Первое упоминание о головной боли появилось более 5000 лет назад — в вавилонской литературе найдены описания приступов головной боли, которую сравнивали со вспышкой молнии. В Древнем Египте ее описывали как «болезнь половины головы». Ольга Дарфи поговорила с цефалгологом, доктором медицинских наук, главным врачом клиники головных болей и вегетативных расстройств им. А. М. Вейна Маргаритой Валентиновной Наприенко о методах лечения головной боли и о том, какие ошибки мы совершаем сами.

Наша клиника была открыта в 1999 году при жизни академика Александра Моисеевича Вейна, это были его идея и его детище. Он был одним из первых ученых в России, который начал заниматься проблемами, связанными с головной болью. Это одно из самых древних известных нам заболеваний. Китайские врачи за пять веков до нашей эры пытались лечить этот симптом иглоукалыванием и прижиганием. Гиппократ в своем труде «Афоризмы» описал различные виды цефалгии, первым определил ее как заболевание и описал симптомы мигрени. Ну и так далее, вплоть до Булгакова с его блестящим описанием мучений от головной боли. Тем не менее первая международная классификация головной боли появилась лишь в 1988 году. Например, гипертоническая болезнь или бронхиальная астма изучаются столетия, и лишь тридцать лет назад началось упорядоченное изучение этой колоссальной проблемы.

Многие считают, что головную боль излечить невозможно, надо просто ждать, когда она сама пройдет.  

Это ошибочное представление, исходит оно из исторических предпосылок. Например, в СССР, впрочем, в остальном мире тоже, препаратов для лечения мигрени просто не существовало. Отсюда одна из причин, почему укоренилось мнение, что вылечить и помочь нельзя. В советское время получить больничный лист пациент с мигренью, который действительно страдал — его беспокоили тошнота и рвота, два-три дня он должен был проводить в кровати и совершенно точно не мог ходить на работу, — просто не мог юридически.

Я все детство была свидетелем такой драмы со своей мамой. Никто не верил, что у нее так сильно болит голова, что невозможно работать. У нее были проблемы из-за прогулов, приходилось постоянно менять место работы. А сегодня можно получить больничный с мигренью?

Да, после того как в 1988 году появилась классификация и врачи сказали: «О, мигрень есть!», и другие виды головной боли тоже есть, теперь на законных основаниях появилась возможность получать больничный лист. Эта проблема с каждым годом все активнее изучается в мире, создаются пациентские организации, которые пытаются с помощью профсоюзов взаимодействовать с работодателями. Правда, в нашей стране я больших успехов в этом направлении не вижу, но в Европе это движение развивается активно.

Наша клиника работает 20 лет, и, по нашим скромным статистическим данным, больных меньше не становится, но на сегодня мы приняли — эта цифра есть в нашей базе — 51 тыс. человек. И в России уже десяток аналогичных клиник, хотя в малюсенькой Италии 36 клиник головной боли.

Как определить, что головная боль — это уже болезнь? Где граница? Может, это временное явление, которое еще не считается болезнью. 

Классификация, которая существует сегодня, очень проста — есть первичные головные боли, которые не связаны ни с каким поражением организма. Хотя, возможно, мы еще просто не знаем, какие изменения происходят в мозге в момент головных болей, эта тема еще не изучена.

К первичным головным болям относится мигрень (периодические приступы головной боли средней или высокой интенсивности). Она обычно локализована в одной половине головы, имеет пульсирующий характер, длится от двух часов до трех дней. Сопровождается тошнотой, рвотой, у трети пациентов наблюдается кратковременное нарушение зрения. Лежащие в основе заболевания механизмы до конца не известны. Потом есть головная боль напряжения (различная по интенсивности давящая боль в голове), испытывал ее хоть раз в жизни, наверное, каждый человек. Кластерная головная боль (резко выраженная серия приступов болевого синдрома в областях проекции головного мозга на стенки черепной коробки, длится от нескольких недель до нескольких месяцев). Сила боли настолько велика, что даже бывали случаи попыток самоубийства.

И есть понятие «вторичная головная боль». Например, мы болеем гриппом, у нас может заболеть голова, мы выздоровели, и головная боль прошла. То есть головная боль, которая четко связана с каким-то состоянием. При ухудшении основного заболевания головная боль увеличивается, при улучшении — снижается.

Среди наших пациентов есть «чемпионы», которые принимали по 20–30 таблеток в день!

Был прорыв, когда международное неврологическое сообщество дало официально определение состояния боли — это субъективное переживание, мы не можем не верить человеку. Если человек говорит, что у него болит, мы обязаны ему верить. Сегодня мы не можем сказать пациенту: «Ну, знаете, у кого голова не болит, идите работайте!» Доктор обязан совершенно четко реагировать.

А какой доктор? Терапевт или невролог?

Вообще во всем мире этим занимаются врачи общей практики, у нас так исторически сложилось, что этим занимаются неврологи. Но по обращаемости лидируют все равно врачи общей практики, терапевты.

То есть, если меня беспокоит головная боль, я должна идти к терапевту в районную поликлинику?

Да. И он должен разобраться, если сложный случай и у него не хватает квалификации понять, что происходит, он должен отправить вас к специалисту узкого профиля, они называются «цефалгологи». Вот в нашей клинике и работают такие врачи.

У вас частная платная клиника. А в районных поликлиниках есть такие врачи? Ни разу не слышала.          

В Москве не во всех поликлиниках, а в округах есть несколько кабинетов. Знаю точно, что в Южном административном округе есть такой кабинет головной боли, он государственный, функционирует на базе районной поликлиники. И если у человека нет финансовой возможности обращаться в частную клинику, он может попросить направление в такие кабинеты. Еще есть отделения боли в институте Склифосовского, во Всероссийском центре хирургии имени Петровского и в Первом меде на Пироговке. Это все федеральные учреждения, где по направлению из районной поликлиники люди могут лечиться.

Хорошо. Вот пришел к вам человек с головной болью. Как вы его лечите?

Для начала мы определяем, первичная это головная боль или нет. Это самое главное. Если боль возникла вследствие чего-то, то надо убирать это «что-то» и лечить основное заболевание. Лечится головная боль с учетом того, какой выставляется основной диагноз, сегодня классификация очень большая и описывает более 160 видов головной боли. Понятно, что специалисты первичного звена в районной поликлинике не могут и не должны во всем этом многообразии разбираться, их задача — оказать первую помощь, а если ситуация усугубляется, то должны подключиться узкопрофильные люди. Лечение любого вида головной боли, вторичной или первичной, всегда состоит из двух блоков. Первый — лечение самого приступа, второй — профилактика.

Юридически этот вопрос трактуется так: если у человека приступов больше, чем два раза в неделю, ему можно назначать профилактическую терапию. Но люди все разные, с разным болевым порогом, а боль, как я уже говорила — субъективный феномен. Есть люди, у которых голова болит каждый день. Тогда врач ставит в анкете высший балл — 10 (для классификации силы головной боли используются анкеты с баллами). При этом человек на вопрос «Можете ли вы работать?» отвечает: «Ну конечно, я же должен это делать». Другой человек с болью на 2–3 балла ничего не может делать, потому что он вот так оценивает свою боль. И, например, если у них приступ мигрени, они могут свалиться совсем с тяжелым приступом. Они оценивают свою боль на 3 балла, а сильный приступ — это 10 баллов, когда совсем голову от подушки оторвать невозможно. Конечно, очень важно подобрать правильную схему лечения, она индивидуальная, как и правильные препараты для купирования приступов.

Для купирования мигренозных приступов существуют узконаправленные препараты. У нас, кстати, колоссальная проблема — почти все обезболивающее продают в открытом доступе в аптеке. В результате мы получили еще один вид головной боли — лекарственно индуцированную. Люди неконтролируемо принимают обезболивающие препараты, и наступает момент, когда у них развивается зависимость, и голова болит уже от приема таблеток. Это проблема, которую, с моей точки зрения, надо активно освещать, потому что самолечение штука опасная, вы даже не заметите, как перейдете из одной категории в другую. Люди, у которых эпизодически болит голова, забегают в аптеку, покупают таблетки, потом теряют контроль и уже не понимают, где та граница, когда голова болела шесть раз в месяц, потом шестнадцать, а потом уже двадцать шесть. Среди наших пациентов есть «чемпионы», которые принимали по 20–30 таблеток в день! И из года в год таких людей становится больше. Понятно, что с работы отпроситься сложно, уровень стресса очень высокий, люди держатся за место и при этом не уверены в медицинской помощи, думают, что сами знают, что им помогает. Но этот круг замыкается очень быстро, и таким пациентам врачам первичного звена помогать уже очень сложно, практически невозможно. У врачей в поликлинике еще и прием длится всего 12 минут, расспросить такого пациента и понять причинно-следственные связи за такое короткое время нет никакой возможности.

