Певица Лолита рассказала «Москвич Mag» о новом дуэте с Костой Лакостой, об отношении к творчеству Моргенштерна и Клавы Коки и о том, что музыкальные фестивали не удовольствие, а повинность.

Ваш новый клип «Антиклимакс» — это протест, провокация или потребность в выражении собственной свободы?

Я 35 лет занимаюсь тем, что называется шоу-бизнесом и искусством. В искусство всегда входит слово «провокация». И то, что мы сделали — это обычная режиссерская идея, которая воплотилась исходя из песни — дуэта «Антиклимакс» с Костой Лакостой.

Если бы я была домработницей, которая разделась и пошла по улице, то да, это вызвало бы вопросы. Но я действительно занимаюсь шоу-бизнесом, это входит в мои планы. А говоря про обычную жизнь, мне на нормы плевать — у каждого они свои. Но я голая по улице не хожу и на рынок в купальнике не езжу. Что касается американского комбинезона, который для меня сделал Monosuit (а в нем ходит и Мадонна, и Ким Кардашьян), это было прекрасной идеей использовать его на грустных улицах Таганки.

Почему снимали именно там? Это один из самых психологически затравленных районов города. Посмотрите, как люди выходят из метро: глаза в асфальт. Да и чтобы пойти дальше, нам нужно было разрешение властей, потребовалось бы перекрывать улицы, а здесь ничего не нужно: вышел из дома, прошел по всем знакомым местам, вернулся обратно.

А почему Таганка — один из самых психологически затравленных районов?

Ковид, безусловно, отразился на психике: весь мир уже полтора года живет в состоянии гнета и непонимания, что дальше. Как люди сейчас должны выходить из метро? С этим состоянием. Так они и выходили. И мы все периодически в таком состоянии — это то, что гложет всех.

Благодаря этому муд-видео, которое мы должны были выпустить по контракту с Universal, мы с Костей (Костой Лакостой. — «Москвич Mag») подарили небольшой праздник себе и окружающим.

Как вы справляетесь с ковидными переживаниями?

Я держу свою психику в норме. Если у меня возникают какие-то страхи, то звоню врачам. Веду себя так, как положено человеку в XXI веке: не заниматься ерундой, а тут же связаться со специалистом, если что-то тревожит.

А вообще, когда все сидели дома, у меня был рабочий пропуск. И мне нравилось, что в городе всего четыре машины, и одна из них моя. Это было прекрасно. Недолго, но прекрасно.

Ваш концерт на Roof Fest перенесся на год. Не скучаете по большим сценам, которые постоянно отменяются, переносятся?

Я проработала этот год как вол. Летом практически ничего не планировала, кроме пары мероприятий, включая этот концерт на крыше, и отдыха. С сентября у меня опять все расписано турами. Нет времени скучать.

Что для вас сегодня эстрада?

Эстрада…  Я помню это слово из истории Древней Греции — актриса зарождающегося театра Страда; ей, кстати, посвящен кусок в пьесе Чапека «Средство Макропулоса», по ней был снят фильм-мюзикл «Рецепт ее молодости», в котором гениально сыграла Людмила Марковна Гурченко. Ассоциативно я связываю эти слова и думаю о том, что смею назвать великой эстрадой сценическое пространство, которое описывали археологи, основываясь на воспоминаниях древнегреческих философов. Потом появилась эстрада как жанр. Я не жила в эпоху Вертинского, но и в то время нам многое бы могло не понравиться.

Преимущество массовой культуры в том, что она помогает уйти от тяжелых дум.

Чем занимаюсь я? Я нахожусь в жанре поп-музыки, и мне он абсолютно нравится. И честно говорю: мне интересна молодежь, нравятся их мозги. Единственный вопрос, как ты сам работаешь, если ты возрастной артист. Ведь нужно самостоятельно искать свои тренды и развиваться музыкально. Это не значит, что надо идти в тикток и петь песни, которые тебе не нравятся (я сейчас говорю о стилистике аранжировок, о том, что каждый раз ты сам учишься петь, осваиваешь новые манеры), есть чем заниматься. Поляну делить не стоит: она огромная — у всех свое место.

Как вам удается чувствовать молодежь?

Я давно в этой профессии, а в ней есть только один закон — развиваться и анализировать. Чтобы понимать молодежь, мне не нужно ничье мнение. Мне нравится Моргенштерн, я вижу, что он безумно талантливый мальчишка, а в чем-то даже гениальный. Мне нравится молодежное звучание — Клава Кока как певица. Я в состоянии профессионально оценить, чем они занимаются.

