Из-за превращения почти всего центра Москвы в музей профессия экскурсовода становится престижной. Историк, гид, телеведущий, автор книг «Артефакты Москвы» и «Тайны московских особняков» Виталий Калашников рассказывает о том, как сами москвичи наконец пошли на экскурсии.

Вам не кажется, что в последнее время экскурсии все больше превращаются в вид развлечений? Нет опасений, что экскурсии скоро утратят познавательную функцию?

Мне кажется, сейчас даже не так просто найти максимально классическую экскурсию, когда тебя ведут в составе группы по улице, останавливаясь около объектов и долго рассказывая о них. Гиды стараются наполнить, насытить программу. Хотя в своей основе все форматы имеют один общий корень и костяк, а дальше уже совершенно разные оболочки и обложки: иммерсивные экскурсии, стендап-экскурсии, экскурсии с использованием VR-очков и специальной техники. Бывает, что кто-то начинает перегибать, превращая действие в фарс, но это не значит, что экскурсия должна оставаться чисто познавательной историей, когда гид выдает свой монолог, два с половиной часа без умолку вещает, а в виде слайдов у него здания и улицы.

Я вообще уверен, что современные экскурсии — это не только про знание, но и про качественный досуг. Это, если хотите, альтернатива походу в кино или театр, вариант для свидания, когда, странствуя по городу или помещению, вы вместе приятно проводите время. Человек не должен воспринимать экскурсию как урок, пытаться запомнить факты, не дай бог еще гид что-нибудь уточнит у него: «А вы помните, в каком году… ». Поток информации слишком большой, гиды, как правило, люди образованные и рассказывают лишь вершину айсберга своих знаний. Всем должно быть максимально комфортно, вот отсюда-то и появляются новые форматы: мы разные, у нас разные способы восприятия информации. Для кого-то весь мир театр, кто-то любит разгадывать загадки или настроен смеяться каждые 5 минут.

Вот, например, мы с ребятами из Московского драматического театра имени Есенина и сотрудниками Библиотеки-читальни имени Пушкина придумали иммерсивную экскурсию по особняку на Спартаковской, где сохранились потрясающие интерьеры. Мы решили, что можно сделать в этих интерьерах постановку не по классике, на чем специализируется театр, а именно под это здание, про его историю, основанную на реальных событиях и ситуациях, с реальными персонажами и настоящими именами. О том, какую эволюцию пережили особняк и люди, которые к нему причастны, за прошлый век, от периода между революциями до условных 1970-х. Где-то зрители засмеются, где-то им будет страшно, потому что показываем период Великой Отечественной войны, когда была бомбежка, а в подвале бомбоубежище. В 1960-х возникает романтика, еще и с песнями. Появляются и мощные исторические персонажи вроде дочери Пушкина, которая имела отношение к этой библиотеке.

А я там как центральный связующий герой, путешествующий между эпохами и приглашающий за собой гостей. Вот и получается, что вроде это экскурсия, но спектакль-экскурсия. И, конечно, мы зрителей вовлекаем в процесс: и передвигаясь по залам, и задавая вопросы, и физически дотрагиваясь, и погружая в действие. В 1930-е годы было заседание библиотекарей — мы рассаживаем всех за столом, кладем перед ними повестку дня, они изучают ее. Мне интересно интегрироваться в такого рода творчество, пробовать экскурсионно-театральный формат без традиционной четвертой стены.

Вообще москвоведение в какой-то момент пережило всплеск активности — начали открываться экскурсионные бюро, многие пошли учиться на гидов. Профессия становится престижной?

Мне очень нравится, что все развивается таким образом: когда-то экскурсовод представлялся в общем понимании занудой, бубнящим себе под нос факты и даты, а в последнее время этот стереотип наконец-то рушится. Профессия городского экскурсовода действительно становится престижной. Сильно повлияли и социальные сети: появилась плеяда молодых заметных гидов, которые захватывающе, в своей манере рассказывают о прошлом, их хочется слушать, на них хочется смотреть.

