У каждого третьего жителя планеты от 18 до 55 лет есть тату. Глобальный рынок татуировок оценивается в 2,28–3 млрд долларов. При этом сегмент удаления тату по темпам роста стабильно опережает рынок самих татуировок и достиг 1,5 млрд долларов в год. Не исключено, что через несколько лет объем продаж этих услуг превысит совокупный оборот глобального рынка татуировок. А все потому, что набить татуировку сегодня в среднем стоит от 100 долларов, а вот удалить — в десятки раз дороже.

Демаргинализация

Триста лет назад, когда европейцы активно захватывали новые земли, они подспудно соприкасались с культурой туземцев, в том числе и аборигенов Полинезии. Это привело к распространению татуировок среди моряков, набивавших странные символы в память о своих плаваниях. Вскоре к морской моде присоединились заключенные тюрем и каторжане, для которых новый визуальный язык стал аналогом эполет и аксельбантов военных мундиров, позволявшим с первого взгляда определить место человека в иерархии. Первым членом британской королевской семьи, сделавшим татуировку в Японии, был принц Альфред, герцог Эдинбургский. В 1869 году в Токио ему сделали на руке татуировку с извивающимся драконом. В 1881-м в Японии будущий король Георг V тоже сделал себе татуировку — в виде тигра. С этого момента наколки стали очень популярны среди британской аристократии. Десятилетием позже его кузен Ники, который взошел на российский престол под именем императора Николая II, тоже вернулся из своего путешествия на Восток с татуировкой на руке.

В 1891 году, когда была изобретена электрическая тату-машинка, значительно упростившая процесс нанесения татуировок, мода распространилась по всему «цивилизованному» миру. Советские Кулибины научились трансформировать дефицитные электрические бритвы в татуировочные машинки, которые официально нигде не производились.

Очередной бум начался в 1950–1960-х годах, когда татуировки стали частью контркультурных движений хиппи и битников. В СССР татуировки делали в основном зеки, военные, моряки и андерграундная молодежь. Но сегодня тату стали настолько привычными, что есть почти у всех — от домохозяек до политиков и врачей. Татуировка оказалась притягательной для максимально широкой аудитории в том числе и потому, что мастера тату вышли за привычные шаблоны, а современные технологии позволили создавать картины на теле в любой технике, включая акварель и 3D.

Драйверами процесса, как это водится, стали селебрити и блогеры. «В большинстве случаев современная татуировка не социальный маркер или штамп о принадлежности к какой-то военной или маргинальной группе, не свидетельство статуса, как у воров в законе, а способ творческого самовыражения и коммуникации с миром, — считает тату-мастер Кирилл Грядунов, победивший в престижном международном конкурсе DGN Tattoo Mag. — Женщины нередко стараются картинками закамуфлировать дефекты кожи, например шрамы от операций. У меня была клиентка — мама троих детей, которой сделали мастэктомию по медицинским показаниям. Операция прошла успешно, ей вставили грудной имплант, но остался длинный шрам. Мы придумали очень красивую татуировку в виде растительного узора, которая идеально все замаскировала. Но не все дефекты кожи можно перекрыть. Один раз я отказался работать, потому что невозможно было ничего сделать: ко мне пришла девушка, которая постоянно резалась, в итоге на ее руках образовались ужасные келоидные рубцы. А девушка еще и попыталась самостоятельно зататуировать это месиво гелевой ручкой. Пришлось отправить ее в клинику косметологии на лазерную шлифовку».

Рост глобального рынка татуировок (ежегодно он увеличивается на 4,7–5%) в свою очередь подстегнул развитие смежных областей — красителей, безопасных татуировочных аппаратов и лазерных технологий, которые позволяют удалять даже самые сложные татуировки. Вся современная тату-индустрия заточена на создание условий для максимально комфортной «отмены» любого изображения на теле. И осознание того, что татуировки больше не навсегда, избавило людей от подспудного страха, который всегда был главным тормозом индустрии.

Неоавангард 

Лет десять назад номинации всех тату-конференций, главных выставок-соревнований индустрии, были довольно традиционными. Обязательно встречался олдскул (якоря, розочки, сердечки), монохром, леттеринг (надписи, иероглифы, руны) и — высший пилотаж — реализм.

