Конец года принес новость, от которой делается совсем не по-новогоднему пусто — умерла Галина Волчек, руководитель и один из основателей театра «Современник». Блестящая актриса и выдающийся режиссер, она была еще и театральным строителем, с 1989 года олицетворяя собой «Современник» и вообще все современное, что появлялось на московской сцене. «Москвич Mag» собрал высказывания и воспоминания об оставившей нас звезде отечественного театра, опубликованные в социальных сетях и на других ресурсах теми, кто работал, дружил и общался с Галиной Борисовной.

Евгения Кузнецова, заведующая литературной частью «Современника»:

Для меня это огромная личная утрата. Невосполнимая. Я узнала, когда находилась на работе. И это меня спасло. Рядом были люди одной со мной веры. Я бы хотела написать Галине Борисовне поэму, сейчас не могу, рвутся жилы.
Я вас очень люблю, дорогая моя Галина Борисовна, очень. Вы сами знаете, какой фиговый у меня характер. И я не всегда ласковая. И иногда, с ваших слов, суровая. Поэтому редко проявляю свои чувства.
Но вас, именно вас, я очень люблю. Никогда не скажу это в прошедшем времени.

Лариса Каневская, журналист:

У меня было задание от журнала «Театрал» — опросить по телефону несколько худруков по какому-то поводу, сейчас не помню. С Волчек поговорить было никак невозможно, ей все время было некогда, она забывала, что я от нее хочу, и каждый раз спрашивала, что мне надо. И вдруг, она позвала меня к себе домой на Поварскую: «Что мы все по телефону… » Я дико заволновалась: вопрос-то пустяковый, о чем я с ней еще буду говорить? Купила горшок с синими незабудками, какие-то сладости и поехала в гости, трясясь от страха. По телефону она была очень строга. Незабудки ее очаровали, она поставила их на стол, ее помощница накрыла для нас чай. Сладкое ей было нельзя, но она сказала, что ей будет приятно, если я сама им угощусь. Вопрос для журнала мы закрыли сразу, а дальше провели за неспешной беседой часа два.

Вениамин Смехов, актер и режиссер Театра на Таганке:

Галочка Волчек! Очень печальным оказался твой месяц рождения…  Очень много добротворного ты совершила…  За нас с Боровским, Филатовым, Шаповаловым в 1985 году (Волчек приняла в труппу троих артистов после изгнания из страны Юрия Любимова) — низкий поклон. За долгопрочный прекрасный путь «Современника» — благодарные неутихающие аплодисменты и горькая светлая вечная память.

Григорий Заславский, ректор ГИТИС:

Она была и выдающимся режиссером, причем, на мой взгляд, недопризнанным. Умела, как и Марк Захаров, делать спектакли на десятилетия. Редкий случай: без какого бы то ни было преувеличения ее можно назвать человеком-эпохой. Многие годы она находилась на вершине признания, общалась с президентами, миллионерами, звездами. Но при этом оставалась свободной.

Николай Коляда, режиссер и драматург, худрук екатеринбургского «Коляда-Театра»:

Я сейчас просто сижу и плачу. Господи, такой человек ушел, столько воспоминаний с ней связано! Она для меня столько всего сделала, что вы даже представить не можете. Вся моя судьба, вся жизнь сложилась именно так благодаря Галине Борисовне. Мы с ней случайно познакомились в 1989-м в туристической поездке. Стали общаться. Волчек одна из первых поставила у себя в «Современнике» мою пьесу «Мурлин Мурло». Она 27 лет шла! Это же в Книгу рекордов Гиннесса можно заносить. Это же какой нюх был у Волчек: нашла эту пьесу, выбрала. Помню, ее все ругали за эту постановку, я расстраивался из-за этого, жаловался Галине Борисовне, а она мне однажды сказала фразу, которую я с тех пор все время повторяю своим студентам: «Серость всегда ненавидит талантливых людей, запомни, Коляда, и никогда не обращай внимания».

Дмитрий Данилов, драматург, автор пьесы «Свидетельские показания», идущей в «Современнике»:

Умерла Галина Борисовна Волчек. Видел ее один раз, весной этого года, когда она после прогона благословила включение «Свидетельских показаний» в репертуар «Современника». Галина Борисовна пожала мне руку и сказала: «Надеюсь, это будет началом нашей долгой дружбы». Всегда буду ей благодарен.

Павел Руднев, театральный критик:

Волчек приняла на себя не только театр, но и амплуа брошенной женщины, брошенной императрицы. Ее воля и ее мучение — не допустить развала империи и, меняя своих управляющих и фаворитов, не терять генеральную линию. После ухода Ефремова «Современник», в сущности, должен был бы превратиться в мертвый театр. С Волчек такого не случилось.

Она была эталонным человеком театра-дома, актрисой в амплуа хозяйки. Насильственно навязанная судьба Волчек состояла в том, чтобы удержать высокие позиции театра — своими силами, которые никак не назовешь тираническими.

Жизнь Волчек — хроника обид. Ей нужно было всякий раз вставать и бить наотмашь. Но Волчек не любила жалости по отношению к себе самой, надо полагать. Ее судьба доказывает, как можно выжить в театре — бесконечно разочаровываясь в мелком и надеясь на крупное.

Выжить можно даже тогда, когда от тебя все отвернулись. Как это тяжко: быть худруком номер два, вечно вторым. Как тяжко руководить театром, у которого всегда все лучшее будет в прошлом. Эту «негативную» идеологию Волчек сумела преобразовать в позитив. С помощью Галины Волчек и поддержавшего ее Олега Табакова феномен «Современника» стал феноменом хорошей, долгоиграющей пластинки, театра, не желающего сдаваться очевидности, подминаться под каток истории.

По сути ведь только в последнее десятилетие театр сильно сдал. Еще в 2000-е годы «Современник» можно было смело считать одним из главных театров страны, Москвы. И так было все годы правления Галины Борисовны.

На ее счету взращивание режиссуры: Валерия Фокина, Иосифа Райхельгауза, Кирилла Серебренникова, Нины Чусовой, многих других. «Современник» как был, так и остается кузницей руководящих кадров. На ее счету взращивание актерских сил, от Марины Неёловой до Чулпан Хаматовой, раскрытие мира драматургии Николая Коляды: по ее спектаклю «Мурлин Мурло» можно было все понять, какие апокалиптические видения мучили страну в перестройку. Ее «Крутой маршрут», видимо, самое осевое, самое мощное высказывание всего нашего театра о людоедстве сталинизма.

Использованы материалы Iz.Ru

Фото: Владимир Яцина/ТАСС