В течение двух лет жители и градозащитники довольно успешно обороняли от нескольких проектов застройки один из самых сохранных районов старой Москвы — Ивановскую горку. Но 24 февраля застройщики уничтожили один из ключевых памятников района — здание Института международного рабочего движения. Здание снесли до фундамента.

Институт международного рабочего движения (ИМРД) был построен в 1939 году. В его стенах в разные годы работали советские философы и социологи первой величины — Мераб Мамардашвили, Карл Кантор и Юрий Давыдов. Сюда приезжали глава итальянских коммунистов Энрико Берлингуэр, американская правозащитница Анджела Дэвис, философ Иммануил Валлерстайн и писатель Станислав Лем. Когда рабочие уже пилили деревья и приступали к демонтажу стен, защитники Ивановской горки использовали последний аргумент.

— Это здание строили как школу перед самой войной, — рассказывает участник инициативной группы защитников Ивановской горки Дмитрий Чарахчьян. — А тогда в таких сооружениях специально проектировали бомбоубежища. Было оно и в здании бывшего ИМРД. По планам видно, что там были специально продуманы душевые, туалеты, помещения были снабжены гермодверьми, оборудованы места для дизель-генераторов, запасов продовольствия, воды и медикаментов. Бомбоубежище в подвале фактически выполнило свою функцию, — констатирует Чарахчьян. — Стены и крыша рухнули, а оно выдержало. То есть оно бы выдержало и взрывную волну от бомбы. И люди смогли бы выйти на поверхность через специально продуманный подземный ход.

Теперь на месте легендарного здания огромный пустырь, заваленный строительным мусором и обнесенный забором. Но если забраться на ограду детской площадки на Даниловской аллейке, расположенной рядом со стройкой, то все еще можно увидеть, как на музейной экспозиции, настоящее, хорошо продуманное бомбоубежище. Рабочим предстоит приложить еще много усилий, чтобы разломать его окончательно.

Бомбоубежище в системе гражданской обороны

На поисковый запрос «бомбоубежища в Москве» карта «Яндекса» выдает тысячи точек. Но список этот секретный. Желающим на всякий случай узнать адрес ближайшего к дому укрытия советуют обратиться в загадочные районные «учебно-консультационные пункты». Но сперва придется выяснить, где они сами расположены.

Большинство сооружений, в простонародье известных как бомбоубежища, входит в систему гражданской обороны. Это специально разработанная система действий и мероприятий, направленных на подготовку к войне или чрезвычайной ситуации, призванная обеспечить максимально высокую степень защиты населения в экстремальных ситуациях. Она была создана в советские годы для подготовки к возможной войне. Тогда к этому относились серьезно. Власти не только строили сети бомбоубежищ, но и снабжали их запасами необходимых припасов, медикаментов и генераторов электричества. У каждого бомбоубежища был свой комендант, отвечавший за сохранность и самого помещения, и приписанных к нему запасов. Но эпоха сменилась.

В новой России система гражданской обороны формально тоже сохранилась. Ее руководство в соответствии с Федеральным законом №28 «О гражданской обороне» относится к компетенции правительства. Главы субъектов федерации и муниципалитетов отвечают «за организацию и проведение мероприятий по охране и защите населения».

На уровне ведомств система гражданской обороны с 1991 года была включена в состав Государственного комитета РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий — это нынешнее МЧС. Именно это министерство и отвечает не только за штатные службы по борьбе с чрезвычайными ситуациями вроде пожарной охраны, но и за поддержание в должном состоянии бомбоубежищ.

Где будем прятаться (если что)

— В принципе бомбоубежищем можно считать почти любой подвал, — говорит москвовед, организатор экскурсий по Москве и создатель сайта Moscowwalks.ru Александр Усольцев. — На них в прежние времена даже висели такие таблички: «Убежище». Они относятся к категории убежищ гражданской обороны. То есть в случае бомбежки граждане там могут спрятаться, чтобы не стать «сопутствующим ущербом». Если по ним не ведется прицельный огонь и бомба или ракета в такое убежище не попадает, то подвал поможет уберечься от осколков или взрывной волны. Здесь весь расчет построен на том, что бомба штука дорогая, которая должна уничтожать дорогую инфраструктуру. На убийство гражданских специально ее тратить никто не будет.

