В 2007 году 25-летний ветеран Второй чеченской Руслан Юртов бродил по Москве в поисках работы, но везде слышал одну и ту же мантру: «Мы вам обязательно перезвоним». Он уже собрался было сесть в переходе с протянутой рукой, но однажды то ли в дешевом кафе, то ли просто на улице познакомился с неким Максимом Николаевым, сотрудником оперативно-поискового бюро московского ГУ МВД, проще говоря, группы наружного наблюдения, известной в народе как «топтуны».

Узнав о проблемах Руслана, Максим усмехнулся и предложил сходить на поклон к знакомому «большому человеку», которому как раз требовались ребята, владевшие навыками обращения с оружием и сами ходившие под пулями. Решив, что речь идет о службе безопасности банка или крупной компании, молодой ветеран сразу же согласился. Ему назвали адрес — Лодочная, 3, строение 7.

Когда он приехал на место, там оказался не офис, а довольно задрипанное кафе «Ф-1». За столиком восседал тот самый «большой человек» — рослый кавказец с начисто выбритым черепом. Он разговаривал вежливо и «без понтов», угостил Руслана вкусным обедом, но его взгляд был способен просверлить насквозь. «Вот тебе для начала» — и на стол плюхнулся конверт с подъемными, в котором лежало 25 тыс. рублей, немалая по тем временам сумма. «А сейчас братья, — он еле кивнул головой в сторону своей свиты, — отвезут тебя в магазин, прилично оденут». «Вот тебе телефон, мой номер там есть» — на стол лег мобильник. «Жить будешь по этому адресу» — рядом с телефоном звякнул ключ. «Работать будешь в милиции» — благодетель тут же позвонил знакомому генералу, заместителю начальника УВД по ЮЗАО. Оказалось, что для работы в угрозыске требуется хоть какое-то высшее образование, но и с этим тоже не возникло проблем. Через месяц Руслана Юртова вывезут во Владикавказ, где ему оформят диплом какого-то заштатного местного института — он даже не успел узнать, какого именно. После этого его официально приняли на работу в милицию и дали звание лейтенанта.

А подарки все продолжали сыпаться: ключи от машины — сперва от простой «девятки», которую затем сменил Nissan Almera. Вторая, дополнительная к милицейской, зарплата, премия, еще одна премия…  «Служи честно, — напутствовал его благодетель, которого в кругу своих требовалось звать не иначе как Большим Братом. — Взяток не бери, двигайся наверх и делай, что я скажу».

Сперва поручения были мелкими и относительно безобидными, скажем, перевезти несколько пистолетов или автомат с одного конца города на другой. Для человека с милицейским удостоверением в кармане плевое дело. А в декабре ему позвонили и велели срочно подъехать на «дальнюю базу» — к огромному серому зданию в промзоне рядом с аэропортом Шереметьево. На первом этаже находились цех и сауна. В душевой лежал труп мужчины без головы. Руслану приказали помочь вывезти и спрятать тело, при этом посмотрев на него так, что он сразу понял: это проверка. Откажется — и сам ляжет рядом.

Руслан кивнул, все сразу засобирались, а трупу наскоро отрубили еще и руки, чтобы затруднить опознание. То, что осталось, обвязали стальными швеллерами, загрузили в микроавтобус, вывезли за пределы Москвы и утопили в полынье. Руки забрал тот самый Максим Николаев и тоже куда-то увез. В 2010 году занимавшийся подводной охотой в водохранилище Конаковской ГЭС дайвер заметил на дне несколько белых пластиковых ведер. Вытащив одно из них на берег, он ужаснулся — емкость до отказа была заполнена отрубленными человеческими кистями. На пальце одной из них имелась полустертая пороховая татуировка «ГСВГ» — такие делали себе солдаты, уходившие на дембель из частей группы советских войск в Германии. Как установит позднее экспертиза, кисть принадлежала тому самому трупу, который помогал вывозить с базы Руслан Юртов, а труп в свою очередь принадлежал брату замминистра внутренних дел Северной Осетии Артуру Бекмурзову по кличке Кипа.