Реализм, будь то копия «Рождения Венеры» или хрестоматийного фото Джона Леннона, исторически считался самым сложным и дорогим для исполнения (час работы Анила Гупты, который специализируется на миниатюрных копиях картин известных художников, стоит от 450 долларов).

Эта техника требует не только высокопрофессионального художественного мастерства, но и хорошего знания анатомии человека, так как при движении тела крупное изображение всегда искажается. Миллениалы обожали биомеханику — это стиль, когда руки или ноги выглядят как у киборга, если с него снять кожу. Зумеры от этого уже воротят нос, отдавая предпочтение эстетике неотрайбл — своего рода современной племенной татуировке. Что по этому поводу думает поколение альфа, говорить еще рано.

Впрочем, глобальный тренд все же наметился: мир татуировок открыл для себя абстракцию как художественное явление. «Мы наблюдаем процесс мощной интеграции тату-художников в современное искусство. И это позволяет мастерам татуировки творить вне привычных для индустрии жанров, — считает Грядунов. — До недавнего времени на конвенциях просто не понимали, в какой категории награждать мои работы. Вроде круто, но в имеющийся шаблон не запихнешь. Пока несколько лет назад организаторы не договорились добавить категорию “абстракция”. И это только сейчас, хотя уже прошло больше ста лет после появления авангарда и именно абстрактное искусство стало главным визуальным языком современности. Сегодня абстрактные татуировки очень востребованы, особенно у молодежи, которая больше интересуется contemporary art. И стоят они не меньше реалистичных».

Еще один тренд последних лет — разработка красителей, которые изначально заточены на быстрое выведение. Поиск идеальных пигментов, которые, с одной стороны, долго сохраняют яркость, а с другой — хорошо реагируют на лазерное удаление, подстегнул развитие индустрии в целом. Глобальный рынок красок для татуировок уже перевалил за полмиллиарда долларов.

«Современные пигменты специально стараются делать, чтобы они проще распадались, — говорит Кирилл Грядунов. — Я сейчас сотрудничаю с одной компанией, мы разрабатываем черную краску. Образцы из лаборатории сначала тестируются на силиконе, и если результат удовлетворителен, мы ищем добровольца и делаем ему небольшую красивую картинку, а потом тестируем на сведение. Если есть какие-то вопросы, отправляем на доработку. Кстати, то, что часть производителей ушла с российского рынка, а часть импортных материалов значительно подорожала, привело к буму внутреннего производства. Появились новые российские бренды, которые ничем не уступают импортным».

В перманентном макияже используются менее насыщенные, чем в татуировках, пигменты, поэтому с течением времени они значительно светлеют и меняют цвет. Соболиные брови могут посереть, а розовые губы — стать фиолетовыми. Первым покидает кожу желтый пигмент (примерно через год-два), потом остальные цвета. И лишь угольно-черный остается навечно: у него максимально стабильная кристаллическая решетка, он очень мелкий, поэтому наши клетки его «не видят» и не истребляют.

Пока не существует такого состава для татуажа, который бы не поменял цвет лет через десять. Поэтому перманентный макияж приходится либо регулярно обновлять, либо выводить лазером.

Все сложно: аллергии, ожоги, поддельные лазеры

Татуировка, как и любое агрессивное инвазивное воздействие на человеческое тело, может давать побочные эффекты. Одно из самых распространенных осложнений — аллергия. Реакция бывает, как правило, на красный пигмент. Область тела с татуировкой начинает зудеть, покрываться плотными чешуйками, и в итоге участок кожи фиброзируется. И удалять изображение приходится уже по медицинским показаниям.

Нередко встречаются осложнения после попыток неудачного самостоятельного выведения наколок. Чаще всего люди пытаются избавиться от татуировок самостоятельно при помощи химических веществ. Например, покупают в аптеке средства для удаления новообразований. В итоге ожог и расплывшийся пигмент. Химические и термические ожоги не проходят бесследно, они чаще всего ведут к рубцеванию, и тогда удалять приходится уже не только пигмент.

