

Потому что они объявили злости бойкот.
Такие не могут не бесить.
Они спрашивают «Как дела?» и на самом деле хотят это знать. Неожиданно. Прикрываются бескорыстным интересом, но тайком точат нож.

Еще меня бесят те, кто никогда не создает неудобств. Все из себя послушные, верные, надежные. Преданные подлизы.

Меня бесят любители играть на бильярде, бесят прозвища, бесят нерешительные и некурящие, смог и чистый воздух, торговые представители, пицца на развес, принятые условности, круассаны с шоколадом, костры, биржевые маклеры, обои в цветочек, честная и справедливая торговля, беспорядок, защитники природы, гражданская ответственность, кошки, мышки, безалкогольные напитки, неожиданные телефонные звонки, долгие телефонные разговоры, те, кто утверждает, что полезно выпивать бокал вина каждый день, те, кто притворяется, будто забыли, как тебя зовут, те, кто оправдывается, выдавая себя за специалистов, одноклассники, которые спустя тридцать лет встречают тебя на улице и называют по фамилии, старики, которые непременно напомнят, что сражались в Сопротивлении, молодые с пустым кошельком, которым нечем заняться и которые открывают художественные галереи, бывшие коммунисты, которые обожают бразильскую музыку, отцветшие красотки, которые с придыханием говорят «волшебно», модники, которые твердят «офигенно» и «круто», жеманники, которые восклицают «миленько, симпатичненько, чудесненько», экуменисты, которые ко всем обращаются «возлюбленный брат», дамочки, которые шепчут «я тебя обожаю», счастливчики, умеющие играть на слух, те, кто делает вид, что не слышат, когда ты к ним обращаешься, высокомерные типы, которые всех осуждают, феминистки, те, кто ездит на работу на электричке, заменитель сахара, стилисты, режиссеры, автомагнитолы, танцовщики, политики, лыжные ботинки, подростки, замы важных начальников, рифмы, состарившиеся рок-певцы в облегающих джинсах, спесивцы, нагоняющие скуку писатели, родственники, цветы, блондины, поклоны, полочки, интеллектуалы, уличные артисты, медузы, волшебники, ВИПы, насильники, педофилы, все цирковые, деятели культуры, соцработники, развлечения, любители животных, галстуки, фальшивый смех, провинциалы, катера на подводных крыльях, коллекционеры всего на свете, особенно те, кто собирает часы, любое хобби, врачи, пациенты, джаз, реклама, детские конструкторы, мамаши, фанаты баскетбола, все актеры и все актрисы, видеоарт, луна-парки, экспериментаторы всех мастей, супы, современное искусство, сидящие у себя в мастерских пожилые ремесленники, гитаристы-самоучки, памятники на площадях, необходимость целовать ручку, салоны красоты, смазливые философы, бассейны с избытком хлорки, водоросли, воры, анорексички, отпуск, любовные письма, прелаты и служки, лекарства в свечках, этническая музыка, липовые революционеры, моллюски, мишки панда, акне, барабанщики, душ со шторкой, странные прихоти, мозоли, безделушки, родинки, вегетарианцы, пейзажисты, косметика, оперные певцы, парижане, водолазки, ресторанная музыка, праздники, собрания, квартиры с панорамным видом, заимствования из английского, неологизмы, папенькины сынки, дети актеров, дети богачей, чужие дети, музеи, мэры и все их советники, демонстранты, поэзия, колбасники, ювелиры, противоугонные устройства, цепочки из желтого золота, лидеры, люди из толпы, проститутки, низкорослые и дылды, похороны, волоски на теле, мобильники, бюрократия, инсталляции, автомобили независимо от объема двигателя, брелоки, барды, японцы, руководители, расисты и толерантные, слепые, облицовочный пластик, медь, латунь, бамбук, повара в телевизоре, толпа, автозагар, лобби, сленг, пятна, содержанки, рог изобилия, заики, постаревшие молодые и моложавые старички, снобы, радикальный шик, эстетическая хирургия, окружная дорога, растения, мокасины, сектанты, телеведущие, знать, запутавшиеся нитки, полуголые девицы на телеэкране, комики, игроки в гольф, научная фантастика, ветеринары, манекенщицы, политические беженцы, тупицы, ослепительно-белые пляжи, новые культы и их приверженцы, некачественный кафель, упрямцы, профессиональные критики, парочки типа «он молод, она в летах» и наоборот, возрастные, все, кто носит шляпы, все, кто носит солнечные очки, солярий, пожар, браслеты, блатные, военные, азартные теннисисты, болельщики и фанаты, парфюм из ближайшего киоска, свадьбы, анекдоты, первое причастие, масоны, месса, свистуны, те, кто так и норовит внезапно запеть, те, кто все время рыгают, героинщики, благотворительные организации, кокаинщики, секс-туризм, туризм, все, кто ненавидят туризм и называют себя «путешественниками», те, кто опирается на «собственный опыт», те, у кого нет опыта, но кому непременно нужно влезть в разговор, те, кто умеет жить, училки начальных классов, маниакальные любители собраний, всякие прочие маньяки, медсестры в сабо, ну почему все они носят сабо?

Меня бесят тихони, болтуны, те, кто строит из себя невесть что, растяпы, мечтатели, кривляки, позеры, психи, гении, отважные, самоуверенные, молчуны, храбрецы, задумчивые, спесивые, грубияны, прилежные, непредсказуемые, понимающие, внимательные, скромные, знатоки, увлекающиеся, напыщенные, восторженные, справедливые, не доводящие ничего до конца, замкнутые, юмористы, циники, боязливые, приземистые, скандалисты, зазнайки, флегматики, бахвалы, ломаки, жизнелюбы, мнительные, ленивые, неуверенные, сомневающиеся, разочарованные, впечатлительные, победители, скупердяи, сдавшиеся, всеми забытые, жеманные, нытики, жалобщики, капризули, избалованные, шумные, слащавые, резкие, все, кто легко сходится с людьми.