Впрочем, в подмосковных водоемах попадались и куда более страшные вещи. Скажем, в 2015-м в Дмитровском районе на дне канала имени Москвы на глубине 2,5 метра другие дайверы обнаружили порядком разложившийся труп, торчавший по пояс из залитой бетоном металлической бочки. Убийство произошло 10–12 лет назад, причем потерпевший попал в бочку еще живым, а вскоре удалось установить и его личность. Им оказался председатель правления банка «Кутузовский» Олег Новосельцев. Его смерть тоже была делом рук тех, кто получал приказы от «большого человека» из кафе на Лодочной, как и десятки других кровавых эпизодов, которые следствию в конце концов удастся сложить в дело банды Джако.

В августе 2023 года Руслан Юртов будет приговорен к пожизненному заключению за участие в преступном сообществе, убийства и похищения людей, за посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов и незаконное хранение оружия.

В нулевые, когда Москва, как и страна в целом, переживала невиданный рост благосостояния, с Запада к нам пришла идея заемного труда и аутсорса — того, что ныне скрывается под термином «гиг-экономика». Зачем фирме содержать в штате уборщицу, когда можно просто заключить договор с клининговой компанией? Зачем «Уберу» или «Яндексу» нанимать водителей такси и платить им зарплату, если их можно сделать «индивидуальными предпринимателями»? Разумеется, эти новшества не могли обойти стороной и преступный мир: зачем уважаемым людям, пережившим 1990-е и давно ставшим бизнесменами или чиновниками, держать при себе классическую «братву» с «волынами», когда можно нанять точно таких же отморозков на стороне? Ну а раз рыночная ниша появилась, то ее непременно должен был кто-то заполнить. Другая банда, Леса, в принципе этим и занималась, но Лесняков и его подручные, да и большинство группировок 1990-х по сравнению с Джако выглядят персонажами детского утренника.

Аслан Гагиев, он же Джако, он же Большой Брат, по национальности осетин, родился в грузинском селе Земо-Болкви в 1971 году. В интервью утверждал, что прозвище Джако (а точнее, Джахъо, так это правильно произносить по-осетински) не имело ни малейшего отношения к криминалу — получил он его от товарища по детским играм, затем «менты прилепили» ему эту кличку, чтобы звучало и чужеродно, и по-кавказски страшно. Прозвище, кстати, было взято из плутовского романа Михаила Джавахишвили «Хизани Джахъо» — это такой осетинский аналог «Сказки о попе и его работнике Балде».

После школы Гагиев поступил в Московский инженерно-строительный институт, где познакомился с будущей супругой — уроженкой Узбекистана Гузалью Мастуфакуловой. Правда, в одном интервью он утверждал, что ни разу не был женат, зато у него было 15 женщин, которые родили ему 21 ребенка. В реальности, как следует из попавших в руки Евы Меркачевой документов, отношения Мастуфакуловой и Гагиева были официально узаконены. Более того, этот брак сохраняется и по сей день, несмотря на то что с 2005 года Мастуфакулова живет в Австрии, откуда управляет остатками заграничных активов мужа.

Диплом Гагиев так и не получил: СССР с грохотом рухнул, разразилась первая грузино-осетинская война, и он сорвался на малую родину — вывозить семью. По его словам, он забрал с собой 40 человек, которые пешком шли до российской границы. На руках у сестры Аслана умер ее двухмесячный ребенок, а дядю застрелили грузины. После долгих мытарств их все-таки пропустили в Северную Осетию, где они нашли заброшенный дом и принялись обустраиваться.

