Из моего окна виден стандартный московский дворик. Но я люблю смотреть в окно. В принципе, каждый день там происходит одно и то же. Появляются одни и те же персонажи, и я уже знаю наперед, что произойдет в определенное время.

Каждый раз ровно в половине двенадцатого ночи за моими окнами будет раздаваться крик пожилой женщины: «Мурка, Мурка, Мурка!» И послушная Мурка не заставит повторять хозяйку свое имя больше трех раз.

Когда наступит утро, моя соседка Валька, заспанная и еще не протрезвевшая после вчерашнего, заведет свой голубой «Опель» и, чертыхаясь, отправится на рынок торговать йогуртами и макаронами. Там, вдали от мужа, ее ждет поклонник Юрик с кудрявым ухом, отгрызенным медведем в цирке. Маргарита Юрьевна, наша дворовая сплетница, помашет Вальке вслед, а ее сумасшедшая беспородная собака рванет со страшной силой и поволочет за собой по асфальту бедную старушку. Потом со своей сукой — блю-терьером — выйдет старая дева Королева. И, тряся своими невостребованными телесами, начнет ругаться с Мироновой из второго подъезда. Вылетит еще свора собак, которых приютила Рита из 35-й, перелают все, что движется, и, умиротворенные, усядутся посреди улицы. Прошаркает в магазин с болоньевой авосечкой 70-х годов алкоголик Бирюлин и выйдет гулять с маленьким сыном Марина с пятого этажа. Марина три часа простоит во дворе в белом свитере или белой футболке и белых брюках, мечтательно глядя в небо. За это время ее сын искусает всех собак, открутит все водопроводные, газовые и прочие вентили и перепилит решетку соседнего детского сада. Все пенсионеры сходят в магазин и в поликлинику, все оставшиеся — на работу и в школу. Кого-нибудь найдут в квартире мертвым, приедет полиция и МЧС выбивать дверь. Соседи во дворе будут обсуждать ужасную одинокую смерть и думать о своей. А кое-кто пропустит все эти события, проспит полдня и встанет ближе к вечеру. У меня полно таких знакомых.

Мамина подруга, 90-летняя Лидия Николаевна, неверной рукой накрасит ресницы, иногда попадая тушью в нос, и вложит румяна в морщины. А после обеда выползет в скверик с палкой, трясущейся головой, в обтягивающих малиновых легинсах. Петренко, мой сосед сверху, дрожащими руками потянется к телефону вызывать своего медицинского приятеля — ставить капельницу с глюкозой, позвонит мне и скажет, что с сегодняшнего дня бросает пить.

Ленка из соседнего, примыкающего к нам дома в халате выйдет на балкон поливать цветы. Они у нее пускают корни прямо в букетах, которые ей дарят бесчисленные поклонники. Потом начнет ругаться с мужем, давно уже на нее не претендующим, и требовать у него деньги на новую машину. И все это будет слышать весь двор.

Моя сиротливо стареющая соседка Ирина начнет свое утро в четыре часа дня, обежав всех соседей в доме и заняв морковку для морской свинки. Потом заберется со своей свиньей под одеяло и включит телевизор. Машка прямо у подъезда будет орать на мать за то, что та поперлась с Таганки в Бирюлево покупать молоко, потому что там оно на 20 рублей дешевле. А Катька из второго подъезда будет заучивать новые диеты и глотать очередные таблетки для похудения. Потом побежит в поликлинику сдавать очередные анализы.

Наш сосед со второго этажа, ужасно похожий на артиста Вельяминова, сходит потихоньку с ума и периодически устраивает то пожар, то наводнение. Это его тихое помешательство очень пугает жильцов нашего дома. Куда только мы не обращались. Но чтобы его забрали в психушку, нужно его согласие, которого он не дает. И вот этот псевдо-Вельяминов устраивает костры из своих вещей на кухонном столе, включает на всю катушку краны на кухне и в ванной или плюет из окон на прохожих.

Очень похожая на него женщина Марина живет на третьем этаже, не так давно к нам переехала. Она менее опасна, но очень депрессивна. И в приступах своей депрессии она выкидывает из окон вещи: то одеяла и подушки, то кухонные принадлежности, а зимой старую печатную машинку выкинула. Машинка попала по голове несчастному прохожему, приезжала скорая, все жильцы торчали из окон. Мужику перевязали голову и увезли на скорой, а Марину — на полицейской машине. А лента от печатной машинки с зимы так до сих пор и болтается на дереве.

Алиса Вахрамеева, читательница «Москвич Mag»

Если вы хотите рассказать о своем виде из окна и стать героем этой рубрики, напишите, пожалуйста, Наталье Журавлевой nrobertova@mail.ru

Фото: Алиса Вахрамеева