Меня бесят ностальгия, нормальность, зловредность, гиперактивность, булимия, любезность, меланхолия, печаль, ум и глупость, надменность, смирение, стыд, наглость, симпатия, двурушничество, наплевательство, превышение власти, неприкаянность, спортивный дух, добродушие, религиозность, упорство, любопытство и равнодушие, театральность, реальность, вина, минимализм, умеренность и неуемность, неопределенность, фальшь, ответственность, безрассудство, возбуждение, мудрость, решительность, самовлюбленность, легкомыслие, корректность, сухость, серьезность и фривольность, помпезность, необходимость, человеческое убожество, сострадание, мрачность, предсказуемость, безответственность, вероломство, поспешность, темнота, пренебрежение, медлительность, посредственность, скорость, непредотвратимость, эксгибиционизм, энтузиазм, неряшливость, виртуозность, дилетантство, профессионализм, решимость, любовь к автомобилям, независимость, зависимость, элегантность и счастье.

Меня бесит всё и вся.

Даже я сам. Больше всего — я сам. Не бесит только одно.

Оттенки.

I

Мы это не сразу поняли, а ведь все произошло потому, что кое у кого, к несчастью, был талант. У меня!

Что тут сказать? Сидишь и убеждаешь себя: все отлично. Да ни фига не отлично. Так не бывает. Здесь надо бы поставить точку вместо того, чтобы начинать рассказ, но нездоровое тщеславие уже мчится вперед, за ним не поспеть.

Хочется стать прозрачным, но и это вряд ли поможет.

Три позыва к рвоте и мелкие капельки холодного желтоватого пота, стекающие по низкому лбу, моему низкому лбу, низкому лбу Тони Пагоды, или Тони П., а еще сорок четыре насыщенных безумных года, которые я тащу за собой и которые не считаю, а если считаю, совсем хреново становится. Нам ведь охота оставаться молодыми всю жизнь, стареть — это вам не шутка. Какое там. Но все-таки историю под названием «жизнь» надо как-то прожить. Хоть как-то медленно съехать с горы.

В общем, я один из тех, кого любители навешивать дурацкие ярлыки называют «певец из ночного клуба». Но я вам не ярлык. Я человек.

Хотя, если задуматься, может, лучше быть ярлыком?

Я сижу и балдею в шикарной гримерке размером с гостиную моей неаполитанской квартиры, вокруг красный бархат, у меня от него едет крыша. Сижу и жду начала главного концерта в моей блестящей карьере, которую, как известно, я тщательно строил шаг за шагом. Вообще-то я стою на коленях и пытаюсь удержать минералку, которая, того и гляди, рванет по пищеводу и выплеснется в тазик. Я перекрестился и сложил руки в молитве — пухлые, покрытые золотыми кольцами. Потные ладони прилипли друг к другу, словно магниты. Я весь мокрый, мокрый как мышь.

Молюсь, пытаясь оживить далекие воспоминания о первом причастии, но ничего не помню, даже «Отче наш». Хотя, если нюхать кокаин каждый божий день на протяжении долгого времени, запросто лишишься памяти, да и не только памяти. А я двадцать лет без остановки балуюсь коксом. Потом, конечно, говорю себе, что это не так, мол, в городе, что спрятан у меня в голове, память — последний несдающийся житель; не признаю очевидное, занимаюсь самовнушением, заслоняю правду пыльной завесой. Удивляюсь, конечно, но как-то вяло. И вдруг понимаю: все совсем хреново.

Когда болит так, что сил нет терпеть, живот свело, вдруг замечаешь, что перед тобой на коленях стоит, обмякнув, твоя душа. Невидимый глазу памятник.

И все равно ни одну молитву ни фига не вспомнить, куда там, зато я помню, как однажды заявил журналистке с шикарными сиськами:

— Если Синатре голос подарил сам Господь, то мне, человеку более скромному, его подарил святой Януарий².

Прямо так и сказал.

Я тогда считал себя невесть кем, расхаживал задрав нос. Если сегодня концерт пройдет как надо, я его опять задеру. Пытаюсь подняться, но новый позыв к рвоте останавливает меня — так ковбой ловит быка на родео. Чувствую, что третий стакан джин-тоника движется вверх. Нет, никакого кокса, когда я пою. Пусть его нюхает Мик Джаггер — он вопит, бегает и вертит жопой, а мне надо петь, мне надо чувствовать, как сосочки языка вибрируют, словно барабаны, как дрожат голосовые связки, — они у меня вместо гитары. А мутит меня потому, что там, в зале, в величественном «Радио-сити мюзик-холле», раздавленный алкоголем и опытом, в первом ряду сидит сам Голос³ — он пришел послушать меня, неаполитанца, которого в Штатах никто не знает, зато в Италии, Германии, России, Испании, Бельгии, Голландии, Бразилии, Аргентине и Венесуэле мои диски разлетаются пулеметной очередью. Пулеметной очередью, я не вру.

Меня ждут. Чему я хорошо научился, так это заставлять себя ждать. Чую, я в этом деле достигну такого мастерства, что вообще перестану приходить. Но это уже другая история.

3 Голос — прозвище Фрэнка Синатры.