О способах борьбы с выгоранием на работе, о детской любви к старой ВДНХ, возникшей, несмотря на запах лука и шашлыка, и о том, что продолжительность жизни во многом зависит от отношения к нам в поликлиниках.

Я родился…

В городе Печора, Республика Коми.

Сейчас живу…

В 1999 году я окончил школу и поступил в Московский государственный социальный университет. Честно говоря, о том, что есть Москва, я знал только из фильмов и из новостей — не знал ни одного человека в этом городе. Но мне всегда Москва казалась особенным местом. Казалось, что находящиеся тут люди обладают какими-то особенными свойствами — просто по причине нахождения в городе. Это такая смесь энергетики, истории, узнаваемых мест,  хоть ты их никогда вживую не видел. Видел только по телевизору. Так что Москва меня манила с детства. Еще будучи ребенком, я нашел карту Москвы 1980 года. Я ее сохранил, мне казалось, что она очень интересная. Но больше всего, конечно, меня привлекала Останкинская башня.

Мой любимый район…

Впервые мы приехали в Москву всей семьей — мама, папа, я и сестра — в 1993 году. Первое место, куда мы отправились, было ВДНХ. Мама мне часто рассказывала, что там есть огромные свиньи, суперлошади,  макеты электростанций, что все можно потрогать и поизучать. Поэтому мне очень не терпелось туда попасть.

Когда приехали туда, помню, шел дождь, повсюду торговали телевизорами и холодильниками…  Но мне все равно тогда на ВДНХ очень понравилось. Даже запах лука и шашлыка, который я сейчас в общественных пространствах терпеть не могу. Такая имперская и чуть увядшая роскошь архитектуры на проспекте Мира. Для меня это были первые впечатления о Москве. Они приятные и навсегда врезались в память. С тех пор ВДНХ — мой любимый район, в котором я теперь живу.

Люблю гулять…

По Петровке, Большой Дмитровке, переулкам вокруг Патриарших, но гуляю в основном на ВДНХ. Когда вечером приезжаешь домой и тебе нужно находить десять тысяч шагов, а у тебя только шесть или пять…  Назначаешь встречи и идешь от дома до ВДНХ и обратно.

Мой нелюбимый район….

Меня в Москве нигде особо не грабили. Есть районы, к которым я ровно отношусь. А районов, к которым у меня негатив, точно нет.

В ресторанах…

Я научился пить самбуку. Первый раз я попробовал ее в «Мадам Галифе» у «Аптекарского огорода». До сих пор это место работает — уже лет пятнадцать. Мне нравится «Урюк» у Винера. Он есть на первом этаже дома, где я живу, и туда всегда можно зайти поесть. Нравится «Живаго».

Место в Москве, в которое все время собираюсь, но никак не могу доехать…

Три месяца назад последнее такое место исчезло из списка. Это музей Тропинина. Я даже старался туда не приезжать, потому что должно же остаться место, где я никогда не был. С другой стороны, у нас в Москве так часто что-то новое открывается и создается, что список может и так постоянно пополняться. Например, над Москвой-рекой между Университетом и Лужниками появилась канатная дорога. Я на ней еще не катался, надо попробовать.

Москвичи от остальных россиян…

Конечно, отличаются! Москвичам всегда есть дело до проблем, которые на первый взгляд нормального человека волновать не должны. Нам всегда есть дело до отношений между Северной и Южной Кореями, например. Интересуемся тем,  что происходит в других странах и на других континентах. Мне кажется, это не так характерно для жителей других регионов.

В Москве лучше, чем в мировых столицах: Нью-Йорке, Берлине, Париже, Лондоне…

Ну, во-первых, еда. Когда я задерживаюсь где-то больше чем на три дня, начинаю страдать по еде. И не столько по борщу и пельменям, это все-таки тяжелая и неполезная пища, а по тому, чтобы было достаточно вкусно и к тому же полезно. С едой, с гастрономическими историями у нас очень хорошо.

У нас в городе чисто. Чище, чем в Нью-Йорке, Берлине, Париже. Да даже чище, чем в Лондоне. Хотя Лондон и Москва, наверное, самые чистые города из мировых столиц.

В отличие от других городов в Москве чувствуешь себя в безопасности. Просто потому, что у нас светлее и нет таких районов, куда категорически нельзя попадать вечером.

В Москве лучше работает транспорт. В Москве лучше мобильный интернет и городской вай-фай. Это совершенно точно.