А вот дальше пробел, в том смысле, что совершенно неизвестно, чем именно Аслан Гагиев занимался в 1990-х. По всей видимости, он вернулся в Москву и как-то пытался там «крутиться». Существует и альтернативная версия, а точнее, цитата из уголовного дела, где говорится, что «в 1990-х годах Гагиев отбывал наказание за совершение экономического преступления, взяв на себя вину одного из ныне действующих сотрудников Администрации президента Российской Федерации». Однако ни имени этого сотрудника, ни более конкретной информации о судимости Гагиева не приводится.

Следующий общеизвестный эпизод из биографии Джако вновь будет связан с малой родиной, а точнее, с самым страшным событием в ее новейшей истории — Бесланом. Там Гагиев внезапно появляется среди осадивших школу №1 осетинских ополченцев с невесть где раздобытым пулеметом наперевес. «Когда мы были в школе, я схватил двоих детей, которые были совсем обессилены. Я уронил свой пулемет, а ребенок был у меня под рукой. Я попробовал поднять девочку, но ничего не вышло. Были взрывы, стреляли, а я пытался поднять ребенка, но ничего не получалось. Тогда я заметил, что девочка крепко держится за свою мертвую мать. Мать была разорвана на куски. Так я вынужден был практически нести девочку и ее мертвую мать», — рассказывал он позже в австрийском суде по экстрадиции.

Однако момент истины во всей его жизненной истории случился не во время теракта, а после. Кадры бесланской трагедии тогда облетели весь мир, и в республику пошли миллионные пожертвования, часть из которых так и не добралась до конечных адресатов. Гагиев принялся ходить по местным администрациям и задавать неудобные вопросы. После одного из таких визитов Аслана похитили, по его словам, сотрудники ФСБ, и привезли в какой-то подвал, где пытали на протяжении пяти дней, а потом голого и искалеченного выбросили из машины на границе с Кабардино-Балкарией. Там его нашли друзья и вывезли на лечение в Израиль. Что из этого правда? Как минимум то, что Гагиев действительно подвергался пыткам и бесчеловечному обращению. Об этом говорится в заключении израильских врачей, представленном в том же австрийском суде. Словом, из придорожной пыли встал тот, кого в Северной Осетии до сих пор считают местным Робин Гудом, а во всей остальной России — лидером одной из самых страшных ОПГ за всю новейшую историю.

Свою «семью» Аслан Гагиев создавал не в одиночку, а на пару с институтским приятелем Сергеем Бегларяном по прозвищу Армян. Изначально в ее ряды рекрутировались в основном осетины, которым говорили, что Гагиев является влиятельным человеком в Москве, представляет тех, кто болеет душой за проблемы республики, и что он ищет  настоящих патриотов, готовых кровью очистить малую родину от плохих людей и коррупции. Ресурсов у него и впрямь было хоть отбавляй — вступавшие в «семью» получали зарплаты от 1000 долларов и машины, им помогали с арендой жилья, лечением и образованием, а еще снабжали новым оружием прямо со складов, причем порой таким, какое не встречалось даже в армии, к примеру, автоматами ОЦ-14 «Гроза». А одного из будущих бригадиров и однофамильца Олега Гагиева по прозвищу Ботэ (Малыш) Большой Брат выкупил из-под следствия по обвинению в тройном убийстве за 20 млн долларов.

Самоназвание, как и структура были полностью взяты от итальянских «семей» в США, очевидно, Гагиев в свое время смотрел «Однажды в Америке» и читал соответствующую литературу с карандашом в руках. Банда делилась на шесть рабочих групп, у каждой был свой командир и сложная, разветвленная иерархия с четким разделением обязанностей. Над группами стоял «штаб» — круг ближайших приближенных Гагиева. Рядовые «братья» могли даже не иметь выхода на Большого Брата и не знать, на кого работают. К примеру, подчиненные Ботэ вообще были уверены в том, что тот является офицером ФСБ, а все совершаемые ими убийства законны и одобрены «наверху».

