Немосковский детектив: зачем грузины воровали русских классиков из европейских библиотек

С апреля 2022 года по октябрь 2024-го в библиотеках по всей Европе раз за разом повторялась одна и та же история. Люди, представлявшиеся исследователями из Болгарии, Словакии, Польши или даже украинскими беженцами, заявляли, что им для научной работы требовались первые прижизненные издания первой тройки русских классиков золотого века, то есть Пушкина, Лермонтова и Гоголя. «Исследователи» какое-то время работали с ними в читальном зале, после чего книги либо бесследно исчезали, либо при последующей выдаче или при сверке фондов оказывались подмененными грубо сляпанными фальшивками.

География работы у похитителей была широчайшей — от их действий пострадали библиотеки Литвы, Латвии, Эстонии, Финляндии, Польши, Швеции, Швейцарии, Чехии, Германии, Франции и Бельгии. Вот приблизительная цена украденных экземпляров: пропавшая из Национальной библиотеки в Риге пушкинская «Полтава» стоит 10 тыс. евро, а вынесенный из библиотеки Дидро в Лионе «Борис Годунов» — уже 70 тыс. Но это так называемые предварительные, то есть консервативные оценки, а когда такие книги попадают на серьезные аукционы, то цифра может увеличиться в два или даже три раза — в 2018 году точно такая же «Полтава» была продана на Sotheby’s за 32,5 тыс. фунтов, в следующем году на Christie’s первое издание «Евгения Онегина» ушло с молотка аж за 467,25 тыс. фунтов. В России на знаменитом аукционе «Литфонд» в декабре 2022 года единственный прижизненный четырехтомник «Стихотворений» Пушкина выставлялся за 6 млн рублей, а продан был за 12 млн.

Первая, пристрелочная, кража была совершена в начале 2022 года из академической библиотеки Таллинского университета. Пропало около десяти томов, включая пушкинскую «Историю пугачевского бунта» 1834 года издания, а также редчайшее «Избранное» Пастернака 1948 года. Из-за случившегося через десять лет скандала вокруг «Доктора Живаго» практически весь тираж этого сборника в СССР был изъят и уничтожен. Немногие экземпляры, сохранившиеся до наших дней, стоят до 5 млн рублей. Как выяснилось позднее, система безопасности была настолько расхлябанной, что все эти ценные книги даже не были украдены из библиотечного зала — ворам их попросту выдали на дом.

В апреле 2022 года один из злоумышленников навестил Латвийскую национальную библиотеку и помимо уже упоминавшейся «Полтавы» 1829 года прихватил книги футуриста Крученых «Возропщем» и «Победа над Солнцем», изданные в начале 1910-х годов. В том же самом апреле в отдел редких книг библиотеки знаменитого университета в Тарту явились двое мужчин, назвавшихся беженцами с Украины. Они затребовали восемь книг Пушкина и Гоголя, включая первые издания «Онегина» и «Бориса Годунова», «Миргорода» и «Вечеров на хуторе близ Диканьки», обосновав свой заказ работой по теме «Цензура и издательская политика в России в начале XIX века» для соискания исследовательского гранта в США. Просидев несколько недель в читальном зале, они перестали приходить, не вызвав при этом никаких подозрений. Но проведенная в августе сверка фондов выявила, что все издания, с которыми работали «украинцы», заменены подделками. Как правило, это была довольно грубая копия оригинального переплета, в которую вклеивалось отпечатанное на цветном принтере факсимиле титульного листа, а за ним могло следовать вообще что угодно, от кусков из такой же книги, но изданной уже в конце XIX века, до непонятно откуда надерганных страниц на немецком языке. Библиотечные штампы были грубо перерисованы, да и в целом все делалось без особых стараний и явно в расчете на то, что библиотекарь не станет внимательно просматривать книгу перед тем, как вернуть на полку.

После Тарту книжные воры посетили Национальную библиотеку в Хельсинки, чья славянская коллекция в итоге лишилась семи томов Пушкина и Лермонтова. Из библиотеки Вильнюсского университета пропало уже 17 книг: были украдены еще по одному экземпляру «Бориса Годунова» и «Истории пугачевского бунта», гоголевский «Ревизор» и «Герой нашего времени» Лермонтова.

Но наиболее тяжелый ущерб понесла Варшава — с декабря 2022 года по середину октября 2023-го из библиотеки местного университета исчезло 79 книг общей стоимостью более чем полмиллиона евро. На сей раз помимо Пушкина, Лермонтова и Гоголя воры разжились прижизненным изданием басен Крылова. После проведенной проверки директриса университетской библиотеки Анна Володко, проработавшая в этой должности почти 31 год, была уволена. Действовали снова двое — мужчина и рыжеволосая женщина, зарегистрировавшиеся под именами Марко Оравец и Сильвена Хильдегард. Сперва они тщательно исследовали выданные им книги, обмеряя их линейкой и фотографируя обложки и титулы на телефон, а после незаметно подменяли их фальшивками.

Именно инцидент в Варшаве заставил встрепенуться всю библиофильскую Европу. Было понятно, почему воры начали именно с балтийских республик, Финляндии и Польши — раньше эти страны входили в состав Российской империи и на их территории располагались крупнейшие университеты, чьи фонды пополнялись редкими изданиями еще с тех времен. Заодно выяснилось, что система безопасности библиотек, хранящих книги ценой как хороший автомобиль, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Или, как ехидно заметил по этому поводу впоследствии один из арестованных участников группы: «Полкило золота, которое стоит 50 тыс. евро, охраняют 22 вооруженных человека. Две книги, которые стоят 50 тыс. евро, лежат где-то в Европе в библиотеке и их охраняет одна маленькая старушка».

Конкретно в Варшаве дела обстояли хуже некуда. Помимо отсутствия камер библиотекари не вклеивали в старые книги магнитные полосы, они же RFID-метки, не желая портить аутентичность экземпляра. По той же причине в отличие от принятой в СССР, а затем и в России практики старинные библиотечные штампы, еще имперские с двуглавым орлом, не перебивались. «Если есть исторический штамп библиотеки Варшавского университета и сохраняется исторический шифр, это считается само по себе артефактом. Ставить на них новый штамп или, не дай бог, новый шифр? Они с этими штампами жили двести лет, их не перештамповывали из уважения к историческим предметам», — заявил профессор Варшавского университета Иероним Граль. Все это резко облегчило ворам их работу, а в будущем облегчит еще и провенанс украденных экземпляров.

Незадолго до кражи библиотека Варшавского университета как будто специально упростила выдачу старинных книг. Если раньше работать с ними можно было только в специальном зале и под строгим контролем, то теперь их разрешили приносить в общий. «Есть обоснованные подозрения, что когда воры приехали и увидели этот бардак и облегчение режима, они поняли, что перед ними золотые прииски, — считает Иероним Граль. — Потому что позже они с большой наглостью сдавали псевдомуляжи, просто примитивный хлам».

«Зачем они крали по несколько экземпляров одних и тех же изданий? Ну на этот счет есть как минимум две версии, — поясняет московский букинист Илья С. корреспонденту “Москвич Mag”. — Во-первых, это отличный способ повысить цену. Допустим, в мире существует десять известных экземпляров первого “Онегина”. Пять из них мы воруем, стоимость оставшихся увеличивается многократно. Потом можно компилировать книги, скажем, собрать из трех одну, которая будет при этом в условно люксовом состоянии и уйдет с аукциона в три-четыре раза дороже. Конечно, на российском и мировом книжных рынках немало таких коллекционеров, которых интересует чистота провенанса и полное отсутствие проблем типа тех же библиотечных штампов. Но есть и не такие щепетильные. Меня немало посмешили рассказы отечественных экспертов о том, что если книга выходит в продажу с библиотечным штампом, то ее цена сразу падает в десять раз, ну а если штамп относительно свежий или советский, то цена падает аж в сто раз. Ребята, если мы говорим о таких вещах, как первые издания Пушкина, то все это в принципе не работает! Потому что этих книг всего несколько экземпляров на весь мир и само обладание одним из них просто завораживает. И глубоко плевать, с печатью оно там или без».

Пройдясь по бывшим западным провинциям Российской империи, банда похитителей книг решила заняться Старой Европой. Там тоже было что взять, особенно в странах, которые после 1917 года становились прибежищем для русской эмиграции. Многие, особенно те, кто уезжал в относительно спокойный февральско-октябрьский период, умудрялись прихватить с собой целые библиотеки, а затем либо завещали их местным университетам, либо же, не найдя себя в новой стране, от нужды начинали распродавать редкие книги.

