Двухэтажные домики, яблони, липы, по поляне пробегает белка и взлетает на сосну. Вокруг — тишина. Только дятел стучит по дереву. Полное впечатление, что ты где-то за городом. А на самом деле домики эти стоят на Большой Черемушкинской улице в 20 минутах езды до центра. Это такой микромир — поселок физиков.

Поселок появился в конце 1940-х — начале 1950-х годов. Здесь в минуте ходьбы от работы жили сотрудники ИТЭФ (Института теоретической и экспериментальной физики им. А. B. Алиханова), выдающиеся ученые, создававшие «ядерный щит» страны. Институт был создан как лаборатория №3 АН СССР по секретному постановлению Совнаркома 1 декабря 1945 года для решения задач по получению делящихся ядерных материалов в рамках советского Атомного проекта и исследовательских целей. Первоочередной задачей было создание тяжеловодного ядерного реактора. Со всей страны собирались лучшие физики. Курировал проект Лаврентий Берия. Он же приказал выделить участок земли для строительства поселка в Подмосковье. Да, тогда Черемушки были Подмосковьем. Выделена была часть усадьбы Меншиковых — Черемушки-Знаменское — памятника архитектуры и садово-паркового искусства XVIII−XIX веков.

Поселения рабочих и специалистов, возникающие поблизости от предприятия, не были изобретением советского атомного ведомства. Такие слободы и поселки существовали задолго до прихода к власти большевиков. Но уже в первые пятилетки советской власти активно велось строительство крупных промышленных объектов или их модернизация и появление при них поселений рабочих и строителей. Например, в журнале «Наши достижения» за 1935 год был опубликован репортаж из городка инженерно-технических работников, построенного практически на производственной площадке Таганрогского металлургического комбината для 160 инженеров и членов их семей. В двух шагах от мартеновских печей была высажена каштановая аллея с фонарями, построена бильярдная, столовая, лодочный причал, теннисные корты, волейбольные площадки и разбит фруктовый сад. Рабочая слобода, дом-коммуна и город-сад, совместившись, выглядели как социалистическая идиллия. Советский атомный век, начавшийся в августе 1945 года, добавил к этой модели колючую проволоку и заменил инженеров на физиков.

Поселки физиков были построены в Дубне, Обнинске, Свердловске и в Черемушках. Жителям даже не разрешалось выходить за ограду. Попасть туда посторонним можно было только по спецпропуску НКВД после пристрастной проверки. «Я тут родился в 1954 году и все детство не знал, что за пределами этого забора есть какая-то другая жизнь, пока не повзрослел, — вспоминает Сергей Сергеевич Никитин, невролог, доктор наук, профессор, сын знаменитого ученого, друга Ландау — физика-экспериментатора Сергея Никитина. — Тогда метро тут не было, была деревня Зюзино. Но нас играть и в нее не выпускали из-за забора. А тут был огромный яблоневый сад — полсотни деревьев. Липовые аллеи, более 20 видов птиц, фонтан, спортивная и детская площадки. Просто рай. В нем мы и играли — дети ученых, инженеров, рабочих института. Ведь директор института Абрам Исаакович Алиханов собрал сюда только лучших специалистов всех областей. После его смерти все начало разваливаться».

Как вспоминают старожилы, долгое время эти дома находились за одним забором с ИТЭФ и охранялись с той же строгостью. Зато для всех, кто там жил, были открыты парк и пруды усадьбы. В парке был детский сад, а на озере заливали каток. Потом между ИТЭФ и этими жилыми домами построили отдельный забор. Жителям оставили лишь небольшую часть парка и остатки сада. В фонтан вывели воду, охлаждающую то ли реактор, то ли ускоритель, поэтому от греха подальше отгородили и эту часть вместе с парком. Остался совсем небольшой участок, но у многих ли жителей Москвы есть даже такой зеленый островок? А напротив этого чудесного оазиса — обычная застройка 1960−70-х годов.

Изначально таких поселков было два, второй — с другой стороны института и назывался Катуаровка. Там стояли небольшие «финские» домики, которые снесли в 1950−60-х годах. На Большой Черемушкинской сначала, в 1948 году, были построены двухэтажные коттеджи на четыре входа, то есть на четыре семьи. Там жили семьи Василия Владимирского, Владимира Берестецкого и Сергея Никитина, вклад которых в историю ИТЭФ ценился высоко. Остальные квартиры делили на несколько семей. Самую маленькую из трех комнат верхнего этажа переделывали под кухню. И там же, на втором этаже, находилась общая ванная. На первом был только туалет с умывальником. В некоторых ванных имелось биде. Правда, обитатели далеко не всегда понимали, как его использовать. Не то белье замачивать, не то уточек с малышами пускать.

Четвертый коттедж был построен перпендикулярно остальным, на спуске. В одной половине разместилась жилищно-эксплуатационная контора, а в другой — квартира, в которой жил архитектор Игорь Петров, тот самый, по проекту которого был построен Ботанический сад, на берегу пруда — монументальное главное здание Ботсада, а еще клубнехранилище, главный (с Ботанической улицы) и восточный (с ВДНХ) входы и фондовая оранжерея. За нее в 1963 году он получил Серебряную медаль ВДНХ.

