Моя первая коллекция называлась Bardo Dover и была посвящена открытому третьему глазу и буддистским трактатам. Эти очки стали любимыми у Ройшн Мерфи — она сказала, что это настоящий русский авангард и носила их на протяжении двух мировых турне.

Я родился в Кирове (Вятка). Это маленький, уютный и живописный провинциальный город, знаменитый дымковской игрушкой, братьями Васнецовыми и Александром Грином. С раннего детства я обожал рисовать, мне нравилась биология, я хотел стать палеонтологом, но в итоге окончил кулинарный техникум на кондитера.

Во многом на этот выбор повлияла моя семья. Мой дедушка Федор был пекарем, а бабушка в раннем детстве водила меня к нему на хлебозавод. Я видел, как пекут душистые караваи, и всегда уходил оттуда с обрезками бисквитов и кусками тортов. Профессия эта непростая и дает простор для творчества, но меня привлекал более сложный визуальный мир. Поэтому как только в городе появился факультет графического дизайна, я сразу же туда поступил.

После института я отправил свое резюме в разные компании в Москве. В итоге выбор пал на Bosco и их отдел дизайна витрин. Это была очень крутая школа: графический дизайн объединился со сценографией и модой. Кстати, именно в то время мои работы начали публиковать в иностранных книгах по графическому дизайну. Для этого я и придумал себе японский псевдоним Fakoshima, в котором зашифровал первые буквы своего имени.

После ухода из Bosco я продолжал заниматься оформлением витрин и визуальным мерчандайзингом, фрилансил графическим дизайном, но мне был необходим свежий воздух. И однажды, после длинных новогодних каникул в Шанхае, где я спустил кучу денег на винтажные очки и нелепые фейки, я решил научиться делать оптику сам. Оказалось, что за всю историю в мире не было ни одного дизайнера модной оптики из России.

По сути я перешел в product design, и это была совершенно новая для меня область. Пришлось разбираться во всех тонкостях производства, технических макетах и истории оптической индустрии. Очень много времени ушло на поиски подходящих фабрик, ведь в оптике важен каждый миллиметр. Нужно было искать деньги и надежных партнеров — люди, которым ты доверяешь свои идеи, важны не меньше, чем семья. И все мы проводим на работе большую часть жизни.

Сейчас то, чем я занимаюсь, не уникально. Появляются новые имена и бренды, но уникален сам продукт и то, как себя чувствуют люди в очках моего дизайна. Кроме яркой индивидуальности и утилитарных функций они как редкий амулет в RPG-играх — добавляют бонус-баллы к настроению, смелости и удаче.

Я всегда радуюсь, когда мои творения разлетаются по миру и живут яркой жизнью с новыми хозяевами. Очки Fakoshima любят и носят голливудский стилист Биа Окерлунд, солист балета Михайловского театра Джулиан Маккей, Ники Минаж, Ройшн Мерфи и Андрей Бартенев.

Приятно, что за мной следят коллеги-дизайнеры, например из Mykita, Kering Eyewear, создатели нишевых брендов и дизайнеры крупных марок. Оптическая индустрия очень узкая, все друг друга знают.

Недавно мы выпустили новую коллекцию High Line — это оптические оправы со съемными солнцезащитными линзами. А сейчас я работаю над новой коллекцией Speedball и над коллаборацией, первые сэмплы которой будут представлены в марте в шоуруме Dear Progress на неделе моды в Париже.

Фото: Олег Никишин

Стать героем рубрики «Почему вы должны меня знать» можно, отправив письмо со своей историей на ab@moskvichmag.ru.