О временах, когда было не страшно прятать ключ от квартиры под ковриком, и о землетрясении 1977 года.

Я родилась…

В Москве, на улице Академика Королева. Город моего детства был удивительным. Моя мама и ее сестра выросли в селе Алексеевском, на месте которого сейчас стоит Музей космонавтики и монумент «Покорителям космоса». Когда село решили перестроить, всех его жителей переселили в один дом, в котором я и выросла. Все его обитатели очень хорошо друг друга знали, и поэтому было совершенно не страшно прятать под ковриком ключ от квартиры. Все здоровались, часами разговаривали, встретившись во дворе, я могла легко пообедать у кого-то из соседей. Недалеко от нашего дома, напротив ВДНХ, где сейчас стоят новоделы, были деревянные домики. И когда у нас отключали воду, мы с сестрой ходили туда с ведрами к колонкам.

Очень хорошо помню землетрясение 1977 года. Был вечер, вдруг лампа затряслась и начала куда-то съезжать. У нас была большая семья — шесть человек: папа, мама, мамина сестра, я и моя сестра, тогда еще была жива бабушка Женя. Мы собрались все вместе и ждали, когда землетрясение закончится.

Тогда у всех детство проходило во дворе. Мы с соседкой, которая была чуть младше меня, любили устраивать музей перед входом в подъезд. Мы доставали своих кукол, коробки, пустые флаконы из-под маминых духов, которые были просто писком, расставляли все это и показывали бабушкам. Потом этот музей превращался во дворец, по которому ходили наши маленькие поломанные, разрисованные ручками куклы. На это уходил весь день, и это был настоящий кайф. Но мне нравились и мальчуковые игры. Помню, в классе уже в шестом папа откуда-то из-за границы привез мне машину на педалях, и я ее тут же вытащила во двор. Через неделю она уже сломалась, потому что я всем разрешала на ней кататься. А танк, который мне подарили на день рождения, и вовсе сломался в тот же самый день. Тогда играть всем вместе, делиться было нормально. Детство для меня — это ощущение большой дружной семьи, а Москва — доверие каждому во всем.

Сейчас живу…

Недалеко от дома моего детства. Мы с детьми решили быть поближе к моей маме, чтобы пешая прогулка от дома к дому не занимала больше пятнадцати минут. Еще я не захотела менять район, потому что очень люблю Ботанический сад. Я очень рада, что снесли заборы между ВДНХ, Останкинским парком и Ботаническим садом, и теперь это один огромный зеленый массив. При моей работе, с такой большой нагрузкой, без сада я бы просто не выжила. Мне обязательно нужно проводить в день час-два в Ботаническом саду, чтобы отдохнуть.

Еще я люблю гулять…

В парке «Сокольники» и Нескучном саду.

Мой любимый район…

Мне нравятся районы с маленькими красивыми улочками: Кропоткинская, Чистые пруды, Покровка, когда мой глаз отдыхает и есть возможность остановиться и рассмотреть архитектуру. Мы часто с детьми и так делаем: останавливаемся и обсуждаем разные дома, их стиль, детали. Еще мне нравятся здания с мозаикой Врубеля, они есть около Школы-студии МХАТ, где я училась. За четыре года я облазила все эти улочки, которые люблю до сих пор.

Единственное, мне кажется, что власти Москвы могли бы подумать, как использовать крыши разных домов, особенно плоские. Там можно было бы устроить какие-то кафе с видом на красивые улицы.

Мой нелюбимый район…

Капотня или Новое Марфино. Мне не нравится, когда много высоких домов, среди которых теряешься, как в лабиринте. Ужасно, что в таких застроенных районах не решена проблема с парковками, машины стоят прямо на тротуарах. С детскими колясками там просто невозможно пройти.

Я люблю кафе…

В восточном стиле, где нет громкой музыки. Но вообще я предпочитаю проводить время с друзьями дома. Я люблю звать гостей и что-то делать вместе с ними: готовить, варить шоколады. Дома всегда можно поставить классную музыку, зажечь свечи, устроить караоке и танцы. В кафе все это невозможно.

Я очень хочу попасть…

В ресторан «Седьмое небо». Он недалеко от моего дома, но поход туда все время не складывается. То погода нелетная в дни, когда я могу, то, когда я уже готова купить билеты, уже все продано. Но, с другой стороны, я понимаю, что я не одна, кто хочет туда подняться, и что экскурсия на телебашню пользуется спросом. Это радует!

В Москве лучше, чем в мировых столицах: Нью-Йорке, Берлине, Париже, Лондоне…

Москва отличается выражением лиц и скоростью существования. Когда я приезжаю в Европу, у меня всегда появляется полуулыбка и неспешность. Если кто-то хочет меня обогнать, я притормаживаю и пропускаю человека. Если кто-то меня нечаянно заденет, он всегда извинится, глядя мне в глаза, а не в сторону. Хотя люди везде бывают разные. Сейчас центр Москвы все-таки стал больше похож на Европу. Он стал более неспешным. Но когда спускаешься в метро, тут же начинаешь чувствовать локти ближнего и видишь недовольные лица. Мне радостно, что молодое поколение растет все-таки другое, более приветливое и легкое.

Преимущества у Москвы, конечно, есть. Для меня она более зеленая, чем другие столицы, хотя это только потому, что я живу рядом с Ботаническим садом. Я пробовала жить в центре города, но там мне не хватает зелени. Мне мало Патриарших прудов. Когда за деревьями мелькают машины, это как чипсы, как легкий перекус. В этом плане Лондон и Париж выигрывают. В Париже много совсем небольших парков, которые окружены со всех сторон зданиями, за которыми не видно машин. Но там, конечно, и движение другое.