Надо заметить, что «семья» действительно сделала кое-что для своей республики, в частности, остановила проникшую туда из Чечни эпидемию людокрадства. В первой половине нулевых этот бизнес в Северной Осетии был поставлен на поток, а занимались им упомянутый ранее Артур «Кипа» Бекмурзов со своим напарником Лашей Авлохашвили. Достать свою жертву они могли даже в Москве, как это случилось с 20-летним сыном бизнесмена Людвига Засеева, за которого потребовали выкуп 5 млн долларов. Родственникам удалось уговорить похитителей снизить сумму выкупа до 700 тыс., и через два месяца парня отпустили. Таких историй как в самой Осетии, так и среди московской осетинской диаспоры было десятки. Что характерно, СКР возбудил уголовное дело только в 2013 году, когда его главного фигуранта уже не было в живых.

В «семье» дела делались куда быстрее. В 2007 году родственники похищенных, видимо, сумели выйти на Большого Брата, и тот пообещал им разобраться. Оказалось, что другой Гагиев — Ботэ отлично знал Артура Бекмурзова — в 1990-х они вместе угоняли машины в Москве. Дальнейшее было делом техники: квартиру Кипы на «Академической» обложили по всем правилам полицейской науки, дождались, когда тот выйдет из дома, и заблокировали его машину. Переодетые спецназовцами СОБРа «братья» выдернули Бекмурзова из салона и увезли на «большую базу». Там пленника сперва доставили в кабинет к Большому Брату, а после короткого разговора спустили в ту самую сауну, где задушили, надев на голову пакет и замотав его вокруг шеи скотчем.

Та же участь постигла и Авлохашвили, которого забрали прямо из кафе на Малой Почтовой. Перед смертью Лашу долго и жестоко пытали: избивали шерстяной шапкой с бильярдным шаром внутри и лили на спину кипяток. Затем на «базу» привезли Людвига Засеева, которому предложили своими руками свершить правосудие над тем, кто похитил его сына. Тот отказался, и тогда Лашу точно так же задушили пакетом. Чуть позже убили и взятого вместе с ним приятеля по фамилии Джавахалашвили, который не имел никакого отношения к людокрадству, а просто оказался не в то время и не в том месте. 9 декабря во дворе дома №3 по Черемушкинскому проезду «братья» в упор расстреляли Gelandewagen G500, в котором находились подельники Бекмурзова — Дзукаев и Тулатов, оба погибли на месте. После этого похищения людей в Северной Осетии действительно прекратились.

При всех этих событиях почти всегда присутствовал еще один очень важный как для «семьи», так и для нашей истории человек — московский предприниматель Сергей Сафронов. Сам он рук в крови никогда не марал, но играл ключевую роль в делах «братьев», владея 50% долей в том самом кафе «Ф-1» и такой же долей в прилегавшем к нему автосервисе «Тех-мастер ТМЗ», где банда разбирала на части машины жертв. Он же числился единственным владельцем складского комплекса «Атташе групп» — той самой «дальней базы» в промзоне рядом с Шереметьево. Еще одним и, пожалуй, самым важным активом «семьи» была Финансово-лизинговая компания (ФЛК). Строго говоря, это вообще была государственная контора, поскольку 58% ее акций принадлежало Российской Федерации. Учредили ее ради покупки у производителей и сдачи в лизинг авиаперевозчикам новейшего авиалайнера Ту-214, но в реальности ФЛК превратилась в гигантскую финансовую дыру, сквозь которую в 2005–2009 годах куда-то усвистели от 10 млрд до 13 млрд казенных рублей. По факту владел компанией Аслан Гагиев. Здесь было его официальное рабочее место, и в офис на улице Макаренко он каждый день приезжал как на работу, правда, никакой должности при этом не занимал. Сотрудники знали его по подставным документам как Валерия Николаевича и считали то ли главой службы безопасности, то ли «смотрящим» от ФСБ. Ну а в подвале офиса находилась точно такая же пацанская зона отдыха, как и на «дальней базе» — сауна, плюс бильярдная.

