Тамбов — город лихой и очень русский. Иностранцы тут не бывали никогда, так что во всей его славе и всех его неурядицах можно винить только нас самих. Сами строим, сами рушим — это про него. Но если советские времена не обошлись для Тамбова без некоторых архитектурных потерь, то последние пару десятилетий ознаменовались здесь сплошными приобретениями.

Первое, что здесь неожиданно поражает каждого приезжего — фантастический уровень сервиса. В своей страсти вернуть малой родине мировую славу тамбовские отельеры ушли далеко за границы экономного и скромного европейского воображения. Гостиница «Театральная» в центре и парк-отель Ples на лесной окраине заставляют нервно курить в стороне отформатированные под средний вкус и средний же комфорт «Хилтоны». Авторский дизайн номеров, дровяные печи, выложенные изразцами, изготовленными по спецзаказам, роскошные сауны и бассейны, уникальные породы дерева в отделке и, ко всему прочему, рестораны с отличной кухней — таковы реалии современного туристического Тамбова.

Таким гостеприимным Тамбов был не всегда. Начавшись как крепостица на краю Дикого поля в 1636 году, он сразу стал прибежищем лихих людей. Леса, реки и земля, которая тут чистый чернозем. Если добавить к этому отсутствие бояр и приказных, получится что-то вроде русского рая. Сюда бежали и крестьяне, и староверы, и монахи, и солдаты, и ссыльные колодники, и вообще все, кому не нравилась власть. Смешавшись с местными черемисами и мордвой, они учредили один сплошной праздник непослушания — без царя, без властей и без бога. Рая, правда, не получилось. На славу удались только кривые да грязные улочки, обставленные избами, крытыми соломой. Власти попытались было навести порядок, но тут же получили первый в истории Тамбова бунт 1670 года. В 1708 году снова бунт — восставшие под водительством казака Булавина десять дней держали крепость.

Дела пошли лучше только после того, как в 1775 году Екатерина II решила реформировать губернское устройство России. Вот тут-то Тамбову и выпала счастливая карта. Из забытого богом городишки он взлетел до статуса центра Тамбовского наместничества.

«Местечко так себе, но лучше Петрозаводска», — так отозвался о Тамбове Гавриил Державин, приехавший сюда наместником в 1785 году. Скепсис Державина можно было понять. Все те же избы, все те же огороды, все та же грязь. Державин пригласил столичных архитекторов и разработал первый градостроительный план Тамбова. Лучшим городом мира, по мнению казанского чуваша Державина, был, разумеется, Петербург. Тамбов логично стали застраивать по той же системе — параллельно-перпендикулярно. К началу XIX века здесь было аж 69 каменных строений.

Счастливая карта Тамбова сыграла только к середине позапрошлого века, тогда-то город и расцвел. Огромная хлебная торговля, две ярмарки, самое большое в мире производство махорки, железнодорожные мастерские — деньги текли в городскую казну рекой. Про грязь и солому давно забыли. Тамбовский центр превратился в щедро украшенную купеческую игрушку. Тут тебе и Дворянское собрание, и Институт благородных девиц, и Гостиный двор, и публичная библиотека, и больница, и богадельня, и два роскошных монастыря. Рисуя Тамбов в своей «Тамбовской казначейше», Лермонтов сильно преувеличивает:

Тамбов на карте генеральной
Кружком означен не всегда;
Он прежде город был опальный,
Теперь же, право, хоть куда.
Там есть три улицы прямые,
И фонари и мостовые,
Там два трактира есть, один
Московский, а другой Берлин.
Там есть еще четыре будки,
При них два будочника есть;
По форме отдают вам честь,
И смена им два раза в сутки:
//все — как положено и в срок… //
Короче, славный городок.

Так мог увидеть город только столичный повеса, привыкший к имперскому шику Петербурга. Для местных Тамбов был культурной столицей — 45 улиц, две прекрасные набережные, семь трактиров, три гостиницы и семь магазинов модной одежды.