Какая существует диагностика кроме рассказов самого человека?

Есть определенный процент головных болей, связанных с новообразованиями. Он, кстати, очень небольшой, всего 2% в год, но все равно это чья-то жизнь, и здесь все строится очень понятно. Доктор опрашивает и осматривает пациента, это может быть и невролог, и терапевт, и если они не видят никаких неврологических знаков, то они могут и не назначать никакой диагностики. Есть такой условный коридор — 30 дней. Если мы лечим пациента 30 дней и не получаем никакого эффекта, симптомы не уходят или даже нарастают, это прямые показания отправить пациента на томографию.

Иногда достаточно убрать подушку, и лечить ничего не надо.

Сейчас гипердиагностика (МРТ сегодня каждый может сделать без всякого направления и показаний), в которую мы окунулись, порой нам не помогает, а создает дополнительные проблемы. Например, мы делаем человеку МРТ, находим в мозге некоторые очаги. Чувствительный пациент тут же впадает в панику: «А-а-а, у меня мозг разрушается». У него портится настроение, он начинает искать причину, а очень часто такие очаги могут быть генетические, такие же очаги были у его мамы, папы, бабушки. Конечно, это важное исследование, но часто оно не дает причинно-следственную связь с головной болью, и это информация создала проблему. На Западе сейчас популярно движение Nostress!, то есть мы не делаем дополнительных обследований, чтобы не иметь лишней информации. А то пациенту делают исследование сосудов, находят, что один сосуд чуть уже другого, и все — уже миллион вопросов: «Вот у меня один сосуд уже, и поэтому у меня болит голова». А это совсем не так, такой связи нет. Человек 50 лет живет нормально с этим сосудом, все сосуды не могут быть одинаковыми. Иногда такие факты смущают и специалистов, что ведет к неправильной постановке диагноза. Соответственно, не назначается правильное лечение. Поэтому порой врач не назначает МРТ не потому, что ему жалко, а он не видит в этом большого смысла. Хотя психологически и по-человечески мне это понятно, после того как ряд известных людей погибли от опухоли мозга, у нас тотальный страх новообразований, людей успокоить очень тяжело. Пока пациент сам не сходит на МРТ и не убедится, что у него нет опухоли, взаимодействовать с ним дальше практически невозможно. Хотя у МРТ тоже бывают погрешности.

А я сходила и сделала, обнаружились неровные и узкие сосуды. Я правильно поняла, что вся диагностика строится на осмотре и рассказе пациента, да? Но тогда мы влезаем в вязкую область степени адекватности пациента. Есть же психозы, фантомные боли. Есть ипохондрики, которые половину симптомов придумывают. Как вы это все выявляете и разделяете? Как вы понимаете, насколько пациент адекватно вам рассказывает?    

Вернемся к тому, с чего я начала. Жалобы субъективные. Есть виды головных болей, связанные с психическими расстройствами. Вообще это нормально — тревожиться о своем здоровье. Единственное, что наша тревога, которая должна нести охранные функции, однажды может сломать все барьеры, стать болезнью и разрушать наш мозг страхами. Тогда назначают специфическое лечение — сеансы психотерапии. Конечно, если у человека нет денег или болеют родственники, кругом проблемы, рекомендовать ему психотерапевта, когда ему бы только выжить, неправильно. Надо подобрать соответствующую терапию, чтобы человек мог находиться в социуме и адекватно решать свои проблемы. А так посещать психотерапевта я бы рекомендовала всем жителям мегаполиса.

А лечение головных болей базируется на обезболивающих препаратах?

