Мавзолей могут закрыть на реставрацию. По официальной информации, на два года. В народе вновь пошли слухи о возможном захоронении Ленина. В очередь вдоль Кремлевской стены вновь выстраиваются желающие увидеть Ленина или попрощаться с ним. Мотивация у всех разная.

Ленин и конфеты

Когда родители решили, что дочь их достаточно подросла, чтобы встретиться с вождем, меня повели в Мавзолей. Мне было лет восемь, я носила октябрятский значок, где Ленин маленький и кудрявый. Родилась и жила в городе его имени, читала рассказы Зощенко о Володе Ульянове и обществе чистых тарелок. «Друг всех детей», «самый человечный человек», как можно было не любить его? Вопросов, зачем идти в Мавзолей, не возникало. Так надо и правильно.

Внутри Мавзолея было торжественно и очень холодно. Тихо звучала печальная музыка. Ленин лежал где-то совсем далеко — маленькая светлая куколка в общем полумраке. Разглядеть его мне в тот раз не удалось, хоть я и совершила необходимый печальный обход саркофага. Останавливаться запрещали — нельзя тормозить вечное движение траурного потока.

Но, несмотря на детскую привязанность к образу дедушки Ленина, ни жалости, ни скорби я в тот день не испытала. Все мои мысли были не об Ильиче. Я думала, как вернуть конфеты. Дело в том, что при досмотре у входа в Мавзолей у меня почему-то отобрали упаковку леденцов. Возможно, жевать в присутствии друга октябрят было неприлично, да и шуршать фантиками тоже? Или просто постовому тоже захотелось конфет? Леденцы были редкие, прибалтийские. Дефицит. Самое обидное, что попробовать их я не успела. Эта несправедливость с образом Ильича не стыковалась. Ведь он такой добрый, смотрит с прищуром. Значит, и охрана у него тоже должна любить детей? Но возражать людям в форме школьница не рискнула. Так и отдала закрытый пакетик кругленьких, в синей обертке леденцов. Их не вернули. История, видимо, произвела на меня впечатление. Случилась она в 1982-м, а я и сейчас об этом помню. Уже просто как интересную деталь, без обид. Но именно тогда любовь к вождю подточило первое сомнение. Казалось, в Мавзолей больше ни ногой.

На встречу к Ильичу

Когда в начале лета появились сообщения о вероятном закрытии Мавзолея на ремонт, что-то кольнуло — надо идти. Не с целью посмотреть, как Он там. Все эти годы меня не волновало, пускают ли посетителей к телу или двери зиккурата открывают только верным коммунистам по бывшим праздникам. Но перемены бывают внезапные и непоправимые. А что если Мавзолей и правда могут как минимум надолго закрыть? И вот он, исторический момент, и надо его зафиксировать.

Дитя капиталистических отношений, я перерыла интернет в поисках билетов. Бесполезно. Запросы «купить билет, сколько стоит вход в Мавзолей» выкидывали на сайт ФСО, где о билетах ни слова, только указывалось место сбора — от ограды Александровского сада. И ничего о бесплатном посещении, в которое не верилось. Было в этом нечто таинственное, масонское. Будто знанием, как увидеть «живого» Ленина, обладают избранные. И ты не в их числе.

Попасть хотелось с гарантией, чтобы наверняка. И я купила экскурсию. Отправила 800 рублей первому в списке агентству и на следующий день стояла на месте сбора у памятника Георгию Жукову. Нас было много, набралось несколько групп, каждая человек по двадцать. Люди шли семьями, с детьми и пожилыми родителями. Сайт ФСО не обманул, очередь и правда начиналась от ограды Александровского сада и тянулась вдоль Кремля. И никакой кассы с билетами — в Мавзолей действительно вход до сих пор свободный, хотя некоторые до последнего в этом сомневались.

Функции экскурсовода сводились к ликбезу о Кремлевской стене, архитекторе Щусеве и его творении, все щедро сдобренное легендами о самом Владимире Ильиче. В общем, по классике — мы сдали деньги за вход в Провал. Экскурсанты были в меньшинстве, в основном люди пришли самостоятельно, разумно полагая, что за вход на кладбище деньги не берут. Впереди маячили обещанные два часа ожидания, и я отправилась изучать очередь.

«Такая у него судьба»

Группа стильно одетых молодых людей — гости из Бухары, прилетели на выходные и в воскресенье решили погулять по Красной площади. Они явно родились и выросли после распада СССР. Уточняю у них, кто такой Ленин. «Президент России? — предполагает один, но его тут же поправляет друг. — Нет, основатель Красной армии».

Петербуржцу Михаилу 30 лет, в Москве он частый гость, попасть в Мавзолей раньше не получалось: «Надо быть жаворонком, чтобы подойти к такому времени, сегодня встал специально в восемь, чтобы успеть из Бибирево. Увидеть Ленина — это как к “Девочке с персиками” сходить, поставить галочку для современного человека. Я бы и на Николая II посмотрел, будь такая возможность». Михаил оказался из разговорчивых собеседников. Многие отнеслись к корреспонденту с недоверием, отворачивались или отвечали односложно. «Это история страны, ее нужно знать» — самый частый ответ на вопрос «Что привело вас к Мавзолею?».

Надежде 55, прилетела из Казахстана, у Ленина была трижды! Призналась, что каждый раз замечала в его облике какие-то изменения. Причину такого любопытства объяснять отказалась, уточнять, что именно менялось, тоже.

Анатолию из Оренбурга 47, Ленин для него хоть и неоднозначный, но великий человек: «Чтобы такое сотворить, нужно много сил и энергии». А потому ему полагается лежать в Мавзолее, это почесть: «Такая у него судьба. Цари тоже похоронены не по христианскому обычаю. Где-то в склепах. Великих не закапывали в землю, как обычных смертных».

