Вот уже 14 лет доктор традиционной китайской медицины (которая в России считается нетрадиционной) из Харбина Лю Чэнвэй живет в Москве и ведет прием пациентов. Как у всех «русских» китайцев, у нее есть местное имя — Людмила, но близкие зовут доктора просто по фамилии — Лю. Так принято в Китае.
Доктор Лю и ее русская ученица Яна Рытникова (официальный представитель Китайской международной ассоциации по связям с общественностью) рассказывают, почему в Китае не празднуют круглые даты и как китайская медицина может помочь во время пандемии коронавируса.
Лю, когда вы в первый раз приехали в Москву?
Лю: Это было в самом конце 1992 года. Я была тогда просто 18-летней туристкой и, помню, заранее знала, где в Москве находится Красная площадь. Москва мне сразу показалась невероятно красивой. Потом я бывала в Петербурге, в Екатеринбурге, в других городах, но именно Москва стала моим городом, моей второй родиной.
Спустя годы после первой поездки меня стали приглашать в Москву уже на работу. Но как работать без языка? Я поступила в педагогический институт, училась там русскому языку. А в Китае получила специальность химика в Харбине, в университете провинции Хэйлунцзян. То есть по первому образованию я химик, мечтала стать фармацевтом, изучать лекарства.
 |
Яна Рытниковаофициальный представитель Китайской международной ассоциации по связям с общественностью |
Яна: Лю — потомственный врач в нескольких поколениях. Один из прадедов по отцовской линии даже лечил императора.
Харбин — «русский» город. Может, ваш интерес к России оттуда родом?
Лю: Когда я была еще маленькой, четырех-пяти лет, то общалась с семьями русских. Они жили рядом с нами, я видела их в доме отдыха для русских и всегда удивлялась, какие они красивые. Мне очень нравились русские храмы, в Харбине есть собор Святой Софии. Был деревянный Свято-Никольский собор, его потом разрушили.
Мои младшие брат и сестра учили русский язык, и я вместе с ними пыталась заниматься — мне это было интересно. И росли мы все в доме, построенном русскими харбинцами. Его после их отъезда купила моя мама.
Яна: Когда кавэжэдэшники бежали из Харбина, они оставляли свои дома — очень странные для китайцев, большие, как храмы. Там можно было на велосипеде ездить по дому. Были большой сад и погреб, где хранились квашеная капуста и огурцы, оставшиеся еще от русских.
Но ведь есть стереотип, что китайцы не любят и не понимают нашу еду.
Яна: Постоянно они ее, конечно, не едят. Первое время могут — оливье, борщ, а на третий день уже спрашивают: «Яна, пойдем есть лапшу в китайский ресторан». Для китайцев наша пища тяжелая, от нее толстеют.
Лю, а вы сами дома готовите китайские блюда?
Лю: Готовлю, конечно. Мы всегда едим то, что по сезону. Сейчас надо употреблять как можно больше белка, обязательно в рационе должны быть яйца и молоко. Людям нужны силы.
Где в Москве стоит покупать продукты для китайских блюд?
Яна: У московских китайцев есть свой маркет в интернете. Ну и интернет у них тоже свой, как известно. Диаспора здесь живет обособленно — как известно, китайцы плохо ассимилируются. На китайском маркете продают аутентичные продукты — нигде в Москве не найти, например, такой лапши. Или вот Лю делает очень вкусные пирожки — они называются «хэзэ» — с черемшой. Она ее специально заказывает.
Лю: В Москве черемшу продают только в апреле-мае, и она совсем другая, чем в Китае — у нас черемша длинная, как зеленый лук, а здесь похожа больше на шпинат.
Лю, вы начинали как традиционный врач-фармацевт, а потом?
Лю: Я получила диплом врача народной китайской медицины — так это называется официально. Тогда уже это разрешалось.
Яна: Одному из учителей Лю больше ста лет. Никто на самом деле не знает, сколько точно.
Лю: Он говорит, что ему 99, но я знаю, что много больше. Никто в Китае не говорит: «Мне сто лет». Это плохая примета.
Яна: Еще в Китае никто не празднует 50 лет или 60. Лучше 49 или 59.