Случаются также осложнения после манипуляций на старых или некачественных лазерных аппаратах. Рынок поддельных лазеров — настоящая головная боль врачей.

Но, пожалуй, самые опасные осложнения встречаются после татуировки на глазном яблоке. Эта техника позволяет менять цвет белков глаз, делая людей похожими на обитателей других миров. Это выглядит эффектно, но нередко приводит к чудовищным осложнениям — конъюнктивитам, отслойке сетчатки, глаукоме и даже слепоте.

Впервые такая татуировка была сделана в Канаде в 2007 году, когда два мастера решились ввести в склеру шприц и заполнить глазное яблоко цветными чернилами. В России на татуировку глазных яблок первым решился шоумен и татуировщик Илья Губарев, также известный как Bomber. Он выкрасил белки глаз в черный цвет. Этот вид татуировки — один из самых болезненных и опасных, поэтому во всем мире такими экспериментами занимается всего несколько тату-салонов.

«Ко мне в клинику недавно пришла несовершеннолетняя девушка, которой ее друг сделал татуировку склер, — рассказывает врач-косметолог Инна Коробкова. — К сожалению, по склере мы не имеем права работать лазером, так что ничем ей не смогли помочь, только убрали диффузию пигмента на коже век».

Культура отмены

С 1990-х годов татуировки в основном удалялись при помощи неодимового лазера, который прекрасно справляется с черным пигментом, но плохо удаляет цвет, особенно сине-зеленую гамму. И только появление пикосекундного александритового лазера немногим больше десяти лет назад впервые позволило свести татуировки в ноль без боли и сопутствующего ущерба в виде ожогов и рубцов. Причем лазер  хорошо справляется со всеми видами цветовых инвазий — татуировками, татуажем, интеграцией асфальта после падений и прочим.

«Лазеры предыдущего поколения сильно нагревали пигмент, за счет чего он разрушался, — поясняет Коробкова. — Пикосекундный PicoSure называется холодным лазером, так как действует не за счет нагрева, а с помощью фотоакустической волны. Пикосекундные импульсы дробят пигменты вдребезги, а потом их организм выводит как инородное тело естественным путем».

На удаление большой и яркой татуировки в среднем требуется больше года, так как между сеансами надо делать перерыв в полтора-два месяца. Это обойдется в 150–200 тыс. рублей. Сделать татуировку гораздо дешевле: стоимость сеанса (5 часов работы) может варьироваться от 10 тыс. до 25 тыс. рублей. Безусловно, в индустрии есть свои звезды, которые зарабатывают значительно больше, скажем, знаменитый татуировщик Скотт Кэмпбелл, сделавший татуировки Канье Уэсту и Марку Джейкобсу, берет тысячу долларов за первый час работы.

Удалением татуировок сначала занялись внутри субкультуры сами татуировщики. У них не было медицинского образования, а удаление проводилось дешевыми лазерами в тату-студиях. Неудивительно, что после таких процедур было огромное количество осложнений. Врачи-косметологи и дерматологи, к которым пациенты обращались за помощью с ожогами и рубцами, забили тревогу. Нужно было интегрировать этот полуподпольный рынок в медицинскую сферу.

Одной из первых стала внедрять удаление татуировок в медицинские клиники косметолог Саломея Абальян из L’Art clinic. «Я хотела, чтобы эта процедура проводилась в медучреждениях, в стерильных условиях на качественной аппаратуре, а не в тату-салонах с непонятными технологиями, которые приводили к серьезным осложнениям, — рассказывает Абальян. — Чтобы разорвать порочный круг, я стала ходить по тату-студиям, предлагая бесплатное удаление. Помню, меня тогда очень поддержали мои друзья-селебрити, которые пользуются уважением в этой субкультуре: певица Елка, телеведущая Анфиса Чехова, Слава Пантеров, на теле которого любой тату-мастер мечтает оставить свою татуировку. С этого момента лед тронулся. Татуировщики стали приезжать ко мне обучаться и получать медицинские лицензии».

Некоторые владельцы тату-салонов переориентировали бизнес, сообразив, что доход от клиники по удалению татуировок в разы выше, чем от студии, где эти татуировки делают.

