Телемагнат и четырежды премьер-министр Италии Сильвио Берлускони будто родился на свет 82 года назад, чтобы стать героем фильма Паоло Соррентино, одного из самых вульгарных режиссеров в истории итальянского кино (если не согласны, посмотрите «Молодость»).

В фильме Берлускони 70, и речь идет о трех годах (2006–2009) между его третьим и четвертым заходами на должность главы правительства.

«Лоро» (в кинотеатрах с 25 октября) — очередное подтверждение величия Федерико Феллини, под тяжелой тенью которого Соррентино снимает вот уже два десятилетия (вообще чем больше смотришь Соррентино, тем больше нравится Феллини) и который исчерпывающе описал оба кинематографических типажа итальянского мужчины еще в середине прошлого века.

Первый герой «Лоро» — авантюрист Серджио Морра (Риккардо Скамарчо), мечтающий втереться в доверие к всемогущему премьеру, устроив вечеринку с моделями и кокаином перед его виллой на Сардинии, будто списан с папарацци Марчелло Рубини (Марчелло Мастроянни) из «Сладкой жизни». Сын честного трудяги, он хочет жить легко, но быстро пресыщается достигнутым.

Второй герой — сам Сильвио (в начале фильма зрителей предупреждают, что они смотрят на вымышленных персонажей, хотя все имена — но не фамилии, которые здесь не называются, — совпадают с реальными) — будто унаследовал Гуидо Ансельми (снова Мастроянни), режиссеру из «8 ½». Обманувший и отупивший целую страну талантливый бизнесмен с надоевшей скучающей женой, внимания которого ищут самые красивые женщины. Женщины здесь вообще все одинаковые — готовые обменять молодость и секс на стабильность и деньги, кроме одной — той самой двадцатилетней свежей актриски, которой, конечно, премьер-министр и хочет добиться. На самом деле это один типаж, просто первый еще не стал вторым.

Соррентино вроде пытается разобраться, как так получилось, что страна с великим прошлым и традициями никак не может избавиться от Берлускони, как от наваждения. Это итальянцы так обленились, что полюбили трудолюбивого торговца, который не унаследовал состояние, а заработал его сам? Или, наоборот, владелец шести телеканалов сознательно отупляет народ, показывая им одни телевикторины и танцующих красавиц в купальниках (хотя все же 30% итальянцев еще в здравом уме и считают, что место Сильвио в тюрьме)?

Но Соррентино быстро бросает попытки анализа и сосредоточивается на красивых сюрреалистических «феллиниевских» деталях. Вот забредшая в дом с лужайки овца замерзает до смерти от кондиционера, установленного на ноль, — скорее всего, это означает, что рядом с Сильвио (актер Тони Сервилло играл у Соррентино и в «Великой красоте») умирает все живое, как жена Вероника, сбегающая от мужа в Камбоджу в пеший поход. А вот противопоставление экстази и кокаина как наркотиков, пробуждающих два типа любви — братской и плотской. Соррентино критикует Берлускони его же методами. Как опытный конъюнктурщик, автор «Великой красоты», как и бизнесмен Берлускони, прекрасно знает, как «продать» нам родную Италию. Мир хочет видеть ее как рекламный щит от Dolce & Gabbana — все мужчины здесь пытаются вам что-то впарить, все женщины набивают себе цену, а если они и начинают разговаривать друг с другом, то получаются цитаты из учебника по психологии для чайников.

И нельзя сказать, что это плохо. Смотреть «Лоро» — то же самое, как наблюдать за талантливым наперсточником на рынке. Или за вульгарной красавицей Кирой, которая говорит Серджио: «Таких женщин, как я, у тебя никогда не будет». Это самый пошлый из хороших фильмов и лучший из самых пошлых. От этого зрелища на протяжении всех двух часов невозможно оторваться — как от вида с лужайки перед виллой Берлускони, на которой дедушка-премьер убеждает внука, что главное не факты, а сила убеждения в голосе. Берлускони оперировал постправдой задолго до того, как термин вошел в обиход, и делал это виртуозно.

Фото: Direzione Generale Cinema