Ина Тундра работала на фейсконтроле московских клубов еще в середине 1990-х. Спустя 30 лет она рассказывает о выходе из тяжелых зависимостей — написала книгу, ведет курс и отвечает на вопрос, как взять ответственность за свою жизнь и соскочить с чего угодно.
Ина Тундра: Сейчас мне 47 лет, у меня трое детей. Последние десять лет я работала в крупнейшей в стране ресторанной группе и открывала свои заведения. Те, кто постарше, знают меня еще по бару «30/7», за который мы получили «Лавровый лист» за нововведения в ресторанном бизнесе. После этого у меня было еще много популярных баров, в том числе и собственный «Тундра-бар».
В целом я могу назвать себя состоявшимся человеком. Но так было не всегда. Лет тридцать назад я была наркоманкой, которая жила в подворотнях, притонах и на улице. После долгих лет борьбы и попыток спасения от меня отказались родители, и в целом мир списал меня со счетов. Да что там мир, у меня у самой была только одна надежда — тихо умереть от передоза.
В итоге я слезла сама, одним днем, тяжело переламывалась недели три и никогда больше не возвращалась к наркотикам. Прошло около 25 лет или больше, я уже не считаю. Помню об этом только потому, что все эти годы я помогаю людям, которые ко мне обращаются, и объясняю, как отказаться от зависимости. Я это делаю не потому, что нашла в этом призвание, а потому что у меня получается.
Зачем тебе, давно и успешно занимающейся ресторанным бизнесом, идти в это?
Я просто не отказываю людям в помощи, когда они просят. Если я помогла хотя бы одному человеку — все было не зря. В какой-то степени я публичное лицо, очень многие знали меня в то время, когда я стояла на фейсконтроле в клубе «Птюч» почти с открытия и работала в других известных в 1990-е клубах.
Все эти люди сначала видели, как я сторчалась, а потом внезапно возродилась как Феникс, здоровая, счастливая и с успешной жизнью. Некоторые иногда даже не понимали, что это я, говорили, что я очень похожа на их знакомую, которая давно умерла, как они думали.
Тема зависимостей очень больная. Кто больше всего пишет тебе негативные комментарии и почему?
Если убрать просто злых людей, которым необходимо выплеснуть свой негатив хоть на кого-нибудь, то больше всего неприятия я встречаю у ряда наркологов старой формации и, как ни странно, у адептов анонимных наркоманов (АН).
У первых в картине мира принципиально отсутствует возможность бросить навсегда. Они мне каждый раз с пеной у рта доказывают, что это невозможно, что я больна навсегда, и у меня просто временная иллюзия, что я не употребляю. Они не берут в расчет, что прошло больше 20 лет без, что я не вернулась к наркотикам даже после трагической гибели мужа. Они мне доказывают, что и дети мои будут наркоманы, что это генетическое зло и печать. Хотя моей дочери 23, у нее встроенная базовая опция отсутствия зависимостей — она не пьет, не курит и ничего не употребляет.
Я своим существованием настолько обрушаю их картину мира, что они могут только отрицать любые факты. И я их понимаю: они видят перманентный ад и безысходность, работая с тяжелыми наркоманами.
С анонимными наркоманами немного другая история. Я никогда не пользовалась системой «12 шагов» для выхода из наркотиков, но на группы в самом начале ходила. Я глубоко уважаю группы АН и считаю, что они дают главное — понимание, что выход возможен. Их помощь неоценима, это прекрасная опора, с которой можно и нужно начать. Но, как и любой костыль, группы тоже надо в какой-то момент отбросить и жить самостоятельно, полностью выйдя из любых ассоциаций себя с прошлым. И именно это — главный спорный вопрос.
Мне не нравится постулат, что бывших наркоманов не бывает. Это не так. Подразумевается, что, сколько бы лет ни прошло, я должна прийти на группу и сказать: «Здравствуйте, я Ина, и я наркоманка». Но я не наркоманка. Даже словосочетание «бывшая наркоманка» имеет ко мне отношение не более чем словосочетание «я бывший пятилетний ребенок». Это огромная разница в самоидентификации. Я не могу сказать, что я пятилетний ребенок, потому что я взрослая женщина. И я не могу сказать, что я наркоманка, потому что это тоже уже давным-давно не так. Я выросла из этого.
Я сделала 13-й шаг и живу свою нормальную жизнь со взлетами и падениями, радостями и горестями, и она стоит каждой своей минуты.
Ты пишешь в книге: «Я не врач, не психолог, не нарколог, у меня нет ни медицинского, ни психологического образования, я не профильный специалист с большим опытом в реабилитации наркозависимых», а также «я прошла несколько серьезных обучений и стала работать с людьми помогающим практиком». Какого рода это обучения?
Я всегда спокойно говорю, что у меня не научный, не доказательный, не официальный медицинский подход, и что у меня нет никакого образования конкретно на эту тему. И если человеку нужна профессиональная помощь, то пусть обратится к специалистам.