Напасть на след воров по-настоящему удалось во Франции. Там объектами их пристального внимания стали сразу несколько книжных центров: Национальная библиотека, Библиотека Франсуа Миттерана, Университетская библиотека языков и цивилизаций (BULAC) в Париже и библиотека Дидро при Высшей нормальной школе (ENS) в Лионе. В последнюю в июле 2023 года заявились двое. Один из них, небритый и одетый в мятую полосатую футболку, предъявил фальшивый читательский билет на имя студента из Бельгии. Заявив, что работает над темой «Демократические тенденции в русской литературе начала XX века», он затребовал из хранилищ десять первых изданий Пушкина, включая «Бориса Годунова», стоимостью 70 тыс. евро. Около четырех часов он имитировал бурную деятельность, а затем его сообщник отвлек внимание дежурного библиотекаря наилучшим способом — заговорив с ним на английском. Французы из сугубого снобизма изо всех сил делают вид, что этого языка не знают, и пока его собрат по ремеслу препирался с библиотекарем, «бельгийский студент» спокойно унес все выданные ему книги.

Следующим на очереди у воров явно был Париж, чьи библиотеки сулили сказочный урожай, но на их пути стеной встала одна хрупкая женщина. Аглая Ашешова, наша соотечественница, петербурженка и бывшая сотрудница музея-квартиры Пушкина на Мойке, 12, после эмиграции ставшая заведующей фондом русской книги в той самой BULAC, давно уже следила за кражами. После того как воры посетили Лионскую «эколь нормаль», она встрепенулась и забила тревогу. «Когда коллеги написали в профессиональной рассылке, какие именно книги заказывали злоумышленники, я сразу подумала о том, что это не был случайный выбор…  Для меня названия украденных книг незамедлительно выстроились в стройную схему. Я сразу написала коллегам: “Господа, это прижизненный Пушкин, это очень вкусно для всех библиофилов. И с большой вероятностью воры могут следующим пунктом выбрать нашу библиотеку BULAC в Париже”», — позднее рассказывала Ашешова.

Со своим предупреждением она немного опоздала — к тому моменту воры уже успели посетить библиотеку Центра Миттерана (BNF) и вынести оттуда семь прижизненных изданий Пушкина и Лермонтова общей стоимостью 650 тыс. евро, заменив их фальшивками. Но когда похитители книг заявились в BULAC, их там уже ждали. Вместо оригиналов ворам выдали советские репринты 1988 года, а библиотекари взяли их под пристальное наблюдение. Разозленные «читатели» так и бросили книги на столе, а ночью вломились в резервный читальный зал, порезавшись о разбитое стекло и оставив на нем ДНК. Их добычей стали несколько стоявших на стендах югославских брошюр. Когда же они пришли в Национальную библиотеку, то за каждым их шагом уже следили офицеры французского Центрального управления по борьбе с незаконным оборотом культурных ценностей (OCBC). Другая оперативная группа дежурила в библиотеке Центра Миттерана.

Обоих воров засекли одновременно. Пока один из них тщательно фотографировал и обмерял каждый квадратный сантиметр выданных ему шести томов прижизненного Пушкина в Национальной библиотеке, его коллега, так и не сумев вынести свою добычу, курил сигарету за сигаретой на террасе комплекса BNF. Между ними завязалась оживленная переписка, причем один из злоумышленников имел глупость усесться прямо под камерой наблюдения, так что следившие за ним офицеры читали появлявшийся у него на экране текст как с собственных смартфонов.

«Главное, сохраняй спокойствие, не волнуйся, чтобы не заметили, что ты обеспокоен, делай это хладнокровно [… ]. Никто за тобой не следит, это просто внутренний страх. Ты должен его преодолеть. Самый важный момент — это подмена, чтобы сделать все незаметно», — писал один другому, что характерно, на русском языке.

Адресата этого сообщения 8 ноября 2023 года взяли в аэропорту Брюсселя. Его собеседник был задержан 20 ноября во французском городе Монбельяр, знаменитом своей породой коров. Оба оказались гражданами Грузии. Еще одного участника шайки схватили в гостиничном номере в Риге. Четверых задержали уже в Тбилиси по ордерам от Польши, Латвии и Литвы. Всего были арестованы девять человек и еще двое находятся в бегах. При этом захватить всю группировку явно не смогли, и кражи из европейских библиотек продолжались до 2024 года, но уже не достигая прежних масштабов.

«Мозгом» группировки был 48-летний Бека Цирекидзе, персонаж довольно известный в букинистическом мире Грузии, работавший замдиректора одной из тбилисских школ и якобы состоявший в Союзе писателей республики. Свою «карьеру» он начал еще в детстве, подделав талон на хлеб. С 2008 года он стал заниматься книгами, в основном перепродавая антикварные издания приезжавшим в Грузию российским туристам. «Я как колдун с книгами. Могу подержать книгу в руках и сразу сказать, сколько она стоит и сколько на аукционе могут заплатить. Чистил, реставрировал, тысячи книг через мои руки прошли. Я горжусь этим, это моя жизнь», — бахвалился Цирекидзе перед журналистами, сидя в тюремной камере. В 2016 году он уже был судим за кражу раритетных изданий российских футуристов из Музея истории Тбилиси им. Иосифа Гришашвили, но тогда ввиду явки с повинной и признания вины получил лишь условный срок.