К революции местные, еще помнившие предания о воле первых городских лет, отнеслись скептически. С осени 1917 года Тамбовская губерния числилась среди самых неспокойных. А в августе 1920-го Тамбовщину, вконец задавленную продразверсткой, охватила печально знаменитая «антоновщина». Бунт был настолько массовым, что ВЦИК решил применить в тамбовских лесах химическое оружие. Тогда погибли от 150 тыс. до 220 тыс. крестьян. Но цель восстания отчасти была достигнута — военный коммунизм сменился нэпом. Большевики так боялись свободолюбивую Тамбовщину, что губернию решили отменить и слить с Воронежской. Статус областного центра замиренному Тамбову вернули только перед войной.

Современники своих героев помнят. В 2007-м здесь открыли памятник тамбовскому мужику. Бронзовый мужик символично стоит на знаменах и обрывках лозунгов, опираясь на соху. Тамбовчане своего мужика любят, справедливо полагая, что в жизни надо поменьше политики и побольше честной работы.

Впрочем, взгляды у местных широкие. В 2016 году к юбилею города здесь поставили памятник и тамбовской казначейше. Памятник смертельно уязвил романтичных тамбовчан, представлявших лермонтовскую Авдотью Николавну хрупкой юницей. Скульптор Александр Миронов безжалостно изобразил Дуняшу дамой бальзаковского возраста и весьма пышных форм в вопиющем декольте. Казначейша опирается на балконную ограду, кокетливо приподняв ножку. Местные блюстители нравов так возмутились, что стали целомудренно закрывать прелести Авдотьи Николавны шалью. По счастью, любовь к прекрасному все-таки одержала победу над скромностью: бюст казначейши вместе с местным черноземом был причислен к богатствам Тамбовской земли. Теперь весь Тамбов и его гости, имея нужду в деньгах, усиленно трут два волшебных места: каблучок и роскошную грудь Дуняши.

Если закрыть глаза на прелести казначейши, современный Тамбов — город православный и благоверный. Сейчас в городе 33 храма, но начиналось все с построенной кое-как деревянной церквушки на краю крепостной ограды и глухого язычества местных черемисов. Тамбовский праздник непослушания пришлось усмирять первому епископу Тамбовскому Питириму, приехавшему в крепость в 1686 году. Он-то и заложил своими руками на месте дряхлого деревянного величественный каменный Спасо-Преображенский собор. С него начинают свое путешествие по Тамбову все экскурсоводы города. Собор и вправду замечательный. Его строительство продолжалось больше 200 лет и сопровождалось каким-то роковым невезением. Владыка Питирим возвел первый этаж и планировал достроить второй, но умер в 1698-м, оставив храм одноэтажным. В 1738 году священник Александр Уланов достроил второй этаж из дерева. Но к концу века деревянная нахлобучка на каменном основании так обветшала, что съехала набок. Новый епископ Феодосий воззвал к совести местных купцов, которые достроили второй этаж к 1793 году, а в 1817-м к собору пристроили колокольню.

На этом злоключения собора не кончились. Его многочисленных попечителей преследовали то разорения, то безвременные смерти. Собор никак не могли довести до ума. Новые люди что-то пристраивали, что-то ломали, но крыша продолжала течь, иконостасы приходили в негодность. К началу 1830-х годов из-за трещин в стенах в соборе осенью стояли лужи, а зимой наваливало снежных сугробов.

Первым, кому все это надоело, оказался Господь Бог. У нетленных мощей владыки Питирима с середины позапрошлого века начали происходить чудеса. Церковное начальство завело специальную учетную книгу, и к революции чудес уже насчитывалось аж 260. К мощам потянулся народ со всей России. Обшарпанный вид храма и лужи на полу стали просто неприличны. К ремонту и отделке подключились все — и благотворители, и церковь. Пригласили итальянских мастеров, и на втором этаже появились роскошные копии росписей Рафаэля и несколько работ в технике гризайль — таких в России, кстати, раз-два и обчелся. Сочетание итальянской классики и русской иконописи придает Спасо-Преображенскому собору вид совершенно экуменический.

