Адрес техно-вечеринки — Красная площадь, 3 — внушает доверие. Чувствуется в этом привычный рейвовый масштаб: зоопарк, планетарий, павильон «Космос» на ВДНХ. А тут угар в ГУМе — в День города с видом на Кремль. И где-то селится надежда, что жанр жив.

Вообще последнее время тыц-электронщину в Москве стремительно пытаются возрождать — с громкими открытиями и тоскливыми следующими вечерами, где на пятничном танцполе стараются втыкать без допингов человек пятнадцать: так, в самый сезон в модном «Трампе» основатель Олейников подбадривал загрустившего, практически одинокого диджея, швыряя в него из ВИП-ложи зубочистки.

Закрытый День города организовали как раз бывший трамповский арт-директор Артем Пастушенко и команда Techno Rooms.

Избранных втягивает пустая Новая площадь, в проулок — и абсолютно нереальный ночной ГУМ, где на последнем этаже из демонстрационного зала макабрически бьет. Организаторы манипулировали самолюбием: мол, милостивые государи, здесь когда-то партийная элита жгла — манекенщицы ножки показывали, бутерброды жирно мазали, — а теперь вы, все такие недоступные, пляшете — и ГУМ горит огнями ради вас. За четыре или десять тысяч.

Из профессионального интереса на рейв-пати прихожу спустя полчаса после открытия — сделать хорошо сначала очень тяжело. Вопрос всегда в том, насколько долгое ожидание оправдается развязкой. Поначалу было тоскливо: будто в школьный актовый зал нагнали второгодников — сплошной фуршет, никакого танцпола. По бальной зале дефилировали не манекенщицы, а девочки, кажется, баскетболистки — посланницы фирмы электронных сигарет, вышагивали, посасывая рекламный товар. И сногсшибательная выдержка прайса шампанского: «Кристаль Розе» за 180 000, «Лансон Розе» — 26 400 рублей за 750 миллилитров.

Публика влекущая, претенциозная. Подтягивая чулки в женском клозете, барышня гундосит подружке: «Выглядит это все на три копейки». На самом деле глупость: лепнина, конечно, роскошная, а огромная, вероятно хрустальная, люстра с плафонами, будто купола собора Василия Блаженного, трогательно отбрасывает тени на стены. Но это все-таки история ГУМа, а не промоутерская чуйка.

Вообще многие выглядят так, будто, как и я, здесь по долгу службы — их формы конкретно утрамбованы и упакованы. Были совсем юные (у одной заметила характерную татуировку с годом рождения), но очень целеустремленные девушки — на взгляд, в 18 они выглядели на гордые 43, прячась под тональным кремом и утопая в маминых туфлях, так их и окрестила — «девочки в маминых туфлях». Музыка им была интересна мало, мужчины тоже, но они облюбовали (во всех значениях) архитектурный рельеф — выпячивались на его фоне, сменяя друг дружку. Мужчинам была интересна еда — суши, а не вот это все. Мода специфичная, вычурная: у тех, кто поюнее — золотые котлы и толстовки, у стареющих — мокасины. Один явился в клетчатом бомбере-олимпийке «Гуччи» с ананасом на спине. Была и компания «лежащих»: это когда снимаешь ВИП-место, приходишь — и уходишь с айфоном в горизонталь, запечатлевая все в сторис.

До поры все было однотонно. Кульминацией стали тоненькие, внушительно эротичные балерины-черные лебеди — ни гоу-дансерами, ни стриптизершами язык их назвать не поворачивается, все — под прелестный сет с живым оркестром.

Замечательно, если бы не было зенитом. Хочется шоу, феерии, масштаба — новых танцев на велотреке в Крылатском, — а приходится надеяться, но все равно из раза в раз петь похоронную рейв-песню.

Хотя попытку сделать хорошо и масштабно стоит брать в расчет. Сооснователь Techno Rooms Виктор Якубов рассказывает, как команда мучилась с фэсэошным объектом: «Готовили вечеринку недель пять. Это мой самый сложный монтаж и демонтаж — без “звонка” в зал никак не зайти. В ГУМе организовывать мероприятие в два, если не три раза сложнее, чем обычно» — безумству храбрых поем мы песню. Такое провернуть, но не дожать — обидно.

Для кого это все? Расстроившись, спускаюсь по ночному эскалатору — босая, уставшая от каблуков фемина увековечивает держащуюся подругу в традиционном гумовском экстерьере, а навстречу звенящая компания: «Ой, да мы в Москву прямо приехали по ГУМу погулять!»