В Москве за последнее десятилетие изменилось…

Мне очень нравится то, что произошло с московскими парками, библиотеками, как повысилась клиентоориентированность в городе. Эстетики стало больше.

Хочу изменить в Москве…

В Москве нужно работать над тем, чтобы уровень доверия горожан друг к другу повышался. С доверием приходит ощущение счастья, ощущение надежности. В Москве нужно продолжать заниматься клиентоориентированностью. Потому что от нее очень многое зависит.

Даже продолжительность жизни во многом зависит от того, как к вам относятся в поликлиниках. Приятно ли вам туда вернуться и пройти профилактический осмотр. Или же вы туда обращаетесь, когда уже нет сил терпеть. Поэтому очень важно заниматься развитием клиентоориентированности. И это то, что делаем мы все и команда мэра. Это то, на что не жалко тратить жизнь.

Если не Москва, то…

Я слабо себе представляю, какой город, если не Москва. В любой поездке, в любой командировке самое приятное для меня — это возвращение в Москву.

В Москве меня можно чаще всего застать кроме работы и дома…

Я много работаю, но утром по вторникам, четвергам и субботам я всегда в спортзале в 8.30. Еще меня можно увидеть у родителей за городом, но это уже не Москва.

Выгорание на работе…

Выгорание — это нарушение технологии работы: чередования отдыха и напряжения, концентрации. Когда долго, скрупулезно работаешь над деталями, нужно переключаться на большой проект. Нужно менять локации, где что-то обсуждается с людьми. Тогда не будет никакого выгорания. Но самое главное — работа должна нравиться, нужно искренне верить в то, что делаешь. Тогда работа воспринимается как хобби, а не как каторга — очень важно заниматься любимым делом. Когда не только деньги зарабатываешь, но и меняешь мир в лучшую сторону.

Я как чиновник борюсь с проблемой выгорания москвичей…

Да мы только этим и занимаемся. Последние полгода моей работы — это программа «Московское долголетие». До этого мы занимались городскими фестивалями и праздниками, меняли режим и качество работы московских библиотек. Первый мой проект — организация новых подходов к организации детского отдыха. Важный проект, который мы реализовали в последнее время — «Здоровая Москва»: в 46 парках совершенно бесплатно любой москвич может пройти первичную диспансеризацию — сдать кровь, сделать ЭКГ, проверить давление.

31 августа пройдет фестиваль в Лужниках,  посвященный скандинавской ходьбе. Недавно мы открыли в 20 МФЦ музейно-выставочные уголки. Теперь люди могут туда ходить не только за справками, но и за эстетическим удовольствием и новыми знаниями. Это новые районные очаги культуры.

Первая выставка, которую мы сделали, называется «Город великих людей». На этой выставке мы рассказываем о москвичах, которые оставили след в истории мировой цивилизации. И сочетаем это с документами военных лет, с письмами и историями простых москвичей, которые в Великую Отечественную войну защитили наше право жить в нашем городе так, как мы считаем нужным. Вспоминаем о великих соотечественниках — Майе Плисецкой, Льве Яшине, Сергее Брюхоненко. Брюхоненко — доктор медицинских наук, который первым в мире изобрел аппарат для переливания крови. Сегодня возможностей намного больше и вклад москвичей в мировую цивилизацию будет еще значительней.

Отзывы о нашей работе…

Конечно, отзывов приходит много. Каждый день я подписываю жалобы, обращения и благодарности. В проекте «Московское долголетие» около 90% — это благодарности и пожелания. Участники «Московского долголетия» благодарят за то, что они себя чувствуют по-другому. Больше 30% по нашим опросам отмечают, что у них даже здоровье улучшилось после наших занятий. Так работает психосоматика. Многие благодарят за то, что у них появились новые интересы и новые друзья, отмечают, что дети и внуки стали относиться к ним с большим интересом, чем раньше, когда они просто сидели дома. Недавно меня пригласили на свадьбу участников проекта «Московское долголетие». Эти люди познакомились на проекте, начали встречаться, и дело дошло до свадьбы.  Теперь ждем приглашения на золотую свадьбу через 50 лет.

Но поскольку наш департамент скорее про поддержку и помощь, большинство обращений, которые к нам приходят, о том, как преодолеть сложную жизненную ситуацию.

Фото: из личного архива Владимира Филиппова