Есть известная теория, объясняющая популярность фильмов о вампирах и зомби — при правлении президентов-демократов расцветают картины об элегантных сексуальных вампирах, при республиканцах — хорроры об уродливых зомби, вылезших из могилы, чтобы уничтожить все живое и в первую очередь — социальный прогресс.

Вампиры олицетворяют собой вечную жизнь, ночные развлечения и сексуальную раскрепощенность, зомби — тупую природную силу, стремящуюся вернуть Землю в доисторическое прошлое. Оборотни, по идее, скорее ближе к зомби, чем к вампирам, но с ними сложнее — фильмы о них выходят как при демократах, так и при республиканцах. «Американский оборотень в Лондоне» (1981) был снят в самом начале первого срока республиканца Рональда Рейгана, но, например, самый известный из более ранних — «Человек-волк» (1941) с Лоном Чейни — вышел в прокат в самый разгар правления демократа Рузвельта. Многие помнят «Волка» (1994), где Джек Николсон превращался в животное и соблазнял дочь босса Мишель Пфайффер (кстати, правил страной демократ Билл Клинтон), а одна из последних версий с Бенисио Дель Торо — 2010 года (при демократе Бараке Обаме) — настолько провалилась в прокате, что студия Universal не возвращалась к теме оборотней целых 15 лет — новый «Человек-волк» вышел в прокат США 17 января, в России его можно посмотреть только онлайн у пиратов.

Плюсы:

— причина, по которой появился этот фильм — вышедшая пять лет назад в прокат предыдущая картина Ли Уоннелла «Человек-невидимка», где режиссер переосмыслил трагедию персонажа Герберта Уэллса в жанре триллера о домашнем насилии (главный герой Гриффин использовал свою невидимость, чтобы преследовать бывшую, и таким образом из трагического героя превратился в злодея). Новое прочтение классики в эпоху #MeToo понравилось, и Universal «подарил» Уоннеллу другого персонажа из своей вселенной монстров, к которой также относятся Франкенштейн, Мумия, Фантом Оперы и другие несчастные фрики помельче. Кажется, будто Уоннелл собирает всех ребят по одному, чтобы потом накрыть им общий стол (и окажется, что вместе они еще неприятнее);

— В Человеке-волке все начинается издалека, из детства — мальчик Блейк (взрослым его играет Кристофер Эбботт) пошел с отцом (Сэм Джэгер) в лес. По тому, как отец разговаривает с мальчиком, а Блейк отвечает «Есть, сэр!», мы понимаем, что папа домостроевец и, как бы сейчас сказали, токсичный абьюзер (в штате Орегон в прошлом веке таких слов еще не знали). Проходят годы, Блейк уже живет в Сан-Франциско c женой, журналисткой Шарлоттой (Джулия Гарнер), и дочерью Джинджер (Матильда Ферт). Получив сообщение, что его давно пропавший в лесу отец официально признан мертвым, Блейк уговаривает Шарлотту взять пару дней отпуска и поехать в его дом детства. «Там такие виды, что тебе не захочется уезжать», — уверяет он ее, но после того как по дороге в том самом лесу из детства Блейка кусает странное существо, не то человек, не то волк, Шарлотта начинает мечтать покинуть это проклятое место немедленно, и ее легко понять. Сбежать из отцовского дома почти невозможно — в дом регулярно ломится та самая тварь из леса, а Блейк на глазах теряет человеческий облик, обрастает шерстью, отращивает когти и постепенно перестает понимать, что ему говорят близкие любимые люди. Наверняка некоторые женщины, пожившие с распускающими руки мужьями, скажут вам, что вы смотрите историю их жизни;

— не надо смотреть инаугурацию Дональда Трампа, чтобы сообразить: перед нами сборник всех страхов жителей побережий США (Сан-Франциско, Лос-Анджелеса, Нью-Йорка) перед «глубинной», «настоящей» Америкой суровых реднеков, которые не готовы беседовать об эмпатии и правах меньшинств и вряд ли когда-нибудь ели бриошь с авокадо и яйцом пашот за бранчем.

Минус:

— такое прочтение вполне своевременно, хотя в страхе цивилизованных городских перед бездушной жестокостью деревенских тоже ничего нового нет. Наверное, каждая эпоха имеет право на свою версию старого сюжета, но в целом фильму Уоннелла сказать особо нечего, кроме того, что за последние десятилетия мужчины стали больше проводить времени с детьми, и оттого еще сложнее тыкать их подвернувшейся под руку в удобный момент кочергой, когда они встают на все четыре и начинают рычать. Так что если «Человек-волк» возьмет паузу еще лет на пятнадцать-двадцать, мы прекрасно без него проживем.

Фото: Universal Pictures