Режиссер Роберт Эггерс еще совсем недавно был любим поклонниками авторского кино после черно-белых низкобюджетных триллеров «Ведьма» и «Маяк».

Его третий полнометражный фильм «Варяг» (в прокате США с 21 апреля, у нас его можно посмотреть только у пиратов) с бюджетом 70 млн долларов — самый амбициозный из проектов Эггерса, ни много ни мало экранизация скандинавского сюжета, вдохновившего Шекспира на «Гамлета».

Плюсы:

— раннее Средневековье в последние годы переживает в кино ренессанс (да простится этот каламбур). Многие объясняют этот феномен популярностью «Игры престолов», которая использовала эстетику Средних веков, чтобы показывать на экране первобытные страсти, освобожденные от уз цивилизации. Но Средневековье может быть разным — это доказал относительно недавний «Зеленый рыцарь» Дэвида Лоуэри, сделавший из истории артуровского Гавейна поэму о человеческом предназначении. Роберт Эггерс объединил эти два подхода — первобытный, эксплуатирующий животные инстинкты, и цивилизованный, философский, показывающий Средние века как последнюю дикую эпоху до нынешней западной цивилизации;

— перед нами «Гамлет», лишенный шекспировской рефлексии (кстати, отец Эггерса — шекспировед). В последние годы IX века узурпатор Фьолнир (датский актер Клаэс Банг, прославившийся после главных ролей в фильме «Квадрат» и сериале «Дракула») убивает своего брата, исландского короля Орвандила (Итан Хоук) на глазах у его сына Амлета и женится на вдове Гудрун (Николь Кидман). Амлет сбегает, чтобы вернуться через годы, притворившись рабом, и свести счеты с убийцей отца, лишившим его трона. Повторюсь, в фильме нет гамлетовских сомнений и терзаний, есть только цель и едва скрываемая до поры ярость;

— сбежавший Амлет попадает в глубь континента, в Русь. Эггерс как будто готов вступить в дискуссию о происхождении славян. Позже, уже вернувшись в дом Фьолнира, Амлет влюбится в длинноволосую дерзкую славянку Ольгу (Аня Тейлор-Джой из «Ферзевого гамбита»), так что тема участия викингов в становлении Руси будет продолжена до финала, но никак не развита;

— взрослого Амлета играет Александр Скарсгард, который за редким исключением («Тарзан. Легенда») специализируется на жестоких красавцах-злодеях («Большая маленькая ложь», «Настоящая кровь», «Соломенные псы»). В «Варяге» актер наконец перерастает свое привычное амплуа, и хотя его персонаж не так чтобы очень сложен (это машина для убийства, воин, вгрызающийся врагам зубами в горло), Скарсгард делает из него настоящего героя, которому невозможно не желать победы;

— Бьорк в роли провидицы, предсказывающей Амлету его судьбу — гениальная кастинговая находка. Бьорк не снималась в кино целых 17 лет, и ее уникальной пластики на экране не хватало;

— в предыдущих фильмах Эггерса «Ведьма» и «Маяк» с их ритуалами и внезапными вспышками немотивированной ярости есть некое языческое, первобытное свойство. Неудивительно, что он заинтересовался Средними веками Северной Европы, чья суровая эстетика явно ему близка. Но Эггерс очищает миф о кровной мести от любого культурного наслоения. В финале, во время решающей схватки, Амлет вдруг останавливается, словно к нему пришло прозрение, будто он наконец, все предыдущие годы мечтая совершить свою месть длиной в жизнь, хочет задержать момент, когда его мечта осуществилась. Но мы так и не узнаем, о чем он задумался, потому что Эггерс снова возвращает своего героя в водоворот непрекращающегося насилия.

Минус:

— минус, если он вообще есть, всего один. Фильм с таким сюжетом и культурным бэкграундом не может не напрашиваться на дискуссию. Какие параллели с современностью хочет провести Эггерс? Хочет ли он сказать, что мы снова погрузились в первобытный миропорядок? Во всяком случае, к ужасу режиссера, «Варяга» полюбили белые националисты, видящие в историях о викингах желание вернуться к теме белого превосходства на фоне нынешней глобализации и мультикультурности. Но «Варяг» не приглашает к интеллектуальным обобщениям. В общем, этот фильм равен тому, что он нам показывает: месть племянника дяде за убийство отца. «Варяг» хочет нравиться на том самом первобытном, языческом уровне, на котором Эггерс ведет с нами разговор, и нет ничего плохого в том, чтобы воспринимать кино исключительно на эстетическом и эмоциональном уровне, без интеллектуальных наслоений. Если это кино о мире до культуры, можно и забыть о ней, в конце концов, нам предлагают это сделать всего на два часа.

Фото: Universal Pictures