Следующим ключевым участником был Михаил Замтарадзе — он помогал изготавливать те самые муляжи и выносил оригиналы, спрятав их под лубком на забинтованной руке. На допросах Замтарадзе утверждал, что фотографировал редкие книги и измерял их корешки лишь для того, чтобы, вернувшись в Грузию, заказать их точные копии и продавать туристам в своем букинистическом магазине. При этом по документам он числился безработным отцом пятерых детей, что не мешало ему вольной птахой летать из одной европейской страны в другую, останавливаться в не самых дешевых гостиницах и обедать в ресторанах. Его напарником был еще один уроженец Тбилиси — Роберт Цацуров, торговец подержанными автомобилями, с которым Замтарадзе служил в армии.

Вторая часть группы состояла из молодежи. В нее входили сын Беки Цирекидзе Мате, его бывшая жена Ана Гоголадзе и сестра Мате Кристина, обеспечивавшая их авиабилетами. Именно Мате и Ана орудовали в Варшаве и Хельсинки. Не исключено, что «старая» и «молодая» группы конкурировали между собой. Либо же вторая работала для первой «кабанчиками», отвлекая на себя внимание библиотек и полиции. На это предположение могут навести показания Аны Гоголадзе, которая во время одного из допросов заявила, что пять из украденных ими в Варшаве книг оказались подделками. Их вполне могли ранее состряпать и подбросить Цирекидзе, Замтарадзе или кто-то другой, но Мате и Ану об этом почему-то не предупредили.

К настоящему времени пострадавшие библиотеки заявили о пропаже 170 редких книг. При обысках в Тбилиси было найдено около 150 томов, однако те самые ли это экземпляры или еще какие-то, куда делись оставшиеся и является ли список украденного исчерпывающим — дело темное. Подмена книги, стоящей на полке в большой библиотеке, муляжом может обнаружиться и через пару месяцев, и через пару лет при сверке фондов. Замтарадзе, Мате и Ана на допросах говорили, что украденное они почти сразу сдавали посредникам в Вене, Минске или Тбилиси, получая за это гонорары в криптовалюте. Ну и, разумеется, пока что нет ответа на главный вопрос: кто же являлся заказчиком?

«Они воровали все это явно под заказ, — считает наш собеседник Илья С. — И такой заказ мог быть исключительно с российского рынка, а в России такие вещи можно продать только в Москве или Питере. Интерес к русской книге за границей, в общем-то, невелик, и она там достаточно плохо продается. Когда мы читаем о том, что кто-то купил на западном аукционе очередное первое издание за 400 тыс. фунтов, то, скорее всего, это наши соотечественники. Книги на русском гораздо более редки, чем на основных европейских языках, особенно на английском, и уже поэтому стоят дороже. Но и рынок для них гораздо меньше».

На допросах Замтарадзе назвал имя некоего Максима Цитрина. Среди известных российских коллекционеров человека с такой фамилией нет, зато существует Максим Циприс, совладелец интернет-магазина «Старая книга». Разумеется, он отрицает свою причастность, и справедливости ради надо сказать, что его именем для отвода глаз мог назваться кто угодно. После того как европейские следователи вскрыли телефон Замтарадзе, в нем действительно нашлась переписка с неким Максимом. Он представился грузинам как российский букинист, который в прошлом занимался антиквариатом и интересовался первыми изданиями Пушкина. Замтарадзе отправил Максиму фотографии книг из библиотеки Вильнюсского университета и получил в ответ несколько подделок качеством значительно лучше тех, что изготавливал сам.

Следствие также установило, что Замтарадзе неоднократно гуглил российский аукцион «Литфонд» — лидера отечественного рынка антикварной книги. Его директор Сергей Бурмистров в ответ на все вопросы журналистов заявляет одно и то же: «Нет ни одного коллекционера в России (по крайней мере я не знаю таких), которые бы стали связываться с редкими книгами, если на них есть печати действующих библиотек».