Один из эпизодов бурной деятельности ФЛК обернулся международным скандалом. В 2008 году группа бенефициаров из России через ряд офшорных «прокладок», зарегистрированных на Кипре и Виргинских островах, выкупила 70% акций балтийских верфей норвежской компании Aker Yards и по-быстрому ее обанкротила. Оставшиеся без зарплаты немецкие рабочие возмутились и пошли митинговать, а тогдашнему президенту России Медведеву пришлось лично объясняться по этому поводу с Ангелой Меркель. Средства на покупку верфей были взяты из тех самых миллиардов, выведенных со счетов ФЛК. Нового гендиректора ФЛК, а заодно и номинального владельца пакета акций Aker Yards уже знакомый нам Руслан Юртов в 2011 году расстреляет в упор в ресторане «Хуторок» на Ленинградском проспекте.

Московская часть «семьи» набиралась по совершенно иным принципам, чем осетинская. Привлекать туда старались бывших либо действующих сотрудников МВД, Следственного комитета и прокуратуры, либо подходящих по параметрам, которых затем, как Руслана Юртова, пристраивали на работу в силовые ведомства. Перечень чинов и погонов впечатляет. Аркадий Габалов, член «штаба», отвечавший за связь, в прошлом заместитель руководителя республиканского СК. Подполковник Евгений Яшкин и его подчиненные Андрей Санкин и Виктор Пронин — оперативники спецотряда быстрого реагирования «Булат» ГУ МВД по Московской области. Другие были выходцами из московского и осетинского УБОПов, следственных управлений всех уровней, линейной милиции и даже из Госнаркоконтроля. Эти ребята уже никакой борьбой за светлое будущее Северной Осетии не занимались, а убивали по преимуществу банкиров и бизнесменов.

18 декабря 2004 года во дворе дома на Флотской улице был похищен председатель правления банка «Национальный капитал» Дмитрий Плытник. Его отвезли в кафе «Ф-1», где задушили удавкой. На следующий день тело выбросили в волжский залив Нуклон в районе Дубны. Тело было найдено четыре месяца спустя, но опознать его смогли только в 2015 году благодаря показаниям одного из киллеров.

16 октября 2005 года «семья» совершила одно из самых громких своих убийств — на 32-м километре федеральной трассы «Дон» был расстрелян кортеж Александра Слесарева, владельца обанкротившихся Содбизнесбанка и «Кредиттраста». Набожный банкир вез свою семью в Марие-Магдалинский женский монастырь, сам с женой ехал впереди в «мерседесе», за ними следовал Mitsubishi Pajero, в котором находились их 15-летняя дочь Ксения и 80-летняя монахиня Варвара. Никто из них не выжил. Обе машины заблокировали и буквально накачали свинцом — при осмотре места преступления следователи найдут 71 гильзу от АК и еще пару десятков гильз от пистолета Макарова.

Вычислить маршрут кортежа Слесарева «семье» помог председатель правления банка «Кутузовский» Олег Новосельский, у которого были и тесные связи со спецслужбами, и личный ЧОП со своей разведкой. На ранних этапах он помогал «братьям» с наружным наблюдением, прослушкой чужих телефонов и прочим «пробивом». Однако Гагиев почему-то решил, что тот работает на две стороны, и вызвал его на разговор в офис ФЛК. Оттуда Новосельского перевезли на Лодочную, после чего он оказался в бочке на дне канала имени Москвы.

Всерьез силовики занялись группировкой Джако лишь после того, как 31 декабря 2008 года был убит бывший мэр Владикавказа и премьер-министр Республики Северная Осетия — Алания Казбек Пагиев.

В 2017 году, когда следствие по делу банды Джако было в самом разгаре, журналисты из Lenta.ru попытались составить полный перечень всех эпизодов и насчитали таковых ровно 49. Сейчас уже известно, что их было около 70 и вряд ли эту цифру следует считать окончательной.

