К весне 1939 года агрессивные планы Германии были секретом Полишинеля. Уже была оккупирована Чехословакия, Мемель (Клайпеда) присоединен к Восточной Пруссии, Италия, союзница Гитлера, захватила Албанию. Берлин требовал передать Данциг (Гданьск) Германии и открыть «польский коридор». В воздухе висело предчувствие большой войны. Германия готовилась к нападению. Но на кого?

С 1917 года Европа была разделена на своих и чужих. В качестве последних рассматривался только СССР. Нападение Гитлера на Сталина казалось европейцам не только логичным, но и желаемым. Страны Европы торопились заключить с Германией пакты о ненападении: Польша (1934), Великобритания (1938), Франция (1938), Литва (1939), Латвия (1939), Эстония (1939); позднее — Турция (1941). Судя по опыту Польши, эти пакты ни от чего не спасали, но надо было во что-то верить. И все же Англия и Франция скрепя сердце в марте 1939 года начали переговоры с СССР о совместном противодействии Германии, но правительство Чемберлена фактически саботировало идею формирования военной антигитлеровской коалиции.

Десятого августа в Москву съехались европейские делегации, которые, как выяснилось, не имели полномочий заключать какие бы то ни было договоры. «Правительство Великобритании, — позже писал Черчилль, — делало главную ставку на развязывание германо-советской войны и меньше всего хотело ссориться с Гитлером. Чемберлен начал систематический саботаж всяких попыток честного сотрудничества с Советским правительством, он был так глубоко уверен в неизбежности германо-советского столкновения, что даже не заметил, как война подкралась к его собственной стране гораздо раньше, чем к Советскому Союзу!»

Сталин отлично понимал, что европейцы врут и подталкивают Гитлера к войне с СССР. Однако он был уверен, что Россию и Германию связывают крепкие торговые и дружественные узы. При этом все заинтересованные стороны рассматривали переговоры лишь как средство давления. Чемберлен давил на Гитлера, пугая потенциальным союзом с СССР. Молотов пугал Гитлера договором с Англией. Все стремились друг друга переиграть, предпочитая договориться с Гитлером и направить его агрессию на «чужих». Гитлеру важно было добиться нейтралитета СССР и Англии при скорой атаке на Польшу.

Летом 1939 года противника переговоров с нацистