На сцене театра «Градский Холл» в бывшем кинотеатре «Буревестник» красуется наклоненный под углом овальный подиум, на нем два кресла.

Позади на мультимедиаэкране белым по черному во всю стену нарисован зрительный зал. Так что те двое, что усядутся в эти кресла, окажутся как бы посреди круглой чаши: перед ними — настоящий зрительный зал, за ними — нарисованный. Двое — это режиссер, драматург и продюсер Иван Вырыпаев и актриса Каролина Грушка. Они изображают пару, пришедшую в театр на странноватое, избыточно-романтическое представление о любви — в спектакле, который они смотрят, героиня всеми силами стремится удержать около себя женатого мужчину, а тот безуспешно сопротивляется, но в конце концов сдается под напором женских чувств.

Смотрящая это пара затевает длинный разговор о том, что на самом деле чувствуют люди, играющие эту страсть, и как отделяют себя от своих персонажей. Грушка с Вырыпаевым играют обе пары, чрезвычайно забавно и легко переключаясь из «зрителей» в «артистов» (им в этом помогает только перемена света). Остроумно и то, что Вырыпаев и Грушка в жизни являются супружеской парой, что ставит нас в положение героев, пытающихся понять, что на самом деле думают и чувствуют актеры; влюблены ли они всерьез или занимаются на сцене интертейнментом, то есть, в переводе с английского, «развлечением». Этим словом герой-зритель называет происходящее на сцене — до тех пор, пока артистам спектакля, который он смотрит со своей второй половиной, не удается его удивить по-настоящему.

Ироничная игра заложена уже в названии пьесы, как написанной, так и поставленной двумя сильными фигурами современного независимого театра. Ее автором стал сам Иван Вырыпаев, а поставил бывший руководитель Центра им. Мейерхольда Виктор Рыжаков; оба считаются столпами российской новой драмы. В середине 2000-х Рыжаков поставил вырыпаевские «Кислород» (ставший международным хитом и прославивший автора на весь мир) и «Бытие №2», а не так давно выпустил звездную «Иранскую конференцию». Совсем недавно режиссер стал худруком «Современника». Вырыпаев за это время успел побывать арт-директором театра «Практика», выпустить множество спектаклей самостоятельно, переехать в Польшу и основать там театральную компанию. «Интертейментом» (авторы спектакля пишут это слово именно так, без средней -н-)  он открывает работу еще одной, уже российской — нового инновационного Okko Театра, который намерен не просто производить спектакли, а еще и показывать их онлайн (видимо, для тех, кто кусает локти, что не сходил), а также снимать телеверсии как уже идущих, так и оригинальных постановок. Театр станет частью группы Okko Александра Мамута, который объединяет под этим брендом онлайн-киносервис и самую крупную в России сеть кинотеатров.

В общем, от очередного альянса двух мастеров можно было ожидать предельно «авторского высказывания», какое увидишь скорее в ЦИМе, которым руководил Рыжаков, или в Театре.doc, где начинал московскую карьеру Вырыпаев. Вместо этого на сцене минимальными художественными средствами разыгрывается то, что во всем мире называется словом «антреприза». В России значение этого термина, буквально означающего коммерческое театральное предприятие, предельно загрязнено — таким словом театральная критика называет низкопробные постановки с одной-двумя звездами, ужасной драматургией и запредельными ценами на билеты; быстрый чес, позволяющий всем участникам предприятия заработать побольше денег.

«Интертеймент» делает заявку на кардинальную перепрошивку этого термина — перед нами вполне буржуазное, но при этом умное и тонкое зрелище если не для семейного, то для супружеского совместного просмотра. Оно не заставляет задуматься на всю жизнь, как то же «Бытие №2», и не претендует на манифест поколения, как «Кислород». «Интертеймент» оставляет чувство благодарности за проведенное время, а не чувство стыда за то, чем приходится заниматься известным артистам. Заядлый театрал найдет в тексте пьесы не только фирменные философские разговоры (которые у драматурга Вырыпаева получаются лучше, чем у писателя Пелевина). Зритель, посещающий театр раз в год — детскую радость от мгновенного переключения актера и актрисы из «зрителей» в «артистов»; ближе к финалу ритм этих переключений нарастает так, что уже и сам весело запутываешься, где кто. Особенно в финале, когда, кажется, Иван и Каролина радостно вскакивают с мест и предстают уже сами собой, а вовсе не изображают нас с вами.

Фото: предоставлено пресс-службой Okko Театра