Семья из последнего фильма Когонады («После Янга» выходит в прокат 16 февраля), корейца, живущего в Америке, просто образцовая по меркам современного «осознанного» сообщества.

Отца Джейка играет Колин Фаррелл с усами, который после окончания съемок «После Янга» впервые номинировался на «Оскар» за другой фильм — «Банши Инишерина». Джейк женат на чернокожей Кире (Джоди Тернер-Смит), их приемная дочь — китаянка Мика (Малеа Эмма Тяндравиджая). Чтобы дочери не было скучно, пока родители работают (Джейк заведует чайным магазином и увлеченно рассказывает о том, что кружка чая содержит в себе целый мир), отец покупает за кучу денег не совсем нового (жил пять дней в другой семье) робота Янга (Джастин Х. Мин), который становится незаменимым — именно он объясняет Мике на примере дерева-гибрида, почему она не должна считать себя неполноценной и перестать думать о биологических родителях. Мика называет Янга «Гэ-гэ» («большой брат» на мандаринском наречии), робот девочку — «Мэй-мэй» («сестренка»). Перед нами мир довольно отдаленного будущего — во всяком случае, на экране есть намеки и отсылки на многолетний американо-китайский военный конфликт.

До истечения трехлетней гарантии Янг вдруг ломается, починить его у компании-производителя «Братья и сестры» Джейк не может, так как купил не напрямую, в общем, робота вернуть к «жизни» нельзя, и в динамике отношений внутри семьи происходят изменения. Сотрудница музея Клео (Сарита Чоудхури), мечтающая сделать выставку из воспоминаний Янга, дает Джейку флешку с его памятью, и дальше Когонада накладывает одни воспоминания на другие, только для Янга они не были субъективными — раз есть возможность их пересмотреть, они становятся фактом.

В истории кино много фильмов об отношениях людей и роботов, но Когонада, экранизировавший рассказ «Прощаясь с Янгом» Александра Вайнштейна, открывает новые территории. Именно отличия Янга от людей и его нежелание стать человеком и подчеркивают его человечность — или как минимум заставляют людей о ней задуматься.

Когонада погружает своих героев в мир, где искусственность человеческого существования (здесь ни у кого нет своих детей: Мика удочерена, а у соседа Джорджа дети — клоны) переплетена с естественностью дизайна, стремящегося слиться с природой. Стеклянные стены дома Джейка и Киры создают ощущение жизни на улице, вся мебель (и даже одежда, которую носят актеры) сделана только из натуральных материалов. Видно, что Когонада изучал концепцию архитекторов Рихарда Нойтры и Джозефа Эйхлера, чьи дома с их прозрачными стенами и открытостью к окружающему ландшафту пускают внутрь жизнь снаружи. Камера подолгу медитативно следит за распускающимися в кипятке чаинками, а каждый кадр выверен с геометрической точностью. Будущее технологично, но одновременно приближено к природе, западные технологии идут рука об руку с восточной философией (Янг, или, если произносить имя робота как «ян», означает активное мужское начало). В этом мире легко думать о зыбкости границ между человеческим и искусственным. «Ты счастлив, Янг?» — спрашивает Джейк домашнего робота, который стал для него членом семьи. «Я не уверен, что это подходящий вопрос ко мне», — отвечает Янг. Только у робота есть оправдание не отвечать на этот сложный вопрос.

Фото: A-One Film