В Москве за последнее десятилетие…

Стали спиливать много деревьев. Конечно, большинство из них трухлявые, но есть и те, у которых здоровая сердцевина. Я вижу, как редеет Ботанический сад, и его уже невозможно сравнить с тем, каким он был лет тридцать–тридцать пять назад. И я хочу задать вопрос: как эти деревья отсматривают? Как происходит их диагностика?

Но и хорошего тоже много. На ВДНХ восстанавливают павильоны, сделали очень хороший Музей кино, обустроили прекрасные зоны, где можно отдыхать, загорать и читать книжки. Появились хорошие детские площадки. Когда едешь в парк «Сокольники», знаешь, что дети там ухайдакаются. Мне нравится, что строят дороги, и к этому подходят с логикой. Как у Пушкина: «Дороги, верно, у нас изменятся безмерно. Шоссе Россию здесь и тут, соединив, пересекут». Стало больше пешеходных зон, хотя булыжнички, которыми их покрывают, совсем не удобны для самокатов и роликов, а для маленьких детских — даже опасны: колесики застревают в промежутках. Я рада, что повысилась плата за парковку в центре и машин стало меньше. Я стала больше ходить пешком и от этого лучше себя чувствую.

Хочу, чтобы в Москве…

Стало еще больше пешеходных зон, чтобы люди пересели с машин на велосипеды, самокаты, гироскутеры. А чтобы никто не мерз, я бы на зиму переоборудовала летние фонтаны в печки. Раньше в России, еще до революции, во времена Анны Карениной, на центральных площадях ставили большие каменки, чтобы извозчики могли около них греться. Если весь центр будет пешеходным, то это будут отличные места, вокруг которых собирались бы люди.

Мне кажется, что Москва…

Прекрасный город, и я рада, что родилась в нем. Здесь очень удобно жить. Когда хочется какой-то красоты, можно побежать в Пушкинский музей или просто погулять по центру. Но когда этого уже не хватает и хочется красоты еще больше, можно сесть на «Сапсан» и весь день гулять по Питеру, кататься на теплоходе и уже вечером довольными и уставшими вернуться домой.

В Год театра в России…

Департамент культуры решил, что не только школы должны ходить в театр, но и театр — в школы. Я уже несколько раз выезжала с «Евгением Онегиным» в разные московские школы и читала его детям. Мне кажется, что это очень важно, чтобы в школах о предмете рассказывали не только учителя, но и другие персоны. Чтобы о литературе со школьниками говорили артисты, потому что у каждого из них есть своя литературная любовь, которую он разбирал и обдумывал. А о других предметах могут рассказывать молодые специалисты, которые горят своей профессией и могут заразить своим энтузиазмом детей.

Любовь к «Евгению Онегину» мне в свою очередь привил мой педагог Виталий Яковлевич Виленкин, который в свое время был секретарем у Немировича-Данченко. Он был потрясающим педагогом, всегда привозил из-за границы мальчикам по пачке сигарет, а девочкам еще какие-то подарки. Мы с ним очень сдружились на почве любви к Пушкину, и он открыл для меня новые пласты поэмы «Евгений Онегин». Там заложено очень много того, о чем не говорят в школе, в том числе юмора.

Музыкально-поэтические чтения Пушкин + «Евгений Онегин»…

Возникли благодаря любви Бориса Юрьевича Юхананова к театру и своим актерам. Когда он только пришел на место художественного руководителя в театр, я хотела из театра уходить и идти в сериальные актрисы. Но, познакомившись с ним, осталась с условием, что в течение года мне дадут две работы из тех пяти, о которых я мечтала: Настасья Филипповна, древнегреческая трагедия, комедия, Островский и Пушкин. Буквально через два месяца в театр приехал Терзопулос и поставил древнегреческую трагедию, а еще через какое-то время Юхананов отправил меня к своим студентам репетировать «Идиота».

Когда я пришла к Борису Юрьевичу с «Евгением Онегиным», он разрешил мне сделать все так, как я хочу: поставить то, что я выбрала, не на сцене, а в фойе театра и без режиссера. Так все и было. Но через три года я вдруг поняла, что мне нужен режиссер. Был период, когда я устраивала кастинги режиссерам, слушала и оценивала их видение и разбор. Максим Мышанский поразил меня своей сложносочиненностью задач. Я люблю сложные задачи, люблю выдерживать и нести несколько смыслов. В финале наша Ларина не такая, как в классическом прочтении. Она не слабая, а очень сильная женщина. У нее уже нет боли от встречи с Онегиным, а только горечь за пережитую когда-то боль. Она прогоняет его, и очень жестко.

Спектакль «Волшебная гора»…

Образовался сам собой. До этого мы уже работали с Костей (режиссером Константином Богомоловым. — «Москвич Mag») над фильмом «Настя». И еще на пробах мне понравилось то, что он мне говорил. Он очень четко объяснил мне своим языком то, что я уже перевела на свой. Сегодня мы живем в период кали-юга, когда женщина транслирует мужскую энергию. В этом мы с ним сошлись. На мой взгляд, «Волшебная гора» очень медитативный спектакль, который имеет психотерапевтический эффект. Зрители могут прокашляться — сделать то, что не позволяют себе в социуме. Просто прийти и покашлять вместе со мной.

Спектакль «Волшебная гора» в Электротеатре Станиславский пройдет 17, 18, 28 марта.

Музыкально-поэтические чтения Пушкин + «Евгений Онегин» — 28 апреля.

Фото: © Олимпия Орлова-Вилберг