Есть такое очень специальное столичное ощущение ужаса — когда, например, видишь ярко-алые капли крови на ступенях входа в какую-нибудь из центральных станций метро. Или когда на вечерней улице с вами пытаются завязать особый вязкий разговор, от которого спасают только очень быстрые ноги.

Ладно еще на окраине, но в пределах похорошевшего Садового кольца такого быть не должно. Может случиться все, что угодно — болезнь, измена, даже лежбище бомжей на бульваре — но не легендарный российский гоп-стоп, не удар по голове без объяснения причин. Более того, это самое Садовое кольцо, как иногда кажется, обладает особыми защитными свойствами и за своими пределами — грязные потасовки и пещерное насилие мы и в провинции если встречаем, то как невольные наблюдатели. Кажется, что есть какие-то незыблемые правила приличия и поведения. И уж во всяком случае если они нарушаются изредка в жизни, то в кино, призванном отражать действительность, подобных прорывов в хаос случаться не должно.

Прекрасно помню, как это случилось впервые. Осенью 2016 года на российский экран вышел «Дуэлянт» Алексея Мизгирева — красивое романтическое кино о чести и бесчестии. В финале выяснялось, что мать главного героя, дворянина-мстителя Яковлева (Петр Федоров), погубил граф Беклемишев (Владимир Машков). Но не просто погубил, а инициировал групповое изнасилование при поддержке команды подконтрольных солдат. Это была не просто шокирующая деталь, а выход за рамки в духе криминальных трэш-шоу, которыми периодически грешат федеральные каналы. Как будто в «Графа Монте-Кристо» вставили вдруг особенно лютый эпизод из лагерной прозы.

Весной нынешнего года на Первом канале показали сериал «Триггер» — жесткий триллер о провокативном психологе Артеме Стрелецком (Максим Матвеев). В каждой серии герой помогал пациентам справиться с личными проблемами, сталкивая лбом с собственными страхами. Сквозным сюжетом было расследование смерти давнего пациента Стрелецкого, который в ходе терапии прыгнул с крыши. И все бы ничего, если бы в финале герой не выяснял, что ребенок, родившийся у его жены, пока Стрелецкий отбывал наказание, не его, а его отца (Игорь Костолевский). Папаша — тоже, кстати, высокооплачиваемый психолог — опоил и переспал с супругой сына из-за давнего соперничества. Почти сразу после «Триггера» на сервисе Premier вышел «Колл-центр», где уголовная жуть и беспредел (от превращения девочки в шахидку до пыток за деньги) лились уже полноводным потоком.

Наконец, 31 августа на том же Premier вышел сериал «Игра на выживание». По сюжету отобранные по всей России участники нового телешоу отправляются в живописную дикую местность, чтобы пройти через придуманные организаторами испытания. Поначалу все напоминает экстремальную версию «Дома-2» (есть даже «лобное место»), однако все идет не по плану. Утром второго дня игроки обнаруживают, что съемочная группа убита, а за ними охотятся зеки с автоматами, гнилыми зубами и синими татуировками. В какой-то момент следует не слишком подробная, но омерзительная сцена группового изнасилования. Характерно, что среди участников — сыгравшие самих себя Александра Бортич и Алексей Чадов. В роли самого себя здесь снялся и ведущий шоу Игорь Верник.

Не то чтобы в современном кино существовали какие-то особые табу. Даже в России больше десяти лет назад прокатное удостоверение получил, скажем, «Груз 200» Алексея Балабанова, практически целиком состоящий из эпизодов, от которых в глазах темнело даже у подготовленных зрителей. Однако там речь шла о провинциальной жизни 1980-х, где случалось, скажем так, всякое. Теперь же даже в фильмах о бытовании условного среднего класса возможно все, что угодно. Из предложенного ряда несколько выбивается «Дуэлянт», однако и там описанная коллизия выходит за пределы всех представлений о чести — понятии, стоящем в основе концепции фильма. В общем, некоторая систематичность налицо, и она, что уж там, повергает в ступор.

Можно, конечно, предположить, что российские кинематографисты сходят с ума, пытаются впечатлить зрителя, ударить по нервам неправдоподобной, но наверняка шокирующей картиной. Однако подобные тренды сами собой не возникают, а кино, как уже было сказано, всегда так или иначе отражает жизнь. Чтобы разобраться в происходящем, придется это признать.

Десять лет назад Юрий Сапрыкин опубликовал программное эссе «Бликующая гопота», в котором противопоставил «Россию айфона» и «Россию шансона», отметив, что им никогда не сойтись. Образы прижились, вошли в обиход русских интеллектуалов и были, кстати, отлично отражены в фильме «Горько!». За размышлениями и наблюдениями над ними мы, кажется, не заметили, что все уже случилось. Стыковка, смычка или и вовсе случка — каждый выберет слово в меру своей испорченности или беспощадности. Факт остается фактом — шансон и раньше отлично слушали с айфонов, а теперь две России сочетались каким-никаким, но браком (отчасти эту проблему, кстати, исследует богомоловский «Хороший человек»). Жители той, у которой в ходу лагерные привычки и блатная феня (которой ныне не брезгуют и первые лица), успешно подмяли тех, кто считал себя умницами-технократами (часть интеллигенции всегда тянет к грубой мужицкой силе). Теперь блатным не нужно специальное приглашение в высший свет, мы стали семьей. И периодически получать по голове тоже стало почти что нормой. Ведь за всеми разговорами про абьюз и токсичность по-прежнему проглядывает неизбывное «бьет — значит любит».