Раньше все было иначе. Я еще до того, как это стало мейнстримом, пошел учиться на исторический факультет Тюменского университета, история меня всегда увлекала, но когда нам преподавательница говорила: «Ребята, экскурсии — это один из вариантов вашего заработка, погружайтесь в эту сферу, изучайте ее, формируйте свои программы, набирайте группы, пробуйте», никто не воспринимал ее слова всерьез: мы не понимали перспективу. Не было интереса, мотивации и я совсем не видел себя в этой среде.

Даже когда я переехал в Москву, не мечтал стать экскурсоводом, хотя город и история заиграли для меня другими красками: я ведь раньше только в книгах читал о тех местах, в которых происходили важные в масштабах страны и мира события — и вот передо мной эти здания, площади, улицы…  Меня это так захватило, так накрыло. Я отучился на экскурсовода в школе с условным названием «На Киевской» — окей, знания получил, для этого и шел, а не чтобы мастерством обладать и водить экскурсии. Получив корочку, я все равно не заинтересовался новой сферой, не понимал, что она мне даст. Но потом коллеги объяснили, в чем смысл и из чего складывается заработок, и я решил попробовать. Мне повезло, что я не среднестатистический гид: к тому моменту я давно работал на телеканале «Москва 24», вел свою рубрику «Старина Калашников» — благодаря медийности у меня была своя аудитория. А сейчас начинающие гиды могут развивать социальные сети, чтобы и над речью поработать, и свой индивидуальный стиль найти, и свою аудиторию. И потом уже выходить в живой формат.

Конечно, престижности профессии способствует появление таких ярких персонажей, которые уже даже больше чем просто экскурсоводы, обладающие должной квалификацией и компетенциями, а скорее многофункциональные устройства: могут и экскурсию провести, и лекцию прочитать, и иммерсив придумать, написать сценарий и в коллаборации с кем-то выступить, и как организаторы группу вывезти в другой город. Я тоже стараюсь находить себя в разном: вот летом принял участие в выставке про польские особняки на Гоголевском бульваре, которую проводил ГлавУпДК при МИД России. Они предоставили фотографии, а я написал тексты про особняки.

Раз уж речь зашла про особняки, в какой стоит пойти?

Например, в особняк купчихи Коншиной. Пречистенка уже в начале XX века была престижным местом, и состоятельная вдова вложила гигантское количество денег в переосмысление этого здания: и в предметы искусства, и в отделку, и в материалы, которые использовались. Более того, когда особняк после перестройки был открыт, он считался самым технически оснащенным, например, пылесосы были встроены в стены. До сих пор сохранился такой люк в стене, в который крепился провод и пылесосили коридор. Сейчас особняк на балансе Центрального дома ученых Российской академии наук. И в одном из пространств, в бывшем Зимнем саду, работает столовая, где можно перекусить среди итальянского мрамора.

Не могу еще раз не сказать про Библиотеку-читальню имени Пушкина на Спартаковской — это моя любовь, место удивительное, уже несколько лет мы с ним душа в душу. Об этом здании многие слышали, но их отпугивает слово «библиотека». Да, там книги и формуляры, но все это в интерьерах середины XIX века, которые прекрасно сохранились. В каждой комнате разные мраморные камины, а колонны, а лестница — наверное, главная звезда этого места, потрясающая чугунная лестница, изготовленная на Мышегском заводе княгини Екатерины Бибарсовой, на ней клейма стоят.

Еще одна тенденция последнего времени — открываются пространства, в которые раньше так просто было не попасть. Особняки распахивают свои двери, библиотеки приглашают к себе театральные труппы, офисы съезжают из старых дореволюционных домов, а здания оживают. Например, в особняке на пересечении Большого Харитоньевского переулка и улицы Чаплыгина работает пространство «Творческие люди». Несколько лет назад там были просто офисы, никого не пускали. После того как конторы съехали и особняк немного привели в порядок, он преобразился: можно выпить кофе и посмотреть на антиквариат, устроить фотосессию или зайти в шоурумы. Недавно «Творческие люди» открыли еще одно пространство в Гороховском переулке, тоже в особняке.

