Вообще в Химках. Хотя во всех документах значится Москва. И всю жизнь живу в Москве, но химкинское происхождение дает мне приятную небольшую отстраненность от московских дел. Если что – я и не москвич. А если что-то другое – за Москву горой.

Проезжаю через Химки только по дороге в Шереметьево, примерно раз в неделю. Изменения не нравятся совсем, нужно что-то радикальное сделать с Ленинградским шоссе – может, закопать его вообще в туннель, не знаю. И что там в глубине Химок – не знаю. Надо заехать как-нибудь. Но само название города звучит для меня как музыка. Там жила моя бабушка и моя мама в юности.

На Тишинке. Там хорошо – вроде как и центр, но не внутри Садового кольца. Если ехать – то недалеко. Если идти от работы – то недолго. Но получилось случайно – просто был хороший вариант купить квартиру именно там. Тайное желание совпало со счастливым случаем.

Я люблю по Москве ездить. А ходить – по сретенским переулкам, я там провел раннее детство. Бульвары люблю. Я не оригинален.

Почему-то иногда тянет на Хитровку. Вообще в Москве есть не любимые районы, а любимое время года. Конечно – лето. Летом, наверное, примирюсь с любым районом. Зиму бесконечную не люблю ни в одном из районов.

Надеюсь, я в него никогда так и не попаду.

Я очень много езжу по миру, по работе чаще всего, но и просто так тоже. Когда в Москве нахожусь, стараюсь далеко не отходить от своего рабочего стола – поэтому люблю ресторан «Корш» в здании Театра Наций. Хотя благодарен друзьям, которые иногда мне показывают новые места. Но любопытство берегу в основном для путешествий.

Вернее – проеду. Все время собираюсь прокатиться на электричке по новому кольцу. Впрочем, может быть, лучше оставить эту мечту неосуществленной.

Мне кажется, Москве не хватает разнообразия характеров и типажей, что должно отличать динамичный современный мегаполис. Главное отличие москвичей в том, что они недостаточно отличаются друг от друга.

Люблю русский язык. Это меня держит и в России, и в Москве. Ни в одной столице мира так много людей не говорят по-русски. Хотя некоторые здесь говорят с чудовищными ошибками, увы. И многие в последнее время говорят чудовищные вещи, тоже на этом языке.

Тротуары стали шире – иногда, правда, напрасно. Документы получить легче. Потратить деньги не проблема. Можно годами не видеть людей, которые тебе неприятны, но из одной с тобой сферы деятельности – город большой, и не столкнешься с ними. Раздражают разве что новые дурацкие схемы движения – то, что красиво на картинках, в жизни оказывается неудобно и глупо.

«Вдохновение» и «Территория» – разные фестивали. «Территория» – это образовательный проект, он существует много лет. «Вдохновение» на ВДНХ вот сейчас решило попробовать быть театральным фестивалем. Вообще влияние фестивалей – не прямое, а опосредованное. Ведь фестивальной публики всегда меньше, чем потребителей мейнстрима, глупо измерять все количеством зрителей. Но фестивали формируют вкусы и запросы тех, кто влияет на процессы в искусстве. Многое из того, что случается на фестивалях, через десятилетие будет общим местом, общепринятой нормой, почти рутиной. В каком-то смысле фестивали дают возможность обществу заглянуть в будущее культуры и, в отличие от жизни, отчасти это будущее сформировать.

В театрах малых городов меньше ставки. В столице даже маленький спектакль не поставишь дешевле, чем за миллион. А в провинции иногда за три копейки буквально делают. Поэтому легче рискуют – и часто выигрывают. Эти театры ближе к реальной жизни, им не надо никого перекрикивать или перепиаривать, у них и конкуренции нет – они в городе единственные. В экономике это плохо, а в культуре – не всегда. Путь к зрителю у них короче, а разговор — честнее. Не всегда, конечно. Но иногда у них получается играть свежее и оригинальнее, чем в столицах. Отыскивать именно такие примеры — огромное удовольствие.