Об одинаковом чувстве прекрасного всех чиновников мира и о том, чем Петербург лучше Москвы.

Я родился…

В Москве.

Сейчас живу…

За городом, потому что устал от Москвы, устал от пробок, суеты. За городом, среди леса, мне живется хорошо. Я переехал лет восемь назад, когда в Москве был дым и дышать было нечем. Тогда подумал, что больше не могу, а мне нужно было работать спокойно, и я уехал. Сейчас я так строю день, чтобы не попадать в пробки. В результате я в них почти не бываю, и это меня дико радует. Сегодня, чтобы не встать в пробку в Москве, нужно либо не пользоваться личным автотранспортом, с чем я не могу согласиться, либо строить день так, чтобы ездить в противовес.

Люблю гулять в Москве…

Патриаршие нравятся, Фрунзенская, парк Новодевичьего монастыря, Остоженка, Пречистенка — ничего нового не скажу. Мне нравятся все прекрасные старомосковские места. Хотя все места, которые мне нравились, в них уже не осталось запаха Москвы. Она превратилась в вылизанное и попкорновое что-то. Это как кино, которое идет много где — во Франции, Германии, Америке, а кажется, что это один фильм. Города стали такие же, пластмассовые. Зато идешь, забылся и думаешь, что в Европе: «Это вроде Дюссельдорф? А, нет — Лион? Да какая, впрочем,  разница!» Еда одна и та же, рестораны одни и те же, все одно и то же. Мир глобального засилья пластмассы и франшизы.

Мой нелюбимый район…

На эту тему расскажу вам смешную историю. Сейчас моему сыну 32 года, а когда ему было года четыре, мы идем с ним гуляем по парку, а вокруг какие-то грязные лужи, перекинутые через них досочки. Я посмотрел на это все и говорю сыну: «Слушай, Вань, а давай, может, уедем отсюда в Америку?» Ребенок посмотрел на меня с укоризной и сказал: «Ну что ты, папа! А как же милое наше Чертаново?»

В рестораны…

Хожу в какие-то хорошенькие. Зачем я буду говорить, в какие? Ну в какие-то нарядненькие. Но так я, знаете, люблю ходить в один и тот же ресторан, если понравится, а как разонравится что-то, сразу перестаю. И так раз в год меняю место. У меня специфичный вкус — люблю такую щадящую кухню, ничего особенного. Как любому человеку, мне нравятся качественные и хорошо приготовленные продукты.

Все время собираюсь, но никак не могу доехать…

Вообще много куда, но если вы имеете в виду рестораны, то есть ресторан Siberia, кажется. Все время туда собираюсь заехать, но проезжаю мимо. Он вроде по выходным работает. Бывает, друзья говорят: мы идем туда. А я думаю и понимаю, что никуда из леса не хочу. Лучше Владочка (девушка Григория Константинопольского. — Прим. ред.) что-то приготовит. Впрочем, говорят, ресторан этот давно неактуален, так что можно уже и не ехать.

Отличие москвичей от жителей других мегаполисов…

Глобально ни в чем. В Москве просто очень много приезжих, много суеты. Все куда-то мчатся и летят. Никто друг друга не пропускает. А я вот как остановился, так всех и пропускаю, поэтому никуда не успеваю. Еще, скажем, есть небольшая прослойка фэшна. В центре куда ни плюнешь — все в шоу-бизнесе. А так, конечно, громадный город. Москва очень разнообразна. Мне знаете чем нравится жить в России? Вот еду, смотрю в окно, вижу человека, и вижу, как он одет, как движется и смотрит. Мне не надо спрашивать его биографию, я вижу, кто он, зачем и откуда. У меня социальная адаптация такая, что я могу не слышать, как человек говорит, но могу рассказать о нем многое. В Нью-Йорке я не бывал, а про Париж и говорить нечего — у нас люди лучше. Ну или по крайней мере они везде одинаковы. Мне наши люди очень нравятся, хотя жизнь тут все-таки тяжелая.

За последние десять лет изменилось…

Я слышу заявления: мы победим пробки. Думаю: интересно, как эти прекрасные люди победят пробки? Наверное, построят над мостами еще мосты? Нет. Наверное, сделают суперпарковки на каждом сантиметре. Нет. Что ж они придумают? Просто еще лет десять назад я слышал, что они победят пробки. О, думаю, крутые ребята. И как же победили пробки? Как и всегда тут — сделали так, чтобы совсем стало невозможно ездить: «Сегодня не рекомендуем москвичам пользоваться личным автотранспортом, особенно в центре». Разве не круть?

Я бы изменил в Москве…

Ничего. С собой бы справиться. Думаю, как бы самому получше быть, а Москва пускай сама. Я не знаю, как лучше ее сделать, нет у меня рецептов для этого, но я никуда и не выдвигаюсь, а с замиранием сердца слежу за происходящими событиями и как акын отражаю действительность в своих гениальных произведениях.

Мне не хватает в Москве…

Мне через полгода 55 лет, я уже немолодой человек. Мне кажется, не хватает того аромата, старых дворов. Мне начнут говорить, что они были грязные, но нет. Была одна пластмассовая улица — Новый Арбат, остальные были покосившиеся, но это была Москва, она не была похожа ни на что другое. Но я это, наверное, от возраста. Спроси молодежь — ей прекрасно. С другой стороны, приезжаешь в Питер, там совсем другой дух и аромат города, там есть какая-то свобода. Там сохранен уникальный и неповторимый облик города, эти улицы и каналы не перепутаешь ни с чем. Люди, которые живут там, как бы напитываются его самобытностью. А в Москве при кажущемся разнообразии все однолико. От Москвы ощущение, что все тут ходят строем сегодня. Да и к тому же в Питере нет платных парковок, а у нас кругом 200 рублей, а если 60 — уже повезло. Да что об этом говорить. Просто я столько раз слышал «мы наладим» от самых разных людей. Я стал обращать внимание на «мы наладим» с конца 70-х годов прошлого века. И как-то оно вроде налаживается. Но везде этот ЖКХ-дизайн. Зачем прекрасный бульвар подсвечивать идиотскими разноцветными фонариками так, что чувствуешь себя в плохо нарисованном мультфильме? Или какие-то фанерные ворота кругом, пластмассовые цветы — черт-те что просто. А ведь существует в Москве какая-то милая сердцу архитектура. Но при этом хочу заметить, что летом ездил туда-сюда по Европе, и ЖКХ-дизайн — он везде. У всех чиновников чувство прекрасного очень похоже. Чиновники всех стран объединились и завалили этим хламом все города. Иду по Лиону — вижу искусственные цветы на живом дереве и думаю: кому ж в голову пришло все это городить? Так что это повсеместное явление.

Мой фильм, который будет показан в первом киноальманахе «Русское краткое»…

«Олеся» изначально делалась для благотворительного аукциона Action! Светы Бондарчук. А потом уже приглянулась отборщикам «Русского краткого» и вот теперь выходит в прокат. «Олеся» была написана лет пятнадцать назад. У меня тогда был сборник сценариев короткометражных фильмов, из которых я снял только «Гипноз». Это были такие московские истории про золотую молодежь. Я и сам тогда был золотая молодежь. Однако проект не был реализован. И вот спустя 15 лет я немного переписал сценарий и сделал этот фильм.

Кинокомпания «Пионер» запускает ежемесячный альманах лучших российских короткометражных фильмов «Русское краткое». Первый сборник из пяти картин выйдет на экраны 19 октября. 

Фото: из личного архива Григория Константинопольского