Как гласит легенда, Петров был приглашен Берией лично и строил эти четыре коттеджа под его командованием. «Мне эту легенду рассказывал директор института, — вспоминает Валерий Сергеев, нынешний председатель поселка. — Он мне даже показал документы с подписью Сталина. Сталин карандашом все подписывал, чтобы всегда можно было стереть. Берия встречался с Черчиллем. Их встреча была засекречена и, видимо, связана с созданием атомного оружия. Поскольку сотрудники лаборатории №3 решали задачи, связанные не только с разработкой ядерных реакторов, но и с вопросами оружейной направленности в рамках Атомного проекта. И вот во время экскурсии по окрестностям Лондона Лаврентий Павлович вдруг увидел живописное местечко в лесу и ряд таких коттеджей. Он поинтересовался, кто здесь живет. «Вот наши физики и живут», — ответил Черчилль. И Берия решил, что наши физики должны жить не хуже. Тут же попросил помощника сделать набросок, ну, не явно, так, чтобы Черчилль не видел, или хотя бы запомнить примерно. Вот по эти воспоминаниям архитектор Петров и строил эти коттеджи. А запомнились как раз французские балкончики и четыре входа с разных сторон. Так что, как смогли, донесли до архитектора».

Коттеджи строили пленные немцы. В 1954 году рядом с коттеджами появился четырехэтажный дом, почти весь первый этаж которого был отведен под общежитие. Подвальные помещения тоже были жилыми вплоть до постройки хрущевок, правда, история умалчивает, кто в этих подвалах жил, возможно, обслуживающий персонал.

Затем помещение общежития отдали институтской медсанчасти. К ней были прикреплены не только сотрудники ИТЭФ, но и их семьи. Так что врачи были буквально семейными.

Так было вплоть до 1970 года, пока не умер академик Алиханов. Его смерть стала большой потерей и для советской физики, и для поселка. Исчез КПП. Затем в 1980-х между усадьбой Меншиковых и поселком появился бетонный забор. Наступила перестройка, и жители поселка оказались предоставлены сами себе. Здесь поселились бомжи, которые строили шалаши прямо на поляне, жгли костры и пили. Возвращаться вечером домой стало небезопасно — могли и ограбить. Жителям пришлось организовывать дежурные бригады, милиционеры стали частыми гостями в некогда чудесном уголке Москвы.

ИТЭФ, как и большинство научных институтов, не избежал слияния и сокращения. В 2013-м эта ведущая научная организация мирового уровня стала частью Курчатовского института. Без упраздненного специального отдела, который занимался обрезкой деревьев и уборкой, деревья без ухода стали падать. Территория превратилась в непроходимую свалку. Многие ученые уехали. Их мозги оказались более востребованными за границей, квартиры продали. Сейчас почти 30% квартир сдается. Несколько лет назад сюда въехал и Валерий Сергеев, вовсе не физик, а историк театра и продюсер. Он энергично взялся за благоустройство.

Валерий Юрьевич, даже не верится, что у вас могла быть такая разруха. Сейчас так все красиво и тихо.

Все сделано за последние пять-восемь лет. Первое, с чего я начал, это восстановил все балконы в двухэтажных домах, хотя бы внешне. Вот здесь, на поляне, была спортивная площадка, когда-то здесь играли в волейбол и баскетбол, ее заливали льдом и играли в хоккей зимой. А теперь сами жители проявляют инициативу. Недавно двое новых жильцов восстановили турник, повесили грушу, и мне это приятно. А то каждая травинка, каждый тюльпанчик посажены мной, вот этими руками. 38 елок я посадил. И за деревьями, кстати, мы тоже следим сами, это просто наша человеческая инициатива. Ни префектура, ни управа не помогают нам ни в чем. Они нас просто ненавидят нас за то, что мы здесь живем.

Здесь 17 разновидностей птиц, белки, лисы к нам даже приходят, не знаю откуда — через дырку в заборе. А какие деревья были — липы, каштаны, сосны — одна осталась, все попадали. В прошлом году упало дерево на крышу, я крышу восстановил, дерево распилили. Кто это будет увозить? Мы же не являемся владельцами этой территории де факто. Она принадлежит городку. Официально по документам земельный участок является общедолевой собственностью жителей данных домов. Но это по жилищному законодательству, а по факту власти боятся передать нам этот участок. В 2011 году мне удалось сделать межевание, так документы пропали. Мы собрали и заплатили за межевание городу 850 тыс. руб. И деньги пропали, нам их не вернули, и межевание не сделали. У меня такое ощущение, что Собянин даже не знает о существовании нашего поселка. Здесь хотели построить 17-этажную гостиницу, уже утвердили проект. Я им все эти планы разрушил созданием ТСЖ.

Сколько всего у вас жителей? 

153 человека, но половина здесь не живет. Кто-то уехал, кто-то сдает. У меня за стеной жил Юрий Орлов — известный физик и правозащитник, автор знаменитой книги «Опасные мысли», председатель Московской Хельсинкской группы правозащитников. Профессор Корнеллского университета с 1986 года. Его выслали из страны. Но его сыновья Дмитрий и Александр живут здесь. А так ни одного физика уже в поселке не осталось. Но живут еще их дети, родственники…  Остались и наследники от стукачей, это никуда не делось, это уже в крови: подглядывают, подсматривают, сплетничают, доносят.

В институте же был ядерный реактор?

Да, вот тут за забором похоронен. Один увезли в Дубну, а второй тут похоронили. Он был остановлен еще в 1986 году после аварии на Чернобыльской АЭС.

Три года назад, в июле 2020 года, по инициативе Валерия Сергеева в поселке был установлен памятник, представляющий собой металлическую арку, в верхней части которой красуется стилизованная модель атома. На своде надпись: «Жившим и работавшим здесь представителям золотого века советской и российской физики. От жителей поселка».

Фото: Максим Мухин