Но это в случае, если прямо в районе жилой застройки не идет бой. Если же это происходит, то подвалы могут оказаться ненадежным укрытием. Хлипкие панельные дома или даже кирпичные пятиэтажки могут обрушиваться, оставляя под завалами в подвалах тех, кто там прячется.

Советские планировщики жилых кварталов отдавали себе отчет в ненадежности подвалов. Поэтому во многих районах 1960–1970-х годов постройки специально продумывали более надежные бомбоубежища.

— Строительство таких укрепленных бомбоубежищ первой и второй категорий интенсифицировали во время и после Карибского кризиса, когда угроза большой войны прямо витала в воздухе, — рассказывает Усольцев. — Вы наверняка видели во дворах такие невысокие холмики с железной дверью? Или выходы вентиляции. Часто это и есть отдельно стоящие бомбоубежища советского времени. Большинство из них формально находится на балансе МЧС, но может принадлежать и другим ведомствам. Хотя лишь ничтожное число этих строений можно использовать по назначению.

Одно из таких бомбоубежищ расположено на пересечении шоссе Энтузиастов и Третьего транспортного кольца. Прямо под эстакадой расположено два бетонных «скворечника», через которые можно спуститься под землю. Массивные железные двери открыты настежь. Входы завалены мусором, но, обладая некоторой сноровкой, все же можно спуститься вниз, чтобы получить впечатление о степени готовности страны к гражданской обороне.

Железные гермодвери изъедены ржавчиной настолько, что закрыть их вряд ли получится. Остатки вентиляционной системы обрушились на пол вместе с пустыми стеллажами, на которых давно нет ни противогазов, ни лекарств, ни систем связи. Один из бункеров до половины наполнен истлевшими жестяными банками — когда-то здесь хранились тонны консервов. Провода и генераторы давно сданы как ценное вторсырье. А подернутые паутиной стены украшают надписи, свидетельствующие об оживленной политической дискуссии в обществе. «Национал-социализм!» — настаивали какие-то обладатели синей краски. «Свободу народам! Смерть империям!» — отвечали им владельцы красной.

Конечно, не все бомбоубежища в спальных районах находятся в таком чудовищном запустении. Некоторые за годы рыночных реформ обрели заботливых хозяев. Бизнес разного масштаба активно осваивает советские фортификации системы гражданской обороны. Например, огромный паркинг под площадью Гагарина расположен в помещениях, некогда служивших одним из самых крупных бомбоубежищ этой части города. В бомбоубежищах поменьше чаще работают магазины и хостелы.

— Еще в 1980-х эта система более или менее исправно функционировала, а в 1990-е полностью развалилась, — говорит диггер Даниил Давыдов, больше 20 лет изучающий подземелья Москвы. — Их массово приватизировали каким-то способом, сдавали в аренду. И так продолжается до сих пор. Иногда видно это невооруженным глазом, когда в каком-нибудь складском помещении стоят гермодвери, например.

На «Авито» висит несколько объявлений о сдаче в аренду бывших бомбоубежищ. А другой сайт предлагает помощь в том, чтобы «снять с учета бомбоубежища» всего за 90 дней. «Вам приходится нести чрезмерные расходы на восстановление и содержание защитного сооружения, поддерживать его готовность, хотя никакой экономической целесообразности для вашего предприятия в этом нет», — объясняют его владельцы клиентам. А если «ваше защитное сооружение пришло в негодность, для того, чтобы его ликвидировать, вам требуется первым делом снять его с учета». Советуют поторопиться, поскольку «в ближайшее время планируется изменение законодательства, которое усложнит процесс содержания и снятия с учета защитных сооружений гражданской обороны». 