Говорю о том, что я прошла вот по этой тропинке через лес и пришла вот сюда. Хотите — можете тоже пройти по ней, я поставила для вас по пути флажки и знаки. Это полностью самостоятельный путь, и вы сами должны взять на себя ответственность за свою жизнь.
Что касается обучений. После смерти мужа, которая меня почти уничтожила, я начала искать ответы на вопросы, почему и зачем мы здесь, которые естественно привели меня в духовные практики. Я не принадлежу ни к одной из конфессий, течений, учений, я против шизотерики и не претендую на сакральные знания. Никаких магических пассов, только работа над собой.
Почему так важна прямая передача опыта экс-зависимого?
Прямой передачей, или прямым ознакомлением, в буддизме в учении Дзогчен называют процесс, в котором учитель и ученик находятся в один миг в одном изначальном состоянии, и оно передается напрямую. В массовом сознании этот процесс отражен фразой «с кем поведешься, от того и наберешься». Именно поэтому все так стремятся попасть непосредственно к носителю знаний, чтобы перенять то, что невозможно описать никакими словами и прочесть в книгах — прямую передачу чувственного и эмоционального ощущения по-настоящему прожитого опыта. Почему так эффективны АН и АА (анонимные алкоголики)? Потому что там человек получает ту самую прямую передачу от носителей опыта отказа от своей аддикции.
Все, что мы увидели, услышали, прочитали, все, с кем мы проводим наше время, все вещи, на которые мы обращаем внимание, все так или иначе меняет нас. И очень важно выбирать себе среду, в которой вы находитесь: это самый простой способ что-то поменять в себе, изменить в жизни и повлиять на свои желания.
Ты пишешь, что зависимость формируется постепенно, что транслирование образа «конченого» — не важно, наркомана, алкоголика, игромана и так далее — звучит как вранье. Получается, про эту тонкую грань невозврата можно знать только изнутри?
Не существует грани невозврата. Вернуться в нормальную жизнь можно из любой точки, вопрос в количестве приложенных усилий. Но начинается все с внутреннего понимания, что тебе нужно вот туда.
Я говорю о том, что в течение десятилетий социум очень правильно и по понятным причинам транслировал образ «наркотики = страшное зло». Я с этим постулатом полностью согласна. Однако мы ожидаемо столкнулись с тем, что люди, а главное, наши дети, если вдруг и пробуют условно легкие наркотики, ощущают, что взрослые им врали. Потому что они могут видеть, что их часто употребляют красивые и яркие сверстники и даже кумиры. И ничего страшного визуально может вообще не происходить, а что у них на душе, никто не знает.
Скатывание вниз происходит под очень маленьким наклоном — это и есть главное зло наркомании. Ты не веришь в то, что это «страшное» произойдет с тобой, все же вроде так классно, никаких особых последствий. Говорить нужно именно об этом, что нельзя даже пробовать. Да, этот яд убьет тебя не завтра, но он убивает постепенно, и ты теряешь себя по частям незаметно, весело и на вечеринке. И, к сожалению, ты очнешься только тогда, когда будет уже слишком поздно. Нужно прививать страх не к потенциальным последствиям, хотя и к ним тоже, а к потере себя, своей личности и своего контроля над жизнью.
Как ты отказывалась от зависимости?
Первое, что нужно сделать, прекратить себя винить. Любой человек, который не может отказать себе не важно в чем: в лишнем бокале, булочке, сигарете, наркотике, — испытывает по этому поводу вину, стыд и еще массу разнообразных негативных эмоций. Он проходит бесконечный цикл самобичеваний и самообвинений в попытках взять над собой власть, но ничего не получается именно потому, что все силы тратятся на борьбу с собой, с образом плохого себя в голове.
На самом деле чувство вины и стыда — это попытка нашего эго контролировать ситуацию: «Вот, я же чувствую за это вину, значит, я еще не совсем пропащий, хотя бы у себя в голове борюсь с этим».
Изменить можно только то, с чем вы не боретесь.
Вы встаете в позицию «окей, у меня голубые глаза, я чищу зубы, мою посуду, прибухиваю каждый вечер» (подставьте свое) и принимаете это просто как факт своей жизни. Без каких-либо самообвинений: вы же не обвиняете себя за то, что у вас есть правая нога — это базовый факт. Так вот, ваша зависимость сейчас — это такой же базовый факт вашей нынешней жизни, и все. Не надо драматизировать. Когда вы это понимаете, у вас в руках появляется рычаг, и вы можете начинать принимать решения, что вам делать с этим фактом. Это взрослая, зрелая позиция.
Далее, вы задаете себе вопрос: а зачем я это делаю? Что мне это дает? Если вы это регулярно делаете, значит, у вас есть какие-то цели, задачи, чаяния, которые вы таким способом компенсируете. Просто так случилось, что вы и ваша психика выбрали именно таким способом компенсировать нечто, и вот вам нужно понять — что.