Москва еще много таких секретов таит. Например, помпезный особняк Стахеева, где находится Центральный дом детей железнодорожников, по нему водят экскурсии. Кстати, Басманный — мой любимый район, не сильно хоженый туристическими группами маршрут, пространство сплошь историческое, храмы нетипичные для Москвы XVIII века, зеленый оазис сада имени Баумана со своими любопытными деталями внутри.

Есть еще очевидное, но недооцененное москвичами место?

Самое недооцененное у москвичей место — Красная площадь. Вряд ли кто-то пойдет гулять именно туда. Все наверняка решат: а что мы там не видели? Да мы уже все знаем! А на самом деле про площадь не все и не все знают, хотя бы ну как называется храм Василия Блаженного? Собор Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву. Или многие, например, уверены, что на Красной площади историческая брусчатка. А это вовсе не так, по ней даже солдаты во время Парада Победы не ходили, ее с тех пор уже несколько раз заменили.

Много нюансов, на которые можно обратить внимание и через них по-другому посмотреть на Красную площадь. А если представить, сколько событий за столетия на этом месте произошло, какие люди стояли и вещи творились! Считается, что это туристическое место, только для тех, кто в Москве оказался впервые. А потом нужно еще раз прийти, чтобы увидеть дверные ручки и таблички с подписями архитекторов, коновязь с историческими кольцами, за которые крепили уздечки лошадей, чтобы они не сбежали, и окаменелости ровесников динозавров можно найти и даже потрогать. А ограда, которая закрывает территорию храма Василия Блаженного, она тоже не простая, с любопытными историческими вставками, связанными с речкой Неглинной, которую раньше ограждали, когда она еще была на поверхности. Вот через такие детали стоит показывать Красную площадь москвичам.

А москвичи вообще часто ходят на экскурсии по своему городу?

Сейчас как раз стали популярны экскурсии у самих горожан. Это тенденция именно последних лет. Нормальная история, это вполне объяснимо: мы здесь живем, строим карьеру, зарабатываем деньги, а потом уезжаем в отпуск в другое место, там куча свободного времени, которое тратим в том числе на экскурсии. Поэтому знаем о другом городе больше, чем о своем.

Мне, если честно, даже больше нравится проводить экскурсии для жителей города: не нужно начинать рассказ издалека, объясняя и вводя в ситуацию. Они уже многое знают, хотят чего-то более глубокого и неожиданного, что, условно, бабушка не упоминала. Это, с одной стороны, вызов для экскурсовода — нужно заморочиться, по верхам тут не отделаешься, а с другой стороны, высший пилотаж и удовольствие в финале, когда понимаешь, что удовлетворил ожидания и рассказал и показал то, о чем раньше даже не задумывались.

Москвичи сейчас стали в принципе активнее принимать участие в жизни города. Чаще рассматривают городские детали, артефакты, яркие осколки прошлого, которые остались на современных улицах. Внимательнее наблюдают, как исторические здания реставрируют, если что-то, по их мнению, идет не так, пишут письма.

Кстати, об артефактах. Видимо, для вас это важная тема, вы даже написали книгу «Артефакты Москвы. Исторические детали столицы, которые вы не замечали».

Артефакты — это моя большая любовь уже много лет. И я удивлен, что столько времени никто не написал книгу на эту тему. Когда я предложил такую идею, издательство ее поддержало, и я был очень рад. Оказалось, что это вообще первая книга про городские детали.

Я люблю артефакты прямо как маленьких детей: они очень беззащитные. Если здание само по себе может являться памятником, то деталь, например флагодержатель на его фасаде, памятником не является, она не относится к предмету охраны. Соответственно, с ней можно сделать все, что угодно — перекрасить несколько раз и даже спилить. А ценность любой плитки с клеймом, флагодержателя, вывески в том, что их когда-то, до революции допустим, поместили на определенное место и они по-прежнему сегодня там находятся, хотя уже могут функцию свою не нести. Да, это предметы музейного уровня, но под открытым небом. На улице к ним притронуться можно, в музее уже не получится — это важно понимать. Пускай все будет на своих местах.

Фото: из личного архива Виталия Калашникова