Лю: Почему мы еще отмечаем не 50 лет, а 49 — у нас считается тот год, который ребенок провел в утробе матери. Человек рождается на свет уже годовалым — такова китайская традиция. Но не паспортные данные.
Какое место в Москве у вас самое любимое?
Лю: Когда люди добрые, везде хорошо, это злой человек загрязняет пространство. Вот мы с Яной стали друг другу близки как сестры. Мы каждую неделю обязательно гуляем вместе в Коломенском, любуемся природой, говорим о медицине и просто о жизни. В этом году нам очень повезло с теплой осенью.
Яна: Самое страшное для китайца — это холод!
Яна, а как вы познакомились с Лю?
Яна: Нас познакомил мой друг и деловой партнер Сунь Юэ (русское имя — Георгий), причем не где-нибудь, а в храме Василия Блаженного. Директор музея Татьяна Сарычева пригласила Георгия прочитать лекцию на тему «Китай — страна без религии». Он сказал мне: «Вот, знакомься, это Лю, китайский доктор». А меня уже тогда интересовала китайская медицина — я бывала в традиционных аптеках, хотелось узнать больше… Потом мы с Лю встретились еще раз, и я осторожно спросила: ты же видишь меня, можешь сказать, какое у меня состояние здоровья? Китайские врачи все видят сразу. Есть белое состояние здоровья, а есть черное. У русских, как правило, у всех серое. И у тебя, говорит Лю, серое. Но прошло совсем немного времени, и вдруг она сама мне звонит: «Приходи ко мне на лечение срочно». Надо сказать, что обычно Лю никому никогда не звонит.
Лю: Да, в Китае врачи никогда не звонят пациентам. Но у Яны я увидела большую проблему.
Яна: Можно сказать, Лю тогда спасла меня. Я не могла поднимать руку — сильнейшие боли в суставе, а потом оказалось, что проблема совсем другая, намного более серьезная. Лю начала меня лечить, это было первое мое столкновение с китайской медициной и массажем гуаша, и я не могу назвать его очень комфортным. После пятого, что ли, сеанса я вообще ничего не могла делать — находилась в состоянии сильнейшей интоксикации. Руку мне раздуло, была она черного совершенно цвета. Раз двадцать я сходила к Лю на лечение, и тогда все прошло. Она наладила мне терморегуляцию, нормализовала работу печени. Мне раньше всегда было жарко, а теперь нормально. Женщина, как говорят китайцы, это прежде всего печень. Все гормональное здоровье замыкается на этом органе.
В чем суть гуаша?
Лю: Это старинный метод лечения — пять-семь тысяч лет назад его уже применяли. В одном китайском селе жили здоровые люди, в другом — не очень, в одном жили больше сотни лет, а в другом — намного меньше. Оказалось, что в первом селе жила старая женщина, которая обладала умением делать гуаша — камнем, не скребком, как сейчас. Это особый массаж, делается он по каналам, чтобы они открывались и выходили шлаки, чтобы энергия ци беспрепятственно текла по организму. У человека 12 каналов, и если они хорошо работают, если они свободны, то человек не заболеет даже коронавирусом.
Одна моя знакомая, она врач, русская, недавно заболела и звонит мне: «Что делать?» Я говорю: «Срочно начинай сама делать себе гуаша». «Но у меня ничего нет под рукой!» — «Бери обычную ложку и любое растительное масло. Срочно!» Она начала делать, и ей сразу стало легче. А она полная, у нее была сильная одышка и сахар высокий. Хотя бы чуть-чуть она себе помогла, и дочка ей помогала — по спине сама себе гуаша не сделаешь.
А как делают гуаша по правилам, если не ложкой? Вообще этому сложно учиться?
Лю: Скребок для гуаша может быть костяной, нефритовый, металлический — их продают в интернете. Вместо масла можно использовать даже лосьон для тела, если ничего другого нет под рукой. Если кожа после сеанса сильно краснеет, это значит, что шлаки выходят. А если человек здоровый, гуаша ничего не покажет.
