В этом году первая московская архитектурная школа, Высшие художественно-технические мастерские — ВХУТЕМАС, празднует столетие. Масштабных проектов, посвященных наследию ВХУТЕМАСа, раньше не было, поэтому выставку в Музее Москвы все очень ждали. Она проработала три дня.

В ожидании возобновления работы экспозиции поговорили с главным куратором проекта «ВХУТЕМАС 100. Школа авангарда» Александрой Селивановой.

Расскажите о структуре выставки «ВХУТЕМАС 100. Школа авангарда».

Это первый масштабный показ наследия ВХУТЕМАСа, школы, не менее известной во всем мире, чем ее немецкий визави Баухаус, с которым они развивались почти синхронно. Хорошо известны педагоги, которые преподавали в этом революционном учебном художественном заведении — Александр Родченко, Варвара Степанова, Владимир Фаворский, Вера Мухина, Владимир Татлин, Давид Штеренберг. Их работы многократно выставлялись. Но мы решили сделать акцент на студенческих работах и показать все восемь факультетов. Для нашей команды из десяти кураторов (это Рустам Габбасов, Надя Плунгян, Мария Силина, Ксения Гусева, Алена Сокольникова, Илья Лапин, Дарья Сорокина, Анна Бокова и Стас Громик) ВХУТЕМАС в первую очередь — процесс, а не результат, поэтому выставка формировалась как образ мастерской, лаборатории, где этот процесс можно увидеть.

Наследником каких существовавших до революции учебных заведений стал ВХУТЕМАС?

Художественные факультеты — живописный, скульптурный и архитектурный — продолжили традиции Московского училища ваяния, живописи и зодчества, МУВЖЗ. Наследниками Строгановского училища стали производственные факультеты, текстильный, полиграфический, керамический и деревометаллообработки.

В чем была новизна ВХУТЕМАСа?

Во ВХУТЕМАСе производственные факультеты не выглядели как ремесленные. К ним было более внимательное отношение, так как именно художникам-производственникам предстояло формировать новую советскую среду в большей степени, чем живописцам. Но всем студентам без исключения, несмотря на специализацию, предстояло пройти основное отделение, пропедевтику (предварительный вводный курс. — «Москвич Mag»), которое, хочу подчеркнуть, во ВХУТЕМАСе длилось два года в отличие от Баухауса. Там пропедевтический курс студенты осваивали за два семестра.

Центральная часть экспозиции посвящена пропедевтике?

Да, центральный неф отдан азбуке из четырех дисциплин, входящих в курс пропедевтики. Это графика, цвет, пространство и объем.

Александр Родченко, руководивший дисциплиной «Графика», ставил для своих студентов необычные по тем временам натюрморты. Они состояли из металлических колес, кусков стекла, дерева, просто бумаги. Родченко объяснял, что в любом бытовом предмете есть своя эстетика и вовсе не обязательно для натюрморта искать старинные графины или выкладывать лимоны со срезанной кожурой. Его студенты упражнялись в разных способах передачи фактуры и текстуры. Эта конструктивистская концепция простоты очень на многих повлияла.

Для дисциплины «Объем» по фотографиям мы восстановили 12 абстрактных скульптур на подиумах, которые делали студенты ВХУТЕМАСа, учившиеся у скульптора-кубиста Бориса Королева. Он давал беспредметные задания на тему веса, динамики, статики, и только после их выполнения можно было перейти к изучению натуры.

Николай Ладовский, ведущая фигура архитектурного рационализма, руководил дисциплиной «Пространство». В 1927 году во ВХУТЕМАСе он открыл психоаналитическую лабораторию. Затемненную комнату педагог заполнил изобретенными им приборами. При помощи лиглазометра, углазометра, прострометра и оглазометра студенты проходили испытания на адекватное восприятие линейных величин, глубины, объема, необходимое для будущего архитектора.

Кто преподавал цвет, четвертую дисциплину?

Программу разрабатывали Александр Веснин и Любовь Попова. Была внедрена экспериментальная методика, основанная на полном отказе от изобразительности. Далеко не все студенты воспринимали эту систему, путаясь в ней. В экспозиции есть эскизы студенток, сестер Галины и Ольги Чичаговых, к пантомиме «Хождение вхутемаски по мукам». Это была их реакция на дисциплину «Цвет».

Атмосфера во ВХУТЕМАСе царила, по-видимому, оживленная.

В Хутемасии, как шутливо называли это учебное заведение сами студенты, было невероятное воодушевление, которого в современных художественных вузах мы не видим. Атмосфера настоящего творчества и игры. Устраивались костюмированные представления, выпускался журнал, работал клуб имени Сезанна. Все были целеустремленны и очень хотели этим заниматься. Эта страсть чувствуется в работах. С Рождественки студенты ВХУТЕМАСа несли огромные подрамники, потому что на трамвай не было денег, а работали в холодных, неотапливаемых мастерских в шубах и шапках.

Где располагался ВХУТЕМАС помимо Рождественки, 11, где сегодня МАрхИ?

