О переменах, которые неизбежно произойдут в мире моды после пандемии, о сердце, оставленном в Хамовниках, и о дружбе с Большим театром.

Я родился…

В небольшом городке Великие Луки, а в Москву переехал в 1993 году сразу после института, который окончил в Витебске, и победы на конкурсе молодых дизайнеров, организованном компанией Nina Ricci.

Сейчас живу…

Долгое время жил в районе Серпуховки, но последние несколько лет живу на «Белорусской» — мне нравится, как развивается район.

Мой любимый московский район…

Хотя мой дом на «Белорусской», все же сердце мое в Хамовниках, где уже много лет находятся наш флагманский бутик и штаб-квартира бренда Chapurin. Мне нравится здесь все — и соседство Новодевичьего монастыря (его фото даже было на пригласительном одного из моих показов), и набережная Москвы-реки, и то, что сейчас этот район расцвел, обрел новые места силы вроде Усачевского рынка.

Когда еще не ввели самоизоляцию, я любил гулять…

У меня несколько любимых маршрутов. Самый частый — прогулка по парку Новодевичьего монастыря. Особенно люблю это место на закате в безветренную погоду — удается на миг забыть о городском шуме и погрузиться в умиротворяющую атмосферу, которая царит вокруг древних стен. Приятно пройтись и по Малой Бронной — это такая витрина парадной Москвы и нарядных москвичек, любопытная картина. А еще мне нравится район Миусского парка, где гармонично уживаются разные грани нашей столицы — шедевры конструктивизма и сталинский ампир с гастрокластерами и тихими старушками с маленькими собачонками.

В барах меня можно было застать…

Нечасто, но если я выбирался, то в Kisa Bar или Bаmbule. А вот из ресторанов могу отметить практически все заведения семейства White Rabbit, там своя особая атмосфера и хорошая кухня.

Помимо работы и дома до изоляции меня можно было застать…

Конечно же, в Большом театре. Я не только много работал над костюмами к постановкам, но и подружился с труппой и сотрудниками театра. Поэтому я там бывал очень часто и как зритель, и как друг. Но я каждый раз с трепетом захожу в это здание, и я счастлив, что могу попасть за кулисы и пообщаться с теми, кто создает эту легендарную красоту.

Я давно хочу попасть…

На ВДНХ. Посмотреть, как изменился ее облик с тех времен, когда я бывал там довольно часто. Еще одно место, где я просто обязан побывать — «Хлебозавод». Очень здорово, когда бывшие индустриальные зоны городов трансформируются в культурные кластеры. И хотя я побывал в таких районах в Лондоне, Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и даже в Кейптауне, до московского хита пока не добрался.

Не боюсь показаться сентиментальным, но я всегда любил Москву…

Любил ее разной: чуть-чуть неряшливой и яркой, уставшей, динамичной и свежей, как сейчас. Наверное, именно поэтому город всегда отвечал мне взаимностью — я никогда не чувствовал себя здесь одиноким и несчастным. Поэтому мне приятно возвращаться даже из самых прекрасных городов. В мегаполисах всегда жить непросто — факт, но то, как меняется Москва в последние годы — это здорово.

От жителей других городов…

Москвичи отличаются скоростью жизни, мысли и перемен настроения. От жителей, например, Берлина москвичи отличаются тем, что предпочитают жить немножко для других, слегка напоказ. От парижан отличаются оптимизмом, от ньюйоркцев — медлительностью, от лондонцев — прямолинейностью.

Говорить, чем Москва лучше или хуже Парижа, Лондона или Берлина…

Это все равно, что сравнивать круглое с красным. Но у Москвы есть преимущества, например наличие круглосуточных магазинов и аптек. В Москве можно вылечить зубы или сделать прическу в любое время суток (даже сейчас, когда все закрыто, многие услуги доступны круглосуточно), что проблематично, например, в Лондоне. И в воскресенье жизнь в Москве не замирает, как, скажем, в Берлине — все открыто, все работает. Еще немаловажный плюс — московская подземка. Она, на мой взгляд, работает более четко, чем лондонская.

