О «Волге» Льва Яшина, ресторане «Березовая роща» у «Полежаевской», вынужденном эгоизме москвичей и о том, почему Питер сам для себя, а Москва для людей.

Я родился…

Как, во всяком случае, утверждают легенды, в родильном доме им. Г. Л. Грауэрмана, который находился в самом начале Нового Арбата. Сейчас, по-моему, этого роддома уже нет. Мы в ту пору жили на Кутузовском проспекте в коммуналке, где было семь семей. Человек двадцать в одной коммунальной квартире! Может, даже больше. Дети там катались по большому коридору на трехколесных велосипедах. Была огромная кухня с несколькими плитами. А чтобы помыться, надо было очередь занимать! Зато в нашем доме в соседнем подъезде жил знаменитый советский футболист, вратарь Лев Яшин. Поэтому весь дом болел за футбольный клуб «Динамо», и мой папа всю жизнь за «Динамо» болел. А когда Яшин выходил из дома, выкатывал из гаража свою «Волгу», все дети нашего дома собирались и смотрели на это действо. С трех лет меня на неделю отдавали в детский сад, поэтому в том доме я уже редко бывал. Только в субботу вечером приезжал и воскресенье проводил дома с родителями и бабушкой. Или, когда заболевал, оставался дома. Поэтому болезни тогда для меня были большим праздником. Мне в кровать ставили проигрыватель, я слушал пластинки. Классическую музыку, разные постановки, сказки. А когда мне исполнилось шесть лет, перед самой школой, мы переехали в отдельную двухкомнатную квартиру на Октябрьском Поле. Вокруг этого места с тех пор и идет вся моя жизнь.

Москва моего детства была…

Как в любом фильме 1960-х годов! Фильмы о Москве того времени — это все Москва моего детства. Она была другая, и район Октябрьского Поля был совершенно другим. Наш дом был единственной девятиэтажкой. С лифтом! А вокруг него стояли в лучшем случае пятиэтажки и бараки. Метро «Октябрьское Поле» еще не было, домой мы добирались на автобусе от станции «Сокол». У нас была конечная остановка, а дальше начиналось так называемое Радиополе — роща, куда мы ходили за грибами. А название «Октябрьское Поле» появилось, кажется, потому, что восточнее от него — там, где сейчас метро «Аэропорт» — была знаменитая Ходынка, Ходынское поле, которое потом переименовали в Октябрьское — в честь Октябрьской революции. Райончик у нас был тот еще! После девяти вечера не рекомендовалось там гулять в одиночку.

Сейчас я живу…

Рядом с районом своего детства и юности — на «Полежаевской». Здесь я почти 60 лет. Тут до конца дней жили мои родители. И их квартира, квартира моего детства, осталась до сих пор. И первая моя супруга, с которой мы были вместе со студенческих лет, тоже жила неподалеку. Вот мы с ней и старались поселиться поближе к нашим родителям, приобрели квартиру рядом с ними. Я не могу сказать, что это мой любимый московский район. Скорее так судьба распорядилась. Я его знаю, с ним связана моя жизнь.

Мой нелюбимый московский район…

Это восточные окраины. Когда меня туда заносит, я понимаю, что восток Москвы — это немножко другая цивилизация. Там и магазины какие-то другие. Например, у нас на северо-западе «Ашан», а на востоке Spar. В нашем районе «Спара» уже давно нет.

Любимый московский ресторан у меня…

Это моя кухня! Кухня в нашей квартире! Я люблю питаться дома, поэтому, скажем, в Питере рестораны и кафе я знаю гораздо лучше, чем в Москве. Когда я вел корпоративы, я часто бывал в ресторанах, но не для того, чтобы покушать, как вы понимаете. Вообще я всеяден. Но должен признаться, мы несколько раз, особенно этим летом, заглядывали в ресторан «Березовая роща». У нас рядом с метро «Полежаевская» есть парк «Березовая роща», который очень хорошо благоустроили при Собянине. В этом парке — старый ресторан. В теплую погоду в нем открыта летняя площадка прямо в парке. Летом там очень здорово! И, кстати, очень прилично кормят! Там много зелени, и до него мы идем от дома пешком, что также немаловажно.

Кроме дома и работы в Москве меня можно увидеть…

В театрах, в концертных залах, в том же парке «Березовая роща», где мы с супругой любим вечерами совершать моцион. В аэропортах. В метро я не так часто езжу, передвигаюсь на машине, но в тот же аэропорт, если нет тяжелых чемоданов, легко и непринужденно еду на метро, а потом на «Аэроэкспрессе».