Задайте себе этот вопрос. Зачем вы пьете, курите, поедаете по вечерам сладкое, смотрите порнушку, виснете в компе, употребляете? Чтобы что? Если вы задаете себе этот вопрос вежливо, без обвинений, без стыда и без агрессии, просто в разумной попытке понять причину своих действий, развернувшись к себе с любовью и вниманием, как правило, эта рефлексия дает плоды. Понимание причин дает нам в руки еще один рычаг, уже для реальных действий.
Когда вы от чего-то отказываетесь, нужно помнить, что мир и психика инертны, и должен пройти переходный период, у каждого свой. Можно взять общемировые, закодированные в сознании границы, например 21 день. Я всегда даю людям девять дней, можно выбрать свои, это вообще не важно, но вам нужны границы, в рамках которых вы выходите из аддикции. То есть: «Я сегодня бросаю курить, моя психика будет перестраиваться девять дней, мне эти дни нужно прожить по-новому, потом будет легче». Имея некие границы, которые необходимо пройти от сих до сих, это путешествие воспринимается легче.
Дальше объясню на примере курильщиков. Обычно вы осознаете набор фактов о себе, утвердительных или отрицательных. Я женщина или мужчина, я не ем салфетки и ем сыр, я не нюхаю клей и мою руки перед едой — некие факты, которыми вы себя определяете. Человек, который не курит, без всякой тени сомнения говорит о себе: «Я не курю». Это один из базовых фактов о нем, даже если этот человек когда-то курил и бросил. Он уже давно не курит и уверен в этом. Он не хочет курить, даже если все вокруг курят — ему просто неприятно пахнет. Вот так же со всем остальным. Если базовый, определяющий вас факт реальности состоит в том, что вы что-то не делаете, то у вас нет этой зависимости. Вам не нужно самоопределять себя через нее.
Из книги: «Настоящий внутренний запрос любого взрослого зависимого — это не “как бросить”, а “как употреблять и контролировать, без вреда для нормальной жизни”». Что делать людям, которые переживают за тех, кто им дорог?
Нет общих советов, все ситуации разные. Главное, всегда понимать только одно — вашей вины в его зависимости нет. Точка.
Как уберечь от зависимостей детей?
Это сложная тема, я о ней могу говорить только как мать, которая растит троих детей. Нельзя врать. «Если ты попробуешь, тебе, возможно, понравится. Но плата высока и страшна».
Простой пример: ни один развеселый тусовщик, который употреблял, став родителем, не хочет, чтобы его ребенок даже пробовал. Именно потому, что лучше всех осознает опасность и блеф. Главное, что мы должны дать нашим детям по отношению к наркотикам — привить чувство брезгливости к ним. Вы не сможете всегда контролировать детей, поэтому нужно, чтобы они сами не хотели и не могли даже подумать об употреблении, хорошо осознавая, почему наркотики им точно не нужны. Тогда он сможет легко сказать в любой ситуации и компании: «Нет, я не хочу». Нам же, родителям, остается только верить в мудрость наших детей.
И еще одна цитата из книги: «Многие не могут принять очевидно полезное решение — делать зарядку по утрам, каждый день, до конца жизни, не важно, что в ней происходит, как себя чувствуешь и кто сейчас рядом. Потому что это решение о полной перестройке». На что ориентироваться, чтобы принять «решение на всю жизнь»?
Мы все вырастаем и живем в уверенности, что наиболее важные события нашей жизни только предстоят в будущем. Родители внушают детям, что если они будут хорошо учиться, то это поможет в будущем добиться успеха. Мы работаем в надежде, что добьемся чего-то лучшего. Нам все время кажется: вот сейчас заработаю денег — и сделаю это. Вот куплю квартиру — и сделаю это. Вот накоплю — и поеду отдыхать. Вот соберусь с силами — и потом брошу. Или, наоборот, вот брошу когда-нибудь — и тогда появятся силы.
Жизнь проходит мимо, а мы все время ждем какое-то будущее.
Нужно жить сейчас. Не упускать шансы. Делать что-то прямо сейчас, для себя. Меняться. Не жить будущим, жить в моменте. Не в том моменте, где вы в неведомом потоке несетесь, разбиваясь о скалы, а в том, где вы прямо сейчас принимаете решения.
Я встаю каждое утро, и я делаю йогу. Прямо сейчас, этим утром, не когда-то потом. Я не мечтаю о будущем, где я легко буду ее делать. Я встала, и я ее просто делаю, как получается, потому что это нужно только мне, лично мне и никому больше. Потому что когда-то утром я приняла такое решение, что мне это нужно.
Вы хотите принять решение на всю жизнь, чтобы вам когда-нибудь стало лучше в будущем? Принимайте его сейчас, в любой день, и тогда будущее перестроится само, с учетом новых вводных.
Хотите что-то бросить? Бросайте прямо сейчас.
Фото: из личного архива