С чистого листа

«Когда я только занялась лазерным удалением, то была уверена, что больше всего люди захотят избавиться от имен из разряда “Миша+Маша”, — признается врач-косметолог Анна Жилкина. — Но только один раз на моей памяти девушка хотела стереть одну букву, чтобы заменить ее на другую, скажем, “Пашу” на “Сашу”. Ей ко Дню святого Валентина хотелось сделать подарок новому возлюбленному».

Помимо отработавших имен в расход идут и символы, которые уже отслужили свое, и слова, со смыслом которых у носителя разошелся вектор. Есть и другой популярный запрос — татуировки с ошибками.

«Одно из самых моих ярких воспоминаний — молодая женщина, которая пришла удалять роскошную татуировку парада планет, — вспоминает Жилкина. — Оказалось, мастер перепутал последовательность небесных светил. Но самую красивую наколку в своей жизни я встретила относительно недавно. На консультацию пришла девушка с обалденной рыжей лисой на спине. Я никак не могла понять, почему она хочет удалить такую роскошь. Но когда девушка встала и начала двигаться, то рисунок сильно деформировался, и красотка-лиса обернулась пугающим зверем».

Но все же львиная доля женщин приходит на удаление не сводить татуировки, а избавляться от перманентного макияжа. Чаще всего убирают старый татуаж двадцатилетней давности, который просто вышел из моды: толстые четкие геометрические брови, жирные стрелки или подведенные темным контуром губы. Порой удалить перманентный макияж бывает сложнее и дольше, чем татуировку. Серый татуаж бровей может среагировать на лазер оранжевым, а губы — посинеть или уйти в серый. Сложно поддаются лазеру белый и телесный пигменты.

Мужчины чаще всего делают татуировки для открытой демонстрации на торсе, кистях рук или предплечьях. Поэтому их самый распространенный запрос — сведение наколок с видимых частей тела.

Десять-двадцать лет назад за удалением татуировок обращались чаще всего бизнесмены и чиновники, которые хотели избавиться от армейских ошибок молодости (названия военных частей, группы крови), тюремного творчества или просто олдскульных тату, потерявших эстетический вид. Сегодня на смену им пришли знаменитости, которые понимают, что их татуировки морально устарели или не подходят по положению. В последние несколько лет массово избавляются от татуировок на открытых частях тела и силовики, потому что им запрещено иметь видимые опознавательные знаки. Но часть из них тут же делают тату там, где посторонний их не увидит.

Значительную часть татуировок россияне вынуждены сводить из соображений личной безопасности: с 2022 года в разы вырос поток желающих удалить символику ЛГБТ.

Хуже всего удаляются старые армейские или тюремные татуировки, сделанные при помощи подручных средств в кустарных условиях. Анна Жилкина уверяет, что за те десять лет, что она занимается удалением татуировок, максимально сложным для выведения остается популярный в советское время краситель «жженый каблук»: «Этот краситель действительно делался из обожженных остатков обуви, и он почти вечный». Если небольшую татуировку на современных пигментах реально удалить за четыре процедуры, то на такую кустарную советскую наколку может понадобиться 15 процедур. В пересчете на время это полтора-три года, в пересчете на деньги — больше 300 тыс. рублей.

Больше не навсегда

Татуировка прошла полный цикл развития, превратившись из болезненной и небезопасной практики инициации сначала в маргинальное искусство, а затем, через популярную культуру, в нечто на стыке декоративно-прикладного искусства и бьюти-процедуры. То, что раньше делалось при помощи сажи и грубых инструментов, сильно травмировавших кожу, сегодня наносится тонкими стерильными иглами с помощью технологичных чернил, которые, если что, можно будет свести. Вслед за выхолащиванием сакрального смысла татуировка выхолащивается и буквально.

Тем симптоматичнее, что основная масса удаляемого не глубокомысленные надписи на латыни, набранные готическим шрифтом, и даже не имена возлюбленных. Главный барыш клиникам, занимающимся удалением татуировок, приносит перманентный макияж, сделанный в попытках запечатлеть красоту — самое эфемерное из явлений.