Большую часть своей жизни Пушкин провел в Петербурге, там же и погиб. Роскошный Петербург в зените славы двух императоров, Александра I и Николая I, с его Лицеем, Сенатской площадью и декабристами был воспет великим поэтом вдоль и поперек. На этот факт наложилось и то, что Пушкин, имевший натянутые отношения с семьей, о детстве вспоминать не любил. Семья меняла зимние адреса каждый год, а на лето перебиралась в село Захарово к бабушке Марии Ганнибал. Так и вышло, что по умолчанию родиной Пушкина уже при его жизни считался Петербург. В 1822 году в «Опытах краткой истории русской литературы» Н. И. Греч писал о поэте черным по белому: «Родился в Санкт-Петербурге 26 мая 1799 года». Скорее всего, Пушкин об этом знал, но ничего против не имел.

Скрытность поэта привела к тому, что место его рождения стало предметом многочисленных расследований и до сих пор не установлено точно. Место и день его смерти изучали до метра и минуты, а рождение безвестного младенца мало кого интересовало. Только в 1879 году некий студент Цветков, работая в архивах, наткнулся на запись в метрической книге Богоявленской церкви в Елохове, где Пушкин был крещен, которая гласила: «Во дворе коллежского регистратора Ивана Васильева Шварцова у жильца его Моэора Сергия Львовича Пушкина родился сын Александр». Возможно, столицу это покоробило, но москвичей точно обрадовало: пусть Питер хоронит великих поэтов, а Москва будет их рожать.

Однако церковный приход еще не адрес. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Шварцов на самом деле Скворцов, а жил он, скорее всего, в доме графини Головкиной, где служил управляющим. Когда в 1880 году на Тверском открывали знаменитый опекушинский памятник Пушкину, в Немецкой слободе заодно установили и памятную доску на бывшем доме Головкиной (сейчас это Бауманская, 57). Однако спустя уже несколько месяцев, осенью 1880 года, некто Колосовский обнаружил, что Скворцов летом 1799 года купил собственный «двор» неподалеку от места службы. Получалось, что табличку надо перевешивать. Удивительно, но поклонники Пушкина как-то не обратили на это внимания. Ну купил и купил. Купчая-то заключена уже после рождения поэта.

Прояснить вопрос с памятной доской предложил гласный Московской городской думы Николай Шамин только в 1911 году. Дума переадресовала запрос в Общество любителей российской словесности, там, не особенно поспешая, провели расследование и в 1915-м назвали новый адрес — ныне Бауманская, 10. Это тот самый адрес, который обнаружил Колосовский. Памятную табличку, впрочем, перевесили только в 1927 году. И то ненадолго. Дом скоро снесли, а табличку снова перевесили — на только что построенную школу (сейчас это школа №345, Бауманская, 40). На месте же снесенного дома установили бюст Пушкина-ребенка, который стоит и по сей день.

Но в пушкинском детективе точка еще не была поставлена. Уже в 1980 году москвовед Романюк нашел новый документ — купчую, согласно которой все тот же Скворцов осенью 1798 года (за восемь месяцев до рождения Пушкина) приобрел двор с двумя деревянными домами на углу Малой Почтовой улицы и Госпитального переулка. Было бы логично, если бы Скворцов к маю 1799 года жил не во флигеле графини, а в собственном дворе, тем более что двор находился все в том же приходе Богоявленской церкви в Немецкой слободе. Современные пушкинисты считают именно это место самым вероятным первым адресом поэта. Впрочем, речь давно идет лишь о месте. Все исторические здания по предполагаемым адресам давно снесены. Сейчас там, где некогда был «двор с двумя домами», стоит бетонное чудовище. Табличку на него вешать не стали и правильно сделали.

Так или иначе, но Москва, оставив на месте первого адреса поэта волнующий знак вопроса, прочно укоренила в себе самого Пушкина. В городе множество мест, которые напоминают о великом поэте. В квартире на Арбате, ныне мемориальной, Пушкин провел первые несколько месяцев после венчания с Натальей Гончаровой. Там же стоит памятник молодой семье Пушкиных. Фигуры счастливых новобрачных украшают и фонтан рядом с храмом Большого Вознесения у Никитских ворот, где они венчались. Уютная деревянная усадьба дяди Василия Львовича Пушкина на Старой Басманной, где поэт часто бывал, тоже, по счастью, сохранилась. Есть у нас и музей Пушкина на Пречистенке. Там, правда, Пушкин мог и не бывать, но про его эпоху музей рассказывает очень здорово. Музей имени Пушкина, знаменитый ГМИИ на Волхонке, вместе с Третьяковкой делит славу главного музея города. Разумеется, есть в Москве и площадь, и метро, и набережная (вдоль Нескучного сада), и драматический театр, и библиотека (прямо у Елоховского собора), и Государственный институт русского языка — все имени Пушкина.

В 1999 году ресторатор Андрей Деллос открыл на Тверском бульваре знаменитое «Кафе Пушкинъ» — один из лучших ресторанов русской кухни. Правда, вдохновил Деллоса не столько сам Пушкин, сколько песенка шансонье Жильбера Беко, которая была невероятно популярна во Франции в 1970-е годы. Беко гулял по Москве вместе с очаровательным гидом Натальей. Песенка посвящена именно ей. «Мы гуляем с тобой по Москве, — пел Беко, — заходим на Красную площадь, и ты говоришь заученные слова о Ленине, о революции, а я думаю: как хорошо было бы оказаться с тобой в “Кафе Пушкинъ”, где за окном идет снег; мы пили бы горячий шоколад и говорили бы совсем о другом». С тех пор французы, приезжая в Москву, неизменно спрашивают, где «Кафе Пушкинъ». Но вплоть до 1999 года его у нас не было. Деллос просто исправил это досадное упущение.

Последнее наше пушкинское приобретение появилось в 2019 году. Тогда аэропорту Шереметьево было присвоено имя Пушкина. Это имя так любимо и так давно стало чем-то вроде русского знака качества, что вряд ли москвичи будут возражать, если в городе появится еще что-нибудь имени Пушкина.

Фото: Портрет А. С. Пушкина-ребенка, Ксавье-де Местр, 1802, из коллекции Государственного музея А. С. Пушкина/pushkinmuseum.ru