Еще на Мясницкой, 21 (раньше там находилось МУЖВЗ, теперь — Российская академии живописи). На Мясницкой размещались учебные корпуса архфака, живфака, скульптфака, квартиры профессоров и общежитие студентов, так называемые коммуны. В эти коммуны 25 февраля 1921 года неожиданно приехали Ленин с Крупской, хотели навестить студентку текстфака Варю Арманд. Состоявшуюся беседу о будущем искусства, футуризме и Маяковском в своих воспоминаниях потом пересказывали многие студенты, добавляя подробности об угощении Ленина гречневой кашей и показе ему своих работ. Но к левым экспериментам вхутемасовцев Ильич отнесся с сомнением. «Хорошие ребята, но чему вы их учите?» — спрашивал он потом у Луначарского.

Да и вообще велась острая дискуссия, кого же учат во ВХУТЕМАСе — фантазеров или мыслителей, которые заложат пути развития архитектуры в будущем.

Пример архитектурной утопии, безусловно, дипломный проект Георгия Крутикова «Город будущего». Его чертежи есть на выставке в разделе «Архфак».

Архитектурный, самый известный факультет ВХУТЕМАСа, совершил революцию в архитектурном образовании. Проект Крутикова — самый известный и скандальный. Ученик Ладовского заглянул в будущее, во времена, когда люди переселятся на небо и будут жить в коммунах, парящих в космосе. Тогда, по мнению Крутикова, в летающих капсулах можно будет путешествовать и прилетать на Землю, где останутся работать только заводы. Кстати, совсем рядом с Музеем Москвы сохранилась постройка Георгия Крутикова, станция метро «Парк культуры» Сокольнической линии.

Насколько я понимаю, за каждый факультет на выставке отвечал отдельный куратор. Какую задачу вы им поставили?

Мы решили жестко сохранить структуру этого учебного заведения, поставив перед собой задачу максимально внятно рассказать, что такое ВХУТЕМАС, в чем заключалась новизна и особенность каждого факультета.

На «Cкульптфаке» была установка показать работы не столько авторов, сколько работу с различными материалами: камнем, деревом и бронзой.

В разделе «Архфак» рассказываем о противостоянии академической и конструктивистской школ. На «Полиграффаке» конструктивистам была противопоставлена методика Владимира Фаворского, его уникальная школа леттеринга и типографики.

Текстильный и керамический факультеты стремились в ускоренном режиме подготовить собственных специалистов новой формации, вывести профессию художника на инженерный уровень. Страна остро нуждалась в кадрах, поэтому студенты максимально рано подключались к работе на фабриках (в том числе на Первой ситценабивной фабрике и в Дулево) с внедрением их текстильных рисунков и керамических форм. К слову, удивительная история: студенту архитектурного факультета Николаю Травину дали возможность спроектировать и построить целый ныне существующий квартал в Москве — Хавско-Шаболовский.

Напрашивается параллель с Баухаусом — школой, столетие которой в прошлом году громко отмечал весь мир. Какие существовали контакты между этими учебными заведениями, в чем их отличие и сходство?

Контакты были довольно тесными, были общие преподаватели, например Лазарь Лисицкий. ВХУТЕМАС был крупнее, имел больше факультетов, студентов и преподавателей. В Баухаусе была больше установка на промдизайн. Проводились совместные выставки, в том числе выставка «Современная архитектура» 1927 года, осуществлялся обмен делегациями. Много номеров журнала «СА» («Современная архитектура») было посвящено проектам Баухауса. Случались даже романы. Гунта Штельцль, студентка-текстильщица из Баухауса, приезжала в Москву и встречалась с архитектором Аркадием Мордвиновым.

В 1930 году в ходе очередной реформы высшего образования ВХУТЕМАС, как известно, был расформирован. На его базе возникло несколько вузов, в том числе МАрхИ. Что сталось с бывшими студентами — главными героями вашей выставки?

В большинстве своем это было потерянное поколение, которое в какой-то степени не смогло реализоваться. Вспоминается название знаменитой книги Ольги Ройтенберг «Неужели кто-то вспомнил, что мы были… ». Но им было дано проектное мышление, которое они могли применить в других областях. К примеру, Сергей Образцов или Иван Иванов-Вано. Ученики Николая Ладовского, Владимира Кринского, Михаила Туркуса возвращают в МАрхИ объемно-пространственную композицию, но нигде при этом не говорят, что это и есть вхутемасовская пропедевтика пространства.

Художник Александр Куприн преподавал в Текстильном институте, где продолжал использовать разработанную им во ВХУТЕМАСе пропедевтику (цвет и композиция). Ректором Строгановки в 1955 году стал Захар Быков, бывший студент дерметфака, ученик Александра Родченко и Владимира Татлина.

Работа выставки приостановлена для посещения до 15 января. Какие онлайн-мероприятия Музей Москвы приготовил для публики на это время?

На YouTube-канале Музея Москвы можно найти целую серию видеоэкскурсий по выставке «ВХУТЕМАС 100. Школа авангарда», а также в рамках параллельной программы проходят презентации книг и альбомов, встречи с исследователями авангарда и искусствоведами, лекции о влиянии ВХУТЕМАСа на современную архитектуру и дизайн, воркшопы по иллюстрации и каллиграфии.

Фото: Александр Лепешкин