Только к 1914 году собор приобрел тот веселый и величественный облик, который имеет сейчас. Казалось бы, тут-то его и должны были разрушить, но нет, собору повезло, и с 1929 года там организовали местный краеведческий музей. Уникальные росписи, конечно, закрасили, но мастера не были варварами и перед покраской загрунтовали стены штукатуркой. Это спасло итальянские и русские оригиналы. На первом этаже по-прежнему хранятся мощи святого Питирима. Считается, что он помогает направить на путь, укрепить силу духа, помочь с начинаниями и успешно завершить строительство.

Обязательная для каждого уважающего себя регионального центра набережная вдоль тихой и неширокой Цны была недавно благоустроена. Это два с половиной километра двухуровневой прогулочной зоны. Теперь здесь массово выгуливают новые тамбовские шубки, детей и туристов. За этой ярмаркой тщеславия снисходительно наблюдают главные герои тамбовской истории — уже упомянутый мужик, Сергей Рахманинов, чей отец родом с Тамбовщины, и Петр с Февронией, происходившие из недалекого Мурома. Это выставка фасадов. Вот веселый бело-голубой Спасо-Преображенский собор, вот бело-красный Казанский мужской монастырь, вот строгий ампир Дворца пионеров. Сюда же выходит и главный фасад Тамбова — усадьба здешнего богача Михаила Асеева, разбогатевшего на винокурнях и сукне.

Говорят, в начале прошлого века Асеев купил на берегу Цны землю с парком и построил небольшую деревянную дачку. Гости на праздновании новоселья неосторожно упрекнули хозяина, что при его деньгах деревянная избушка — это не cool. Асеев так обиделся, что тут же на глазах гостей самолично спалил новенький дом. После этого в Тамбов был выписан отец русского модерна Лев Кекушев, который построил архитектурный шедевр, больше всего напоминающий белоснежный свадебный торт. Каким-то чудом огонь революции пощадил все эти модернистские линии волны и травинки на ветру, львов у входа, росписи потолков и даже часть мебели. Не так давно усадьбу превратили в филиал Петергофа, для убедительности достроив 18 фонтанов и приблизительный вариант знаменитого петергофского Большого каскада. Здесь в начале июня, в то прекрасное время, когда вокруг цветет сирень, проводят фестиваль «Модерн», обещающий «двухдневный open-air с интерактивными пространствами и тематическими площадками, передающими особенности жизненного уклада и атмосферы эпохи начала ХХ века». В программе твидовый велопробег, турнир по крокету, танцевальный променад и дворянские завтраки на балконе под музыку.

Кстати, местные власти не только гостеприимны, но и креативны. Двадцать пять фестивалей города и окрестностей вошли в Национальный календарь событий России. Кроме «Модерна» здесь проводятся рок-фест «Чернозем», гастрономические фестивали — варенья «Вишневарово», сыра «PROсыр. ПритамбовьеFEST» и яйца «Кукарекино».

Если вы сумели оторвать себя от вкуснейших салатов и тортов, в августе стоит посмотреть и на особую местную достопримечательность — фестиваль «Атмановские кулачки» в селе Атманов Угол под Тамбовом. Это возведенные в статус спортивной игры народные кулачные бои, которые тут проводятся с 1648 года.

Нынешний Тамбов припрятал до времени свою лихость. Сочетание державинской параллельно-перпендикулярной градостроительной сетки и веселого купеческого кокетства с античными ордерами, модерном, эркерами, наличниками и арочками превращает город в очаровательную, богато украшенную игрушку. Старый центр, счастливо сохранившийся с позапрошлого века, не утомляет небоскребами а-ля Москва и величественной порфироносностью а-ля Питер. Здесь уютно, удобно и по-купечески элегантно.

Фото: shutterstock.com