Мне не нравится…

Что в Москве всегда, везде и в любом месте слышен шум дороги — отсюда ощущение суеты. Сейчас, правда, стало потише. Еще мне не нравится московская экология: пыль везде. Некоторые мои друзья, которые живут за рубежом и приезжают в Москву, говорят, что иногда похоже, что им надели мутные очки, как только они вышли из здания аэропорта. Еще мне не нравится то, что я называю глупой рациональностью жителей — это стремление любой ценой срезать угол: по газону и вытоптав траву, но выиграть десять метров пути. Очень странно. Наконец, мне не нравится перманентное отсутствие представления о личном пространстве — понимаю, в таком большом городе его непросто соблюдать, но, наверное, именно поэтому это так важно! В этом смысле меры, требующие сейчас соблюдать дистанцию 1,5–2 метра, пришлись очень кстати.

Я бы хотел, чтобы в Москве было больше…

Знаковых архитектурных проектов — современных и передовых, а не сомнительных бронзовых памятников. Чтобы в столице произошла децентрализация и каждый район обрел свои места силы, парки, рестораны, семейные кафе. Чтобы в облик города влилась живая струя урбанизма со стрит-артом, камерными заведениями, небольшими галереями современного искусства…

После пандемии мода изменится…

Как и любой кризис, ситуация с коронавирусом и экономические катаклизмы вроде падения курса рубля скажутся на индустрии моды. Это уже происходит во всем мире. Тренды последнего времени — ответственное потребление и внимание к экологической повестке — становятся еще более актуальными. Любопытно, что о необходимости изменения правил игры заговорили старожилы индустрии, которые застали период, когда мода еще не была «слишком модной», не превратилась в повальное увлечение, требующее новых и новых коллекций чуть ли не каждый месяц. К примеру, Джорджио Армани сначала провел показ без зрителей, а затем выступил с заявлением, что такое большое число показов ни к чему хорошему не приведет.

Мир меняется, и текущий кризис лишь ускорит процессы. То, как планета ответила на «террор» человечества, заставляет задуматься. Я думаю, что с экономической точки зрения кризис зачистит рынок от бесчисленного количества марок, производящих одинаковый продукт с разными этикетками. Потребители станут больше ценить приставку smart, когда дело касается выбора вещи. Большее значение приобретут качество и экологичность материалов, социальная позиция марки, некая эксклюзивность. Возможно, на первый план снова выйдет мастерство креатора, а не жонглирование трендами. И, хочется верить, профессионализм станет вновь ценнее хайпа.

Что касается предпочтений в выборе одежды, то, я уверен, Москва быстро откликнется на изменение курса моды. Уже сейчас очень популярным становится винтаж, вещи, созданные на заказ, некие авторские дизайнерские истории, подчеркивающие индивидуальность человека. На смену модникам, коллекционирующим must have сезона, придут люди, делающие осознанный выбор в пользу собственного стиля. Поэтому уйдут, уже уходят, такие тренды, как логомания, чрезмерный спортивный oversize, стритвир в чистом виде. Вещи для москвичей, хочется верить, перестанут быть символом принадлежности, станут способом самовыражения, но не единственным, а дополнительным к внутреннему развитию.

Если же рисовать картинку-прогноз, то москвичи станут более расслабленными, более монохромными, эклектичными и непохожими друг на друга. Но, я уверен, тяга к качественным и особенным вещам останется. Похожая ситуация была на часовом рынке: предметы, созданные с филигранным искусством, остаются в цене, несмотря на век утилитарного подхода к вещам. Также и платья haute couture, созданные вручную и по индивидуальным меркам, не утратят своей ниши окончательно, и, несмотря на неминуемое сокращение спроса в кризис, этот сегмент восстановится.

Если же говорить с позиции бизнесмена, то кризис, естественно, ускорит глобальную диджитализацию. И люксу, который традиционно работает преимущественно в офлайне, придется быстро приспосабливаться. В целом же русские модные компании все без исключения почувствуют на себе негативное влияние текущих процессов. Выживет тот, кто еще до кризиса смог диверсифицировать бизнес, обзавелся лояльной аудиторией — постоянными клиентами, а в непростые времена сумел сохранить хотя бы костяк команды, который определяет концепцию бренда, его стратегию. В целом же выживаемость выше у тех брендов, которые смогли расширить понятие «модная марка» в сторону создания lifestyle и работы с другими областями дизайна: промышленным, предметным, корпоративными проектами и так далее.

Фото: Grazia