Где прятаться уже не будем

— Основная сеть надежных бомбоубежищ в советское время строилась под промышленными предприятиями, — рассказывает диггер Давыдов. — В отличие от расположенных в жилых кварталах они были рассчитаны на то, чтобы выдержать прямое попадание бомбы. Например, огромные бомбоубежища были на ЗИЛе. С учебными классами, в которых можно было обучать население, как себя вести в военных условиях. Огромные помещения на несколько тысяч человек. Их специально планировали таким образом, чтобы люди могли спуститься туда из каждого цеха. Похожие сооружения были на заводе МиГ в районе Динамо, на бывшем АЗЛК и т. д. Но теперь не стало промышленности. Изменилась сама структура города. И не стало и системы гражданской обороны. С моей точки зрения, город абсолютно не готов к обороне.

Деиндустриализация Москвы действительно сделала ее беззащитной. На месте промышленного пояса сейчас кварталы жилой застройки. Не только индустриальная, но и военно-гражданская инфраструктура демонтирована. Еще в 1990-х диггеры иногда наталкивались на целые бомбоубежища и склады продовольствия и медикаментов. «Попадались действующие дизель-генераторы. Даже неукраденные костюмы химзащиты, противогазы. Предприятия все-таки закрытые объекты, это какое-то время останавливало грабителей. Теперь кругом жилые дома. Я даже не помню, когда видел сохранившийся объект гражданской обороны в последний раз», — говорит Давыдов.

Но не все так плохо. Кое-какие надежные убежища в Москве все-таки есть.

— Когда говорят про бомбоубежища, обычно имеют в виду командные бункеры, — объясняет Александр Усольцев. — Они предназначены не для гражданского населения, а для ценных сотрудников министерств и ведомств, которые обязаны обеспечить жизнедеятельность государства в военное время. И такие бункеры у нас действительно есть.

Большая часть таких командных бункеров засекречена. Можно лишь предполагать, что они находятся под зданиями Министерства обороны, Генштаба и ФСБ. Но несколько бункеров было рассекречено. Это, например, так называемый бункер Сталина, в котором сейчас расположен Музей холодной войны. Сталин там никогда не был. Этот бункер на Таганском холме начали разрабатывать в 1945-м в качестве укрытия для руководства страны на случай ядерной войны. Но в эксплуатацию сооружение поступило только в 1954-м. Многие годы в нем располагался штаб Дальней авиации. Но с концом холодной войны было принято решение вывести бункер из военного использования. Его полностью рассекретили в 2000-м. Другой известный бункер в центре Москвы — это бывший архив МИДа на «Новокузнецкой».

В случае самого негативного развития ситуации высшее военное, политическое и административное руководство страны будет надежно укрыто от налетов и бомбежек. На относительную безопасность смогут рассчитывать также и некоторые самые обеспеченные москвичи. В некоторых жилищных комплексах премиум-класса даже в 2010-х проектировались и строились надежные бомбоубежища. Но большинству горожан придется либо ютиться в подвалах обычных жилых панелек, либо спускаться в метро.

— У станций глубокого заложения очень высокий запас прочности, — подтверждает Александр Усольцев. — Московский метрополитен вообще исполинское сооружение. В случае необходимости он может приютить одновременно несколько миллионов человек. Для этого останавливают движение поездов, обесточивают контактный рельс, и люди спускаются в тоннели. Обратите внимание — на каждой станции у первого и последнего вагонов всегда есть складные лестницы.

В самом крайнем случае пересидеть бомбежку в метро будет можно. Но как только сирены воздушной тревоги смолкнут, придется подниматься на поверхность. В метро нет запасов еды и лекарств. «Никто ничего выдавать не будет», — говорит Усольцев. Главное, чтобы снаружи был нормальный радиационный фон. И хочется верить, что система снабжения города подготовлена к испытаниям лучше, чем инфраструктура гражданской обороны.

Фото: shutterstock.com, Дима Жаров, Коммерсантъ/Fotodom