Москва лучше других городов…

Тем, что у нас метро чище. Это в первую очередь. Например, парижское метро — это прямо беда! Пожалуй, единственное чистое метро, которое я встречал на Западе, в Мюнхене. Но там оно совсем маленькое, город-то небольшой. Если сравнивать Москву с другими столицами, приведу такой пример. Моя супруга давно мечтала увидеть Рождество в Западной Европе. Показывали же везде, что там такие прекрасные ярмарки, такие красивые огоньки. И нам как-то подфартило — мы поехали как раз под Рождество в маленький круиз на пароме. Из Санкт-Петербурга в Хельсинки, Стокгольм и Таллин. И что касается рождественских украшений, про Хельсинки вообще молчу. Это такой довольно-таки провинциальный городок. И в Стокгольме все его рождественские украшения уступают рождественскому украшению любого московского торгового центра. Только когда мы приехали в Питер, мы поняли, что такое Рождество в городе. А уж когда вернулись в Москву, то тут стало окончательно понятно, где на самом деле красиво!

Мне не хватает в Москве…

Воздуха. Но нам в этом смысле здорово повезло с районом. Даже когда проходишь всего один квартал до нашего парка «Березовая роща», чувствуешь, как меняется воздух. Я обратил внимание, что даже пока доезжаешь от «Беговой» до «Полежаевской», замечаешь, как меняется воздух. У нас расположение района близко к идеальному, потому что, с одной стороны, совсем рядом центр. Если ехать на метро, то весь путь от моего дома до Пушкинской площади занимает всего 15 минут. А с другой стороны, у нас есть, чем дышать, и есть, где хоть как-то проехать. Потому что жить в центре — это жить в тесноте. Я всегда смотрю там на элитные дома с подземными гаражами, парковками и думаю: «Боже мой! Как тут жители до своих парковок добираются?» Машин в Москве слишком много, приходится выбирать: хочешь жить на природе, без машин — поезжай за город. И у нас есть дом за Истрой. Там мы отдыхаем от мегаполиса. Наш участок в лесу, можно прямо рядом с домом собирать грибы. Никакого ландшафтного дизайна, у нас только лес, и мы этому очень рады. Хотя, как выяснилось, даже за елками надо ухаживать, и мы честно это делаем: покупаем удобрения, избавляемся от короедов. Но хотя на участке много елок, на Новый год мы все равно покупаем живую елку в дом. Затаскиваем ее, потому что это запах детства. В Новый год нужно, чтобы пахло дома елкой.

Москвичи отличаются от жителей других городов…

Тем, что они не смотрят друг на друга. Я обратил на это внимание. Тут мне не хватает доброго отношения друг к другу. Скажем, даже когда моя физиономия довольно часто мелькала по телевизору, в нашем городе меня почти не узнавали. Люди в метро утыкались в газеты, теперь они сидят в телефонах. А вот приезжаешь в другой город, и тебя начинают узнавать сразу же. Там люди смотрят на людей! И стоит отъехать от Москвы 15–20 километров, отношения становятся совершенно другими. Я понимаю, что это неизбежная плата за такую огромную концентрацию: все бегут, все торопятся, каждый думает о себе и мало — о других. Москвичи более эгоистичные, чем жители других городов.

Если не Москва, то…

Ох, не знаю. Я очень люблю Питер, но не уверен, что смог бы там адекватно существовать, потому что это такой город, он сам по себе. Он сам для себя. Когда ты в него попадаешь, Питер точно говорит тебе: «Вот, посмотри, какой я классный! Можешь на меня полюбоваться! Я понимаю, ребята, что вам во мне неудобно, но придется потерпеть!» Питер — это что-то совершенно самостоятельное. А Москва не для себя самой, а для тех, кто в ней живет. В Москве удобно, в ней терпеть не надо, но из-за этого, наверное, в москвичах есть эгоизм и, так скажем, небольшой процент доброты между людьми. В Питере больше интеллигентности. Там даже в какую-нибудь булочную заходишь и понимаешь, что на тебя смотрят по-другому, никто не хамит, чисто эмоциональные отношения чувствуются у горожан. А уж когда мы приезжаем к нам в загородный дом под Истрой, заходим в магазин, то просто наслаждаемся теплым приемом, там к тебе относятся как к своему. А в Москве или не знают ответа, или говорят через губу. В тех же магазинах к тебе не прислушиваются. Не так, конечно, как было в Советском Союзе: «Товарищ, не мешайте работать!» Это же смешно! Как может покупатель продавцу помешать работать?  Но — классическая фраза. Так вот в Москве сейчас этой фразой не отвечают, но эмоционально ты чувствуешь, что ты именно мешаешь. А в Подмосковье стараются тебе помочь выбрать товар, и там ты уже никому работать не мешаешь. Я очень люблю путешествовать, с удовольствием приезжаю в другие города, есть прекрасные, чудесные во всех отношениях — и Екатеринбург, и Красноярск, и Владивосток замечательные, и Нижний Новгород, и потрясающая Казань, и Пермь. И совсем небольшие вроде Валдая, Елабуги или Мончегорска. Я уже молчу про Золотое кольцо! И во многих городах на Украине побывал. Когда можно было туда поехать, я был рад. В Киеве работал в начале двухтысячных с КВН. Очень любил этот город. Но жить бы там тоже не смог. Несмотря ни на что, я очень люблю Москву. Я совершенно стандартный москвич, который всю жизнь прожил в этом городе. Я умею жить здесь.

Фото: Persona Stars