Отдельную страницу в перечне деяний «семьи» занимают убийства своих же «отступников». В 2009–2010-х годах банда начала разваливаться на «гагиевских» и «бегларяновских». Последние, очевидно осознав, что все это, мягко говоря, добром не кончится, решили попробовать договориться с правоохранительными органами за счет Гагиева. Тот в свою очередь решил, что Бегларян и сблизившийся с ним Николаев хотят его убить, и начал действовать на опережение.

Николаева уговорили приехать на «дальнюю базу» и побеседовать с Большим Братом. Их разговор вроде бы прошел в позитивном ключе, они даже обнялись на прощание, но, выходя из здания, Николаев попытался сбежать. Его догнали, скрутили, отвезли в один из подмосковных домов, использовавшихся «семьей» в качестве убежища для находившихся в розыске «братьев», и принялись допрашивать. Николаев признался, что уже год передавал информацию о банде в полицию. Гагиев предложил решить его судьбу всеобщим голосованием. Решение было почти единогласным — смерть. Николаев умертвили привычным способом, замотав голову в пакет. Изрядно натерпелся в тот вечер и Руслан Юртов, которого Николаев в свое время привел в «семью», а значит, и сам теперь был под подозрением. Ему уже связали ноги скотчем, но по каким-то причинам все-таки оставили в живых, и на следующее утро он уже помогал расчленять тело своего бывшего «брата».

Чуть позже получилось достать Бегларяна. Сперва его выманили на встречу в кафе на Лодочной, но пистолеты-пулеметы Scorpion и Agram-2000 одновременно дали осечку, так что ему удалось удрать. В 2012 году «семья» все-таки вычислила дом, где Армян снимал конспиративную квартиру. Его подстерегли у подъезда и буквально растерзали очередями из двух «Калашниковых».

Первые задержания по делу банды начались еще в 2008-м, однако попавшие в руки следователей «братья» упорно молчали, свято веря, что Гагиев рано или поздно их выкупит либо просто позвонит «куда надо». Из-за этого долго не получалось объединить московские и осетинские эпизоды в единое целое. Ситуация изменилась лишь после того, как в декабре 2013 года удалось взять Григория Дзугутова — левую руку Большого Брата. Он дал ключевые показания, не менее важную информацию удалось получить и от Артура Джиоева — правой руки Джако. «Братьев» начали хватать целыми группами, а из тайников по подвалам подмосковных коттеджей и осетинских домов извлекались арсеналы, которых хватило бы на армейскую стрелковую роту.

Осознав, что дело явно запахло керосином, Аслан Гагиев бежал в Австрию, где попытался натурализоваться по подложному паспорту гражданина Болгарии. Не помогло — в мае 2015 года он был арестован местной полицией, после чего началась долгая череда экстрадиционных судов, в ходе которых его пару раз выпускали под залог 100 тыс. евро, но потом снова сажали. Так продолжалось до тех пор, пока 2018 году в Вену не прилетел полковник Султан Оразаев, заместитель руководителя управления по расследованию особо важных дел ГСУ СКР по СКФО, имевший при себе пухлую папку собранных доказательств. Едва заглянув в нее, австрийцы тут же отправили Джако в Москву, где ему дали пожизненное.

Судебные процессы над бывшими членами «семьи» шли вплоть до лета 2023 года и имеют все шансы возобновиться. Из 52 известных участников банды 38 уже осуждены, семеро были убиты своими же, еще семерым удалось бежать из России, сейчас они находятся в розыске Интерпола. Олег Дзарахохов, лично убивший не менее пяти человек и приговоренный к 19 годам лишения свободы, оказался в рядах ЧВК «Вагнер» и погиб под Бахмутом.

Фото: Василий Дерюгин/Коммерсантъ/Fotodom, открытые источники