Хороших фильмов об умирании снято немало. Главное событие в жизни каждого человека — ее конец — показывалось в фильме так часто и подробно, что стало для зрителей очередным досадным эпизодом в биографии — мы так привыкли, что герои в сегодняшнем кино воскресают с самыми нелепыми объяснениями (клонирование, переселение душ, криогенная заморозка, воскрешение и т. д.), что совершенно перестали испытывать естественный трепет перед смертью.

К счастью, Пол Шредер, один из последних аутсайдеров (в хорошем смысле) и интеллектуалов американского кино, не играет в игры с бессмертием. Режиссера и сценариста интересуют земные страсти — его герои задавались вопросами справедливости, вины и искупления еще в сценарии «Таксиста» в середине 1970-х. Сейчас Шредеру 78 лет, и понятно, почему после трилогии «Дневник пастыря» — «Холодный расчет» — «Садовник», снятой с 2017 по 2022 год, он захотел снять фильм о режиссере как художнике, авторе, творце, которому осталось жить пару дней. Более авторского высказывания не придумаешь.

«О, Канада» (в кинотеатрах с 20 февраля) снят по вышедшему в 2021 году роману Рассела Бэнкса «Обреченный». В 1997-м Шредер уже экранизировал книгу Бэнкса, с которым был очень дружен, «Скорбь». Знаменитый канадский документалист Леонард Файф (Ричард Гир) умирает от рака и соглашается напоследок дать большое подробное интервью бывшим ученикам — семейной паре Малколму (Майкл Империоли) и Рене (Каролин Даверна). Его главное условие — при «исповеди» должна присутствовать жена Эмма (Уме Турман практически нечего здесь играть, кроме горестного взгляда), которой вся эта идея очень не нравится. Ричард Гир играл у Пола Шредера в 1980-м в «Американском жиголо», который был очень важен для профессионального и карьерного роста обоих. Теперь, на закате жизни, Гир снова становится альтер эго режиссера, человеком, который произносит его слова и, возможно, мысли.

У Файфа репутация живого классика (как и у Шредера), который несколько десятилетий задавал канадскому обществу неудобные вопросы — его документальные фильмы были посвящены расследованиям сексуальных домогательств в церкви и кровавой охоте на тюленят (после второго тысячи женщин перестали носить шубы из натурального меха). Но Шредер показывает нам Файфа сломленным болью стариком, которого интересует только собственное прошлое. В конце 1960-х, рассказывает Файф на камеру, он бросил семью и ребенка в США после того, как тесть предложил будущему режиссеру бросить мечтать об искусстве и подхватить семейный фармацевтический бизнес (Файфа в молодости играет Джейкоб Элорди, который становится сейчас таким же голливудским секс-символом, каким Ричард Гир был в 1970–1980-х). Вроде бы это признание должно иметь какие-то важные последствия, но их нет — ни для Эммы, которая в общих чертах и так в курсе прошлого ее мужа, ни для брошенных жены и сына, ни для учеников-режиссеров, которых Файф интересует как объект исследования, зависти и обожания, но не как живой человек с его драмой и сожалениями.

Эта душевная апатия окружающих и отсутствие катарсиса плохо отражается и на фильме. Кажется, что Шредер, всегда плевавший на мнение не согласных с ним людей, равнодушен и к чувствам зрителей, которыми не пытается играть или манипулировать. И Файф, и Шредер заняты только собой. Поэтому «О, Канада» производит впечталение холодного и даже небрежно снятого фильма, где присутствуют все элементы хорошей драмы, но автор будто забыл, что ее нужно разыгрывать не только для себя. Смерть здесь наступает неожиданно и неинтересно, а возможно, так и было задумано Шредером: наверняка он знает, что так в реальности и бывает — смерть некрасива, глупа и всегда не к месту.

Фото: Global Film