Насколько важна бизнес-часть в творчестве?

Она обязательна. Снимаешь клип, у тебя много материала, ты садишься и с абсолютно трезвым рассудком и знанием профессии начинаешь монтировать: перебор-недобор. Нужно быть продюсером, чтобы в какой-то момент оценивать, что именно безбашенный артист сделал не по твоему указанию и как это отразится. Все просчитать невозможно, но это закон жанра. Когда люди конструируют самолет, то сначала они учатся, потом чертят, а дальше все выясняется опытным путем. А ведь космос и небо — творчество. Элементарный расчет — это знание профессии, применение тех азов, которым тебя учили. Хотите, называйте это математикой. Математика тоже искусство.

Должно ли искусство быть элитарным?

Я стараюсь не напрягать голову тем, что ко мне не имеет отношения. Могу предполагать, что часть моей музыки элитарна только потому, что что-то не заходит в тренды, но у этого есть свои почитатели. Те, кому это нравится, понимают, на чем основана моя музыка: тут кусочек из Шнитке, здесь — из Ника Кершоу образца 1980 года. Но я не могу назвать это элитарным — вкусовщина. Все, что орет из окон машин и помогает расслабляться в клубах, — массовая культура. Но в ней есть замечательное преимущество — она помогает уйти от тяжелых дум.

Но от того, что у Dolce & Gabbana в единичном экземпляре вещи стоят условные 300 евро, я это не стану носить, потому что лекала не мои — на мне не сидит. Мне нравится их идея — делать то, что стоит безумных денег. Они молодцы. Для меня это гениальный маркетинговый ход.

Вообще об элитарности стоило бы задуматься в обществе поэтов Серебряного века, тогда я бы, наверное, понимала, что застала элиту. Но каково было к ним отношение, пока они пили-кутили, гуляли, дрались, необузданно занимались сексом и всем остальным — воспринимали ли их элитарно? Пройдет время: одним покажется возвышенным, другим — паноптикумом.

Но, допустим, в авторской песне очень важна замкнутость тусовки — они все держатся особняком…

В бардовской песне были великие имена, но сейчас я их не знаю. Может быть, потому что они себя не пропагандируют и не раскручивают в медийном пространстве. При этом то, что творчество «не для всех», может быть хорошей психологической отмазкой: у меня не получается быть значимым, как кантри-музыка в Америке (у них кантри-исполнители зарабатывают даже больше поп-исполнителей и получают «Грэмми»), поэтому я не для широкого зрителя.

Грушинский фестиваль — междусобойчик, где людям приятно находиться. И если их амбиции не простираются в покорение всей страны, то хорошо — здоровая психика. Но гений вырвется за рамки — его будут знать все.

А вам как поп-исполнителю фестивалей хватает? Нравится ли какая-нибудь «Жара»?

Я редкий ходок — совершенно безразлична к этому действу. Это хорошо в качестве способа заявить о себе, когда тебе восемнадцать. Для меня как для взрослого артиста это некая повинность. Недавно мне нужно было обозначить дуэт с Костой Лакостой, чтобы подготовить публику, потому что мы делаем очень сильный трек «По-другому», и мы вышли на «Жаре». К нам привыкли, нет домыслов и грязи — мы сразу определили отношения: старшая сестра и младший брат. Поэтому я хожу на такие фестивали, когда как продюсер понимаю, что мне это необходимо. Но особо не заморачиваюсь — хватает и сольных концертов, которые я люблю, потому что там все зависит от тебя: звук, свет, репетиции. А когда всех много, то тяжело выстроить звук под себя на одну-две песни и спеть так, чтобы тебе самому понравилось. Да и я небольшой любитель тусовок, особенно в эпоху коронавируса — общение минимально. Пока я не привилась, очень сократила общение. После тура по Сибири и Дальнему Востоку у меня упали антитела, и теперь мне можно привиться, что я и буду делать на днях.

Этот выбор — гражданская позиция или обязующее в профессии обстоятельство?

Я не понимаю, что такое «гражданская позиция»; я понимаю только слова «любить себя». Как можно быть идиотом и не прививаться?! Хотя нужно отдать должное государству, которое 20 лет рассказывало, что прививки не нужны. Мой ребенок, как положено, привит с пеленок. Я, как и члены моего коллектива, ставлю себе все: грипп, гепатит, пневмонию — мы же не только ездим по стране, но и любим себя. Ты не можешь оградить себя от зрителя, который поцеловал тебя, болея чем-то.

