Единственный уцелевший жилой дом Немецкой слободы, известный как особняк любовницы Петра I Анны Монс, ожил и намерен заявить о себе как о новой точке притяжения современной культуры. У владельцев здания большие планы: сюда хотят водить по пять-шесть экскурсий в день, приглашать художников, поэтов и бизнес-коучей и даже устраивать рейвы. Одно из таких событий, объединившее все и сразу, состоялось в особняке в минувшие выходные. Корреспондент «Москвич Mag» не смог пройти мимо мероприятия в легендарных палатах скандальной Монсихи, которые еще четыре года назад лежали в руинах.

Дом Анны Монс только носит имя возлюбленной Петра I, на самом деле еще большой вопрос, принадлежал ли он девушке с панно у метро «Бауманская», игриво сыплющей курочкам зернышки под осуждающие взгляды соседок. Доподлинно известно лишь то, что Петр I проводил здесь ассамблеи, собиравшие в стенах дома знатных жителей Немецкой слободы. Не случайно хеппенинг 15 марта тоже назывался «Ассамблея». Впрочем, мультиформатной вечеринке больше подошло бы название «Все везде и сразу» — было ярко, шумно, тесно, в каждом зале проходили перформансы на любой вкус.

В «Кабинете судьбоносных решений» в «мужской» половине, занимающей большую часть дома, коуч Лери Краснов рассказывал сидевшим в темноте за большим столом гостям о связи с предками, давал бизнес-советы желающим начать свое дело, а в финальной сессии учил строить здоровые отношения. «Нам дали задание рассказать о самом счастливом моменте жизни. Будете со мной в паре?» — спросила меня какая-то женщина, когда я примостилась в дверном проеме. Терпеливо выслушав воспоминания моей случайной собеседницы о детстве в деревне, я ускользнула в соседнюю «Комнату двух роялей». Рояли в ней и правда были, один даже наполеоновской эпохи.

Там проходило фэшн-шоу российских дизайнеров: с небольшими перерывами показал свои коллекции молодой дизайнер Довлат Закиров — посвященную сильным и независимым женщинам (у некоторых моделей в районе живота были вшиты в наряд позолоченные вставки в виде накачанного пресса), линейку мужских пиджаков по мотивам картин Никаса Сафронова, бижутерию ручной работы, набившие оскомину кокошники и прочий Russian core.

В соседнем зале в это время набирал обороты поэтический перформанс — участнику предлагалось вытянуть перевернутую карточку со стола, если она пустая, вслух прочитать любимое стихотворение (можно с телефона). Если заполненная, свои стихи читали уже ведущие. Перформанс плавно перетек в публичные поэтические чтения. В них участвовал актер, изображавший весь вечер Петра I, он читал стихи о войне.

В «мужской» половине дома работал «арома-бар». Парфюмер проводил всем желающим арома-диагностику, чтобы потом у них на глазах создать индивидуальный аромат при помощи внушительной батареи флакончиков.

В «женской» половине, более скромной и меньшей по площади, был обычный бар и сидела таролог. Очень крутая лестница привела меня в подвал особняка. Карабкаясь по ней, я поняла, в чем был смысл запрета на шпильки в требованиях к дресс-коду, хотя некоторым высокие каблуки штурмовать лестницу не мешали.

В подвалах играли дип-хаус диджеи, которые, как выяснилось, и были главными организаторами вечеринки в доме Анны Монс. «Сначала у нас была просто компания единомышленников, которые в свободное время играют свою музыку в разных клубах, — рассказала мне соучредитель арт-комьюнити Art Union Анна Соловьева. — Потом поняли, что среди нас много людей, рисующих картины, ваяющих из глины, создающих одежду, развивающих каждый какое-то свое дело, — так родилась идея создать Art Union. В дом Анны Монс мы изначально пришли “только посмотреть”. Интересно было увидеть, как восстановили интерьеры. Заодно узнали, что он сдается под мероприятия. Сперва к нашему предложению отнеслись здесь с опаской — все-таки тут картины, старинная мебель, и вдруг так много людей и музыка. Но с нами тогда был профессиональный скульптор, небезызвестный человек, и нам разрешили, поняв, что мы осознаем ценность этого места. Только к началу мероприятия пришли порядка двухсот человек, мы думали, будет не больше ста».

«Я просто почувствовала, что в стенах дома Анны Монс самое место такому мероприятию, с неким налетом мистики. Сперва хотели просто сделать бар и музыку, но получилось что получилось», — добавила организатор Анастасия Селезнева.

Мистики и правда было много. В том же подвале художница визуализировала музыку и писала энерго-картину, 3D-принтер печатал фигурку для коллекции дома Анны Монс, загадочно вращались в стеклянных колбах работы современных художников. Мне особенно запомнилась одна — лицо очень похожего на Ленина мужчины из тонкого серебристого материала, которое медленно крутится в прозрачной реторте вокруг своей оси. Когда он поворачивается изнанкой, то оказывается этикеткой от клубничного творожка из «ВкусВилла».

Были на балу и простые радости — в отдельном зале предлагали покатать шары под руководством чемпиона России по бильярдному спорту. Для совсем уставших от зашкаливающей богемности места предусмотрели чайный уголок с мастером чайной церемонии и китайским пуэром в маленьких глиняных чашечках.