Яна: Лю делает не совсем обычный гуаша. Ее учитель научил специальному методу. Она берет оголенный провод 220, пропускает через себя электричество — и через скребок чистит пациента. Почему? Потому что раньше китайские врачи аккумулировали энергию: собирали ее, потом как будто вкладывали ее в скребок и лечили человека — не больше одного в день! Именно так лечили императора. Но технологии прорвались и в китайскую медицину. Хорошие китайские врачи владеют энергетическими практиками, например тайцзицюань. Когда мы приходим с Лю в какое-нибудь энергетическое место, она так вот встает и начинает руками формировать шарик.
Лю: Надо это делать очень медленно, плавно, чтобы из воздуха собирать энергию. Сначала не почувствуешь, а потом — обязательно.
Яна: А по поводу того, всякий или не всякий может научиться гуаша… Одна моя знакомая на фейсбуке начала вдруг рассказывать, что она делает людям гуаша. Это сейчас модно стало у наших косметологов, массажистов — они считают, что это такой вот легкий массаж. На самом деле это очень серьезное дело. Я сделала мужу гуаша, у него были проблемы с сахаром. Умею делать это только технически, и вот сделала, а потом два месяца не могла руки поднять. Банки потом себе поставила на руки, а оттуда — потоки воды. Нормально, сказала мне Лю. У мужа высокий сахар, вот ты и хватанула много сырости.
Лю: Гуаша, грубо говоря, это особый метод очистки организма. И банки — другой способ сделать то же самое.
В детстве же нам ставили банки, я помню! Синяки оставляли…
Яна: Синяки — это следы застоя. Если у тебя хорошее тело с чистыми каналами, то не должно быть ни синих, ни красных следов. Если красные следы, значит, в этой части есть жар. За каждую часть тела отвечает какой-то орган. Например, я чищу шею, потому что два года назад перенесла, наверное, коронавирус. (Смеется.) И когда я чищу шею, то ставлю себе обязательно банку на подбородок. Хожу как фараон.
Если подбородок после банки синий или черный, значит, почки не в порядке, там застой на уровне третьего обогревателя (термин китайской медицины). В китайской медицине все связано.
Сейчас пришла вторая волна окаянного коронавируса. Лю, что бы вы посоветовали для укрепления иммунитета?
Лю: Надо помногу пить теплую воду — буквально каждые полчаса. Очень важный рецепт — он для осени вообще подходит, а сейчас особенно необходим, чтобы питать легкие и горло.
Делается взвар или компот — две груши, два яблока, половинка лимона, один литр воды. Можно добавить сахар — лучше красный, неочищенный, но у нас такой купить трудно, поэтому можно добавлять узбекские кристаллы или мед. Режется все очень-очень мелко — так больше отдается сока, ну и вкуснее будет. Пить взвар горячим хотя бы по чашке в день. Следить за тем, чтобы не было сухого горла. Еще советую делать самомассаж по точкам, чтобы усиливать иммунитет и сердце хорошо работало.
Осень — это сезон печени (зима — сезон почек). В китайской медицине каждый сезон соответствует какому-то органу. Как ни странно, можно в этот сезон пить алкоголь, например водка по 20 г в день полезна даже женщинам, лучше если подогретая.
Но в тяжелом состоянии надо, конечно, сразу же обращаться к врачу. Мои советы, конечно, касаются того, как не заболеть.
Вы соблюдаете меры безопасности?
Лю: Я строго соблюдаю масочный режим, никуда не хожу без перчаток, стараюсь избегать людных мест. Но обязательно нужно гулять каждый день на свежем воздухе — проходить не менее семи километров.
Когда моя мама впервые приехала работать в Китай, ее поразило, что на кафедре в Нанькайском университете стоял диван, на котором было принято отдыхать после обеда. Жива ли эта традиция?
Яна: Полчаса сна после обеда обязательны для каждого китайца. Если это высокопоставленный чиновник, то у него на работе может быть даже отдельная комната с кроватью, ну и как минимум диван в кабинете для тех, кто попроще.
Лю: После обеда надо обязательно отдыхать, хотя бы полчаса спать — это полезно всем. Но в Москве я испортилась и уже этого не делаю.
Москва — трудный город для жизни?
Лю: Если знать язык, легкий.
Фото: Александр Лепешкин