У меня нет никакой позиции — только любовь к себе и инстинкт самосохранения.

Для меня не прививающийся — это не гражданская позиция, а идиот, который не хочет жить. Я хочу жить! Недавно умер Боря Горячев, один из солистов «Хора Турецкого» — молодой красивый мужик…  У меня умерло очень много знакомых достаточно молодого возраста, и даже не потому, что они не хотели прививаться, а потому, что не успевали. Все случается неожиданно. Зачем мне и моим родственникам проблемы со здоровьем? У меня нет никакой позиции — только любовь к себе и инстинкт самосохранения.

Что артисту важнее — талант или трудолюбие?

Способности и трудолюбие. Если талант не вкалывает, то он заканчивается. Его надо удобрять.

А спецобразование важно?

У меня режиссерское образование. Музыкальное ты получаешь в процессе: чем больше работаешь живьем, тем больше знаний. Дальше самореализовываешься. Есть примеры больших артистов, на которых ты учишься. Институты дают азы, а потом — теплица: большая галактика, где даже не сразу вспоминаешь, чему тебя учили, но со временем выясняется, что все законы работают. Без образования никак.

Кого бы вы убрали из современной музыки? Как бы поменяли нишу?

Никого. Каждый исполнитель заслуживает своей публики. Мало того, мне могут не нравиться чьи-то черты характера, но я всегда объективно оцениваю творчество и понимаю, что если сейчас публика, которой 10–12 лет, любит исполнителей из тиктока, то это их время. Зачем их нагружать высокими большими текстами? Они это перерастут, как когда-то переросли «Ласковый май». Весь мир идет по одним законам: ты становишься взрослее, и интересы меняются; а вот если ты не повзрослел и тебя продолжают интересовать выпивка, наркотики и тунеядство, то музыка тут ни при чем — дело в генах и в том, что от тебя требует твоя семья. Винить в дурном вкусе музыку я бы не стала. Сама люблю оторваться под что-нибудь незатейливое: не собираюсь грузить себя тяжелыми текстами, в которые надо вдумываться, если просто хочу потанцевать в клубе, тогда эти тексты меня будут просто раздражать.

Насколько текстоцентрично ваше творчество?

Все авторы знают, что я беру только «свои» песни. Мне не интересно слово «хит» — с этой точки зрения я ничего не оцениваю: должен понравиться как крючок в музыке, так и в тексте. И мне совершенно все равно, что об этом думают серые мыши: не нравится им это или раздражает, но если мне произведение нравится, то меня ничего не останавливает в покупке такой песни.

Должно ли искусство быть совсем свободным от цензуры и контроля?

Я застала то время, когда любой человек, который выделялся, заслуживал право радийных и телевизионных эфиров. И было очень много экспериментов, которые удались — состоявшихся артистов. Мы все были разными, и хотя поначалу далеко не профессиональными, но нам давали шанс. Не было интернета, поэтому все рисковали и старались зайти в кабинет музыкального редактора «Утренней почты». Был худсовет, нельзя было петь что-то с матом, но это совсем не то время, когда «Ландыши» были признаны пошлой песней. Я воспитывалась в свободной музыке. Да, нельзя было про партию и правительство, но я не занималась роком. Поэтому я даже не знаю и не хочу знать, что может быть по-другому.

Умрет ли интернет как музыкальная площадка?

Думаю, нет, как и телевизор. Все будет существовать параллельно. Молодежи не нравится телевизор, но достаточно людей, которым 40, и они с пультом, а пенсионеры вообще только в телевизоре, хотя есть и те, кто промышляет в интернете. Но телевизор успокаивает людей, тем более что некоторым нравится бесконечный политический срач. У меня есть только каналы типа «Киносвидания» и «Кинопремьеры» — официальное телевидение я не смотрю, а вот в инстаграме я, как известно, есть и на шоу для ютуб-каналов хожу.

За что нам дан ковид?

В каждом веке есть своя чума. Эти испытания даются, чтобы люди вернули потерянные ценности, чтобы сменилось управление, мозг начал работать. Но ничего не помогает — цивилизация меняется на цивилизацию: все идут по одному пути развития и упираются в фактор золотого тельца; когда он преобладает, на людей начинают посылаться всякие небесные кары. Я к этому отношусь с опаской для здоровья, но иронично с точки зрения мироздания. Все это было, все пройдет, кто уцелеет — тот молодец. И придет новая эра.

Фото: из личного архива Лолиты Милявской