Внезапно выяснилось, что из подвала можно подняться по другой, облагороженной, лестнице — и не переломать ноги. Реставраторы, как и я, обнаружили эту лестницу случайно, сказала мне искусствовед Инга Павлоцкая, которая собирала коллекцию мебели для дома Анны Монс.

Самый старый предмет здесь — шкаф XVIII века в прихожей. Реставраторы предполагают, что он стоял в католической или лютеранской церкви, в нем хранились чаши и святые дары. В коллекции есть мебель наполеоновских времен и эпохи барокко, например гарнитур в столовой.

«В каждом зале предметы мебели собраны по определенному принципу, поэтому создается ощущение, что каждая комната имеет свой характер, — рассказывает Павлоцкая. — В одном из залов, например, только английская мебель XVIII–XX веков. Наша задача была в том, чтобы из имеющейся у нас коллекции составить не столько аутентичные, сколько жилые интерьеры. За долгую жизнь особняка каждый из этих предметов вполне мог бы здесь существовать».

По этой же причине в доме Анны Монс оставили плоские потолки, а не сводчатые, как во времена Петра I. В XIX веке они в итоге такими и стали — в доме срубили уже немодные своды и сделали потолок, каким мы привыкли его видеть. Реставраторы оставили в доме лишь один сводчатый зал — в «женской» части особняка.

«С потолками получилось интересно. Лепнина на первый взгляд простая, но я лично видела, как ее восстанавливали по старинным технологиям: брали ком гипса и металлическими лекалами вручную долго и мучительно вытягивали». Восстановление дома, по словам Павлоцкой, началось с ремонта кровли. Затем реставрировали фасады, укрепляли фундамент, делали гидроизоляцию и водоотведение — это была самая сложная часть работ. Что-то восстановлению уже не подлежало, например два высоких крыльца, а что-то, как белокаменный подклет, удалось сохранить.

«Пока есть сложности с попаданием на второй этаж. Мы реконструируем основную лестницу, а пока поднимаемся по лестнице из пристройки XIX века. Надо сказать, эта часть дома с лестницей на второй этаж реставрируется очень грамотно — там на стенах есть раскрытие, современная штукатурка в каких-то местах не покрывает старую кладку, чтобы можно было видеть слои, из которых состоит дом», — говорит Павлоцкая.

По тем же соображениям в доме полностью не реставрировали дверные проемы. В некоторых местах особняка, если присмотреться, можно увидеть слои краски, газеты сталинской эпохи, которыми оклеивали стены те, кто жил здесь в коммунальных квартирах после революции.

«Дом еще находится в процессе реконструкции, владельцу отводилось на нее семь лет, — продолжает Павлоцкая. — Если бы особняк тогда не попал в хорошие руки, мы бы точно потеряли последний жилой дом Немецкой слободы. Поскольку это памятник федерального значения, здесь нельзя забить гвоздь без согласований, а все вместо это титанический труд».

Когда дом окончательно восстановят, в нем будут проводить экскурсии, но культурные мероприятия из него никуда не исчезнут. В прошлом году здесь прошли Международный форум по этикету и международный пленэр, собравший художников из более чем 30 арабских стран. В течение недели они писали в доме картины, завершилось это событие большим посольским приемом.

«Дом ожил. Как только в нем появились гладкие стены, на них сразу повесили картины. Здесь мы сыграли на контрасте старинной мебели и современной живописи, получился интересный эффект», — вспоминает Павлоцкая.

Речь идет о художественной галерее «Глазами художника». Картины, по словам представителей дома Анны Монс, изначально служили тем информационным фоном, который необходим для привлечения еще большего количества посетителей.

«Здесь собраны работы не только российских художников — мои, Александра Смирнова и Артура Мирзояна, но и наших коллег из стран Арабского залива, Сенегала, Южной Кореи и Китая. Есть даже работа потомка Конфуция в 76-м поколении, — рассказала советник по культуре Российской ассоциации международного сотрудничества Дарья Карачева, отвечающая за всю арт-деятельность в особняке. — Если почитать отзывы в интернете, может сложиться впечатление, что в дом Анны Монс невозможно попасть, потому что он спрятан в глухом дворе за тремя заборами. На самом деле это довольно просто. Интересно, что собственники дома разрешают художникам выставлять свои картины часто безвозмездно. От них требуется лишь прислать портфолио, и, если работы понравятся, художник автоматически получает возможность показать себя на международном уровне, потому что это хорошая площадка для культурного обмена между странами».

Владельцы дома Анны Монс хотят сделать из особняка знаковое место Москвы с большим разбросом активностей. «Мы получаем много запросов на посещение дома, поэтому решили сделать его доступным для широкой публики, — рассказал владелец здания Виктор Казанин. — Хотим, чтобы дом был площадкой для культурных мероприятий. Возможно, будут и экскурсии с элементами иммерсивного театра, как в особняке Брусницыных в Питере — довольно распиаренном месте, где проводят по пять-шесть экскурсий в день. Такое же знаковое место хотелось бы сделать из дома Анны Монс. Но не стоит думать, что в доме будут только “скучные” мероприятия. Вполне можно делать здесь и рейвы. Будет такое современное культурное место — в рамках разумного».

«Эти стены действительно притянули много интересных людей, — сказала организатор балов знакомств 30+ и диджей Софи Тронза. — Мне нравится, что у нас возрождаются такие места силы. Жизнь не уезжает из Москвы, это очевидно».

Фото: t.me/artunionparty