Рассуждать на тему «выноса тела» согласился учитель и библиофил Валерий Журавлев, ему за 60, он единственный представился полностью. Я подошла к нему у выхода из Мавзолея. У Валерия была определенная цель: «Я еще раз убедился, что нужно захоронить не только Владимира Ильича, но и всех, кто лежит в стене и под ней. Красная площадь всегда была ярмарочной. Это не по-человечески и богохульство — выставлять тело напоказ и плясать на кладбище. Хочу привести сюда своих знакомых и учеников, чтобы показать, как делать не стоит».

С ним согласна Мария, ей 40, она пришла за компанию с подругой, но в Мавзолей не зашла. Считает абсурдной саму идею такой публичной демонстрации умершего: «Неприятно смотреть».

К слову, никто не вспоминал о некрополе за Мавзолеем. Люди быстро проходили мимо надгробий генеральных секретарей, не притормаживая даже у могилы Сталина. С удивлением узнавали, что там же захоронен Юрий Гагарин. Все шли «к Ленину». По дороге в Оружейную палату или по старой памяти. «По инерции», — подсказал мне кто-то из очереди. «Выдался день, можем пару часов потерять. На могиле Канта были, у Ленина были, куда дальше?» — смеются Наталья и Ирина, они живут в Симферополе, им за 50.

Бабушки приводили внуков. А девятилетний Тимофей из Волгодонска сам выступил инициатором, когда узнал, что Мавзолей могут закрыть. Родители идти наотрез отказались, пришлось взять деда. Младшие школьники знают в общих чертах, был, дескать, такой правитель. Когда-то «сверг царствование на Руси, и это было хорошо», уточнил москвич Саша, он перешел в пятый класс. Восьмиклассница Аня удивила тем, что уже успела несколько раз посетить Мавзолей. Руководит ею не любопытство, а интерес исследователя. Ленин для Ани скорее экспонат или образец. Она изучает, как сохраняется все эти годы его тело. Жалеет, что поближе к саркофагу не подойти — хотелось бы рассмотреть все детально и с лупой. Аня собирается стать биологом.

За ученую я приняла сперва одну строгую даму в возрасте, она стояла, явно погруженная в свои мысли. Оказалось, врач из Комсомольска-на-Амуре, в Москве впервые и настраивается: «С трепетом. Я рождена в советское время, росла под лозунгом “Ленин живее всех живых”. Конечно, произошло переосмысление. Но жду встречи с детством. С тем самым дедушкой Лениным. Это сакральное место».

Город мертвых

Очередь неспешно, но двигалась, через полтора часа мы оказались у рамки-металлоискателя перед входом в некрополь. С большими сумками и рюкзаками нельзя — их нужно заранее оставить в камере хранения в Александровском саду. Или сдать кому-то, кто подождет вас у выхода. Вот тут и пригодилась экскурсовод. Свою поклажу мы отдавали ей.

Из некрополя открываются фантастические виды на площадь, храм Василия Блаженного и ГУМ. Это очень необычный опыт. Можно почувствовать себя внутри архитектурного плана Щусева, в скрытом от глаз прохожих пространстве. Выйти на главный проспект, вдоль стены к Спасской башне. Оказаться в невидимом из большой Москвы оборотном мире, откуда за нами наблюдают своими каменными глазницами высшие руководители СССР. Там дежурят экипированные полицейские, но ходить можно свободно. А также фотографировать, чтобы потом удивлять знакомых и подписчиков необычными ракурсами.

В принципе, прогулкой по некрополю можно и ограничиться. Жаль, что его проходят быстрым шагом, люди боятся не успеть на главный аттракцион.

Перед входом в Мавзолей выключить и убрать телефоны, ничего не фотографировать нас попросили юноши в форме. Все как на подбор высокого роста, навытяжку, сопровождали наш путь вниз по лестнице. Видимо, одновременно выполняя функции охраны и обозначая торжественность момента (пост №1 с торжественной сменой караула был упразднен в 1993 году. — «Москвич Mag»). Они же предупреждали в полумраке говорить тише и не останавливаться.

Спускаемся ниже, чем ближе к центру, тем холоднее. Внезапно — вот он. Как на сцене, единственным высвеченным пятном. «Не смотри!» — говорит мне внутренний голос. Такой момент в гоголевском стиле. Будто, взглянув, можно оживить Его. А дальше…  Мелка с собой у меня не было.

И потом откуда у меня право праздно разглядывать чужое неподвижное тело? Выходить статистом в заигранной постановке. Что можно испытывать сегодня, совершая обход саркофага с оболочкой Владимира Ильича Ленина внутри? Чувствовать уважение и благодарность, поклоняться мощам богоборца или проклинать его? Или просто оставаться равнодушным? Можно ли встать на место тех, кто искренне скорбел лютой зимой 1924-го? Ленин все тот же, но мы другие.

Кто-то неловко посмеивается, поспешно пряча улыбку. Шепотом обсуждают рост: «Меньше, чем думали», кто-то просто всматривается в надежде понять.

Для чистоты эксперимента я захватила с собой горстку леденцов и у рамки металлоискателя спросила у полицейского, можно ли их пронести в Мавзолей, не изымут ли. Он посмотрел на меня с удивлением и отшутился: «Конфеты нас не интересуют. Мы уже обедали». И еще. Траурная музыка внутри больше не звучит.

Точная дата закрытия Мавзолея неизвестна, но ожидается в течение лета. Пока он открыт пять дней в неделю с 10.00 до 13.00, кроме понедельника и пятницы.

Фото: Дмитрий Белицкий /агентство «Москва»