Не только. Мигрень, например, генетическое заболевание (на 70%), с генетикой мы пока ничего сделать не можем. В нашей клинике мы уже наблюдаем третье поколение пациентов в нескольких семьях. Бабушки у нас лечились, потом мамы, сейчас уже девочки пришли (в большинстве случаев мигренью страдают женщины), и истории болезни прямо под копирку. Мы должны влиять на то, что мы можем — убрать провоцирующие факторы. Мы не будем, конечно, давать человеку глупый совет не нервничать, но можем сказать, что если он понервничал, то пусть примет валериану, чтобы дальше не делать стресс глубоким. Или если вы знаете, что вас ждут переживания, примите что-то превентивно, чтобы не доводить ситуацию до высокого драматизма. Надо обращать внимание на боли в шее, нарушения сна и аппетита, ну и так далее. Соответственно, если у человека головная боль и нарушение сна, то пока мы не улучшим качество его сна, мы не сможем двигаться дальше в лечении.

У головной боли есть провоцирующие факторы, например алкоголь, сыр, цитрусовые, шоколад и другие продукты. Надо следить за этим и убирать их. А то бывают курьезные случаи, когда приходит человек, жалуется на ужасную головную боль, его спрашиваешь, связывает ли он эту боль с какими-то факторами, он говорит: «Да, голова болит после употребления красного вина». Вывод же очевиден. Объясняешь ему, как на сосуды действует красное вино, советуешь исключить. На что он отвечает: «Это невозможно. Я его люблю», — и здесь я ничего не могу сделать, это выбор пациента. Часто люди знают, что у них вызывает головную боль. Так что сначала убираем провокаторы.

Если у человека головная боль развивается, допустим, на работе, надо посмотреть: может, эргономика рабочего места не хороша? Может, надо подвинуть компьютер, развернуть монитор, чтобы было удобно, поменять кресло, добавить освещения, и — о, чудо! — головная боль прошла или стала беспокоить значительно меньше. Часто голова болит от неправильно подобранных очков или линз. Сходите к окулисту, поменяйте очки — это простые вещи, которые не приходит в голову проверить.

Часто болит голова от спорта. В спортивном зале же не врачи работают, они смотрят — молодой, здоровый, давай! А человек не может «давать», у него такие физиологические особенности. А если он посещает групповые занятия, и тренер его подстегивает: «Не отставай, еще немного, терпим!» — человек старается, но ему все хуже и хуже…  Слушайте, очевидно же — что-то идет не так. Еще сейчас модно одно увлечение — ортопедические подушки. Их надо подбирать очень тщательно, с учетом индивидуальных особенностей строения шеи и головы. Но часто ведь покупают первые попавшиеся или друзья подарят на день рождения. Человек начинает спать на такой подушке, и вскоре она становится источником головной боли. Таких простых связей человек часто не видит. Иногда достаточно убрать подушку, и лечить ничего не надо. Так что прежде чем пойти к врачу, посмотрите вокруг внимательно, не надо ли что-то поменять.

Ну хорошо, а если серьезные мигрени? Кстати, от мигрени можно умереть?

Нет, это не фатальное заболевание, таких случаев зафиксировано не было. Но мигрень нарушает качество жизни, поэтому лечиться нужно. Для купирования приступов назначаются специфические обезболивающие препараты. Это не анальгин, конечно, комбинированные анальгетики вообще нехороши, к ним очень быстро развивается привыкание. Они эффективно могут снижать приступ, мы стараемся назначать однокомпонентные препараты с тем, чтобы привыкание развивалось медленно или не развивалось вовсе, и для каждого вида боли есть свои препарат и дозировки. А профилактические меры складываются уже из многочисленных факторов и совокупности симптомов. Это могут быть и антидепрессанты, и противоэпилептические препараты, и препараты, расслабляющие мышцы.

Когда человеку с головной болью обращаться к врачу? Когда у него сколько раз в месяц болит голова?   

Это тоже очень субъективно. У меня были пациенты, у которых болела голова раз в год. Но они не хотели, чтобы она болела даже вот этот один раз. А у некоторых голова болит постоянно, и это им не мешает. Здесь нет законов. Пока вам это не мешает жить, можете не обращаться. Главное — это самонаблюдение, чтобы люди анализировали, что с ними происходит. Сейчас популярно ведение дневников головной боли, понаблюдайте за собой, сколько раз в месяц вы пьете таблетки. Пока вы не фиксируете, вы не замечаете. И если вы уже принимаете больше десяти обезболивающих таблеток в месяц, то есть смысл срочно бежать к врачу.

Фото: Александр Лепешкин