Тем не менее европейские следователи и библиотекари смогли установить, что как минимум два прижизненных издания Пушкина — «Повести Белкина» и тот самый четырехтомник «Стихотворений» — все-таки ушли с молотка санкт-петербургского филиала «Литфонда». На титульных листах у этих экземпляров имелась печать, опознанная как дореволюционный штамп библиотеки Варшавского университета. Однако это может ничего не значить, и любые претензии к провенансу перебиваются в таких случаях железобетонным «мне от дедушки досталось». Тем более если речь идет о книгах из Варшавского университета, который из-за занятия Польши немецкими войсками летом 1915 года был эвакуирован в Москву, а затем переехал в Ростов-на-Дону, дав начало нынешнему Южному федеральному университету. Всю огромную библиотеку из 608 тыс. уникальных томов вывезти тогда, разумеется, не смогли, но примерно 2816 наиболее ценных рукописей и книг сотрудники все-таки забрали с собой. Учитывая все дальнейшие события, первые издания Пушкина с варшавским университетским штампом могли оказаться в России какими угодно путями. Остается добавить, что информация об этих лотах с сайта «Литфонда» была удалена.

«Проблема в том, что продажи книг в России происходят не только через большие аукционные дома, — говорит наш собеседник Илья С. — Существуют антикварные аукционы второго порядка типа “Мешка” или “Бушприта”, где проверка провенанса является сугубо формальной. Наконец, есть Avito.ru, где она вообще отсутствует. Просто этим никто не занимается, потому что по меркам рынка там уходят довольно рядовые книги от 50 тыс. до 100 тыс. рублей. Сейчас даже наметилась любопытная тенденция — книгу покупают, допустим, на “Литфонде”, а затем перепродают на Avito с 20% наценки. Ну и есть огромный черный рынок и продажи из рук в руки. Большие аукционы не всем доступны и не все хотят с ними связываться».

Европейская пресса полунамеками продвигает версию событий, если честно, больше похожую на теорию заговора. Мол, Пушкин всегда имел особое символическое значение для всех итераций российской власти, а поставленные ему памятники по сути являются пограничными столбами, отмечающими пределы влияния русской культуры. С началом СВО случилась своего рода «культурная деколонизация», в ходе которой названные в честь поэта топонимы переименовывались, а памятники демонтировались или подвергались вандализму. Кто-то во власти мог решить, что русское культурное наследие в Европе срочно нуждается в защите. Или же кто-то из приближенных к Кремлю предпринимателей, уловив эти «сигналы», захотел выслужиться и отправил грузинских воров обчищать библиотеки.

На эту версию намекал и Бека Цирекидзе, общаясь с журналистами: «Вообще это же русские книги, тем более книги Пушкина. Какого черта он кому-то еще нужен? Это чисто российский империализм, шовинизм, что он “наш, великий”. Раз они считают так и платят десятки, сотни тысяч [долларов] — пусть платят, чем это плохо?»

Российская власть действительно всячески поощряет возвращение культурного наследия. И такие жесты, как скупка яиц Фаберже целыми коллекциями с последующей передачей их музею или приобретение архива великой княгини Ксении Александровны, совершенное православным бизнесменом Константином Малофеевым в декабре 2017 года, всегда считались хорошим тоном среди российского правящего класса. Однако существует одно обстоятельство, которое опровергает эту версию на корню — в своих интервью Бека Цирекидзе говорил, что разведку в университетских библиотеках Эстонии и Латвии он проводил еще в октябре 2021 года, когда о возможном начале СВО если кто и знал, то лишь несколько человек из непосредственного окружения президента. Вряд ли кто-то из них в такой момент стал бы заниматься организацией краж Пушкина, Лермонтова и Гоголя из европейских библиотек.

«Все гораздо проще, — считает Илья С. — В библиофилии, как и везде, существует мода. Но первые издания Пушкина, Лермонтова или Гоголя — это Грааль русской библиографии, это топчик того, что ты вообще можешь собрать в своей коллекции. Цена на эти книги никогда не падала, и на них всегда найдется покупатель. Если ты предлагаешь коллекционерам ту вещь, которая им действительно нужна, то у тебя ее возьмут, невзирая на сомнительный провенанс. Все обсуждаемо, вопрос лишь в цене. Я не верю в то, что это было какое-то “спасение наследия”. Скорее всего, эти кражи просто заказал какой-то крупный коллекционер или делец от букинистики, что в принципе одно и то же. Теперь те книги, что успели вывезти, осядут у кого-то в коллекциях, и в лучшем случае мы услышим о них лет через тридцать, когда владельцы умрут, а их дети начнут распродавать имущество».

Фото: Kristjan Teedema/rus.postimees.ee, Paulius Peleckis/BNS/m.nedelia.lt