За время пандемии уровень безработицы в Москве вырос в семь раз. Пока пик по числу официально зарегистрированных безработных приходится на сентябрь, когда на бирже труда числились 230 тыс. человек.

Однако если учесть, что действие правительственных мер, направленных на сохранение занятости, истекло, можно не сомневаться, что зимой будет установлен новый рекорд. Никаких кредитов на выплату зарплат, которые теоретически можно было бы не отдавать при условии сохранения рабочих мест, никто больше не предлагает. Максимум, на что готово было согласиться правительство — продлить налоговые каникулы для наиболее пострадавших отраслей еще на три месяца, до конца января. Однако отсрочка уплаты налогов — это вовсе не их списание. Те московские частники, которым повезет дожить до февраля, столкнутся с тем, что им придется не только платить текущие налоги, но и погашать долги перед бюджетом за этот год.

Начиная с октября, когда кривая заболеваемости COVID-19 снова устремилась вверх, не проходит недели, чтобы столичные или федеральные власти не вышли на публику с заверениями о том, что ситуация под контролем и никаких новых локдаунов не требуется. Объясняется это заботой о тех самых предприятиях малого и среднего бизнеса, на которые пришелся основной удар весеннего карантина. На практике же получается только хуже. Ограничения вводятся, контроль за их соблюдением ужесточается, а то, что выполнение всех требований зачастую никак не позволяет даже выходить в ноль, заботит мало. Московский запрет на работу ресторанов и ночных клубов после 23.00 в течение всех предстоящих праздников, включая новогоднюю ночь, для многих рестораторов и владельцев клубов стал окончательным приговором. Как выживать театрам и концертным залам при 25-процентной заполняемости, тоже никто объяснить не потрудился. При этом поскольку формально никто питательно-развлекательные заведения не закрывает, то и компенсировать ущерб им необязательно.

С непродовольственной торговлей за некоторыми исключениями все обстоит не намного лучше. Доходы москвичей резко просели, и после летнего всплеска активности, который был связан с удовлетворением отложенного на время весеннего карантина спроса, продажи снова поползли вниз. Исключение — рынок автомобилей, как новых, так и подержанных. Там не прекращается настоящий бум. И вызван он сразу несколькими факторами. Во-первых, в условиях поджидающего за каждым углом коронавируса передвигаться по городу в машине на порядок безопаснее, чем спускаться в метро. Во-вторых, в периоды девальвации рубля многие предпочитают потратить деньги на что-то крупное вместо того, чтобы отдать их на съедение инфляции, всегда ускоряющейся через некоторое время после обвала национальной валюты. Так что единственное, что сейчас ограничивает прибыли автодилеров — физическое отсутствие достаточного количества автомобилей, завезенных в Москву.

Раз уж речь зашла о крупных покупках, сложно обойти стороной бум на рынке московской и подмосковной недвижимости. Помимо прочего подогревается он во многом усилиями государства. Власти резонно решили, что раз уж границы закрыты, сезон отпусков провален, люди сидят по домам, пусть улучшают жилищные условия и поддерживают строительную отрасль, которая обеспечивает заказами довольно много смежных. Сказано — сделано. С весны в России действует программа льготной ипотеки, которая позволяет брать кредит на новое жилье под 6,5% годовых.

Результаты превзошли все ожидания. За первые 10 месяцев 2020 года рост продаж на первичном рынке с использованием ипотеки в пределах старой Москвы составил 33%. Если еще в прошлом году к помощи банка обращалось немногим более половины покупателей квартир, сейчас их уже две трети. Только льготных ипотечных кредитов москвичи набрали на 200 млрд рублей.

Но радоваться я бы не торопился. Делая ставку на строительный сектор как на локомотив, который вытащит экономику города (да и страны) из кризиса, власти упустили из виду одно немаловажное обстоятельство — закрытые границы. Поток мигрантов в Россию резко сократился, и резко выросшая в Москве официальная безработица уживается с острым дефицитом рабочих рук. Не хватает крановщиков, бетонщиков, электриков, плотников, маляров, штукатуров, плиточников. Девелоперы перекупают друг у друга работников, платят все больше и больше. Сегодня зарплата выше 100 тыс. рублей в месяц у такого рода специалистов уже никого не удивляет.

В результате цены на недвижимость стремительно растут, а ее качество так же стремительно падает. И по сравнению с началом года ситуация складывается парадоксальная: ставки по ипотеке ниже, а ежемесячное обслуживание кредита за ту же квартиру выше.

Долгосрочные последствия могут оказаться совсем уж неприятными. Сейчас люди стремительно залезают в долгосрочные — на десятилетия — долги перед банками, и выплата ипотечных кредитов оказывает все более сильное влияние на структуру расходов огромного числа московских семей. Это значит, что на всем остальном, от еды и одежды до отдыха и развлечений, люди будут экономить. Угроза потерять жилье — слишком сильный стимул для того, чтобы сделать выплаты по ипотеке главным семейным приоритетом. Это значит, что доходы бизнеса, ориентированного на продажу москвичам товаров и услуг, просядут еще сильнее. Это скажется и на доходах населения. Рано или поздно ситуация рискует вылиться в повторение американского кризиса на рынке недвижимости, с которого начался мировой кризис 2008 года.

Те, кто брал кредит, чтобы купить квартиру в надежде продать ее подороже, когда цены вырастут, через год-другой могут быть неприятно удивлены. Число людей, которые не способны выплачивать ипотеку, начнет стремительно расти, как и количество квартир, изъятых банками и выставленных на продажу. Рост цен сменится падением, а то и обвалом.