О разухабисто-аляповатом стиле москвичей и невозможности гулять в Москве.

Я родился…

В Москве на Фрунзенской набережной, в доме, где жили люди творческих профессий, как и мои родители — мама-актриса и папа-художник.

Сейчас живу…

В районе своего детства, на Фрунзенской набережной, в родительской квартире, которую не променяю даже на самые роскошные апартаменты. Ведь там не будет соседей, знающих меня с малолетства, не будет прекрасной яблоневой аллеи, не будет родных и знакомых с детства закоулков.

Люблю гулять…

Не в Москве. Потому что здесь меня узнает каждая вторая москвичка, каждая третья просит сфотографироваться, а каждая четвертая тянет бумажку для автографа. Это счастье, конечно. Но прогулка превращается в стихийную фотосессию. Поэтому гулять я предпочитаю за границей, где меня мало кто знает.

Моим любимым районом в Москве…

Была и остается Фрунзенская набережная, а некогда любимые Остоженка и Замоскворечье сегодня не имеют ничего общего с тем, какими я их успел застать.

Мой нелюбимый район в Москве…

«Москва-Сити». Меня пугают эти стеклянные исполины. Они совершенно не кажутся мне интересными с архитектурной точки зрения.

В барах и ресторанах…

В барах я не бываю, а вот в рестораны хожу с удовольствием. В каждой стране и даже в каждом городе я стараюсь пробовать местную кухню. В Москве никогда не пойду в японский или итальянский ресторан. Скорее уж в грузинский. А вот во Владивостоке с удовольствием поужинаю в китайском ресторане.

Место в Москве, в которое все время собираюсь, но никак не могу доехать…

Такого места нет. Если куда собираюсь, то рано или поздно добираюсь. Разве что никогда не совпадаю с блошиным рынком в Музее Москвы. В дни, когда он открыт, я обязательно нахожусь в каком-нибудь другом городе.

Главное отличие москвичей от жителей других столиц…

Благодаря глобализации особенных отличий нет. Я бы сказал, что на улицах Москвы больше нарядных женщин, чем на улицах Парижа. Но это отличительная особенность не столицы, а страны, где острая нехватка мужчин. Если сравнивать Москву с Парижем, Нью-Йорком, Берлином или Лондоном, для меня в ней лучше то, что это мой город, где меня любят и узнают миллионы людей, которые смотрят программу «Модный приговор».

В Москве изменилась…

Архитектура. Рушат Москву нещадно, уничтожают прекрасные памятники старины, чтобы на их месте возводить многоэтажные бизнес-центры и элитные жилые комплексы.

Стиль москвичей — это…

В Москве столько намешано, она так разнообразна, что говорить о каком-то определенном стиле вряд ли корректно. Но я бы сказал так — разухабисто-аляповатый стиль.

Над текстом своих мемуаров, получивших название «Фамильные ценности»…

Я работал несколько месяцев — мы с редакцией Елены Шубиной старались поспеть к моему юбилею, который грядет в декабре этого года. Но если брать в расчет воспоминания моего отца — знаменитого театрального художника Александра Павловича Васильева и воспоминания моего дяди — режиссера Петра Павловича Васильева, которым также нашлось место в этой книге, то, можно сказать, что работа над изданием велась не одно десятилетие. Работал над мемуарами я в Москве, Вильнюсе и Оверни. И именно на моей даче в Оверни писалось лучше всего. Такой тишины, какая окружает меня в этой маленькой французской деревушке, нет больше нигде. В Оверни меня не узнают, соседи не знают, что в России я публичный человек, и здесь редкие прохожие не просят дать автограф или сфотографироваться… Тишина и покой дают возможность сосредоточиться, остаться наедине со своей памятью и взяться за перо.

Книга «Фамильные ценности. Книга обретенных мемуаров» вышла в «Редакции Елены Шубиной» в конце ноября. 1 декабря Александр Васильев представит ее на ярмарке Non/fiction (в 16.00) и в книжном магазине «Москва» (в 19.00). 

Фото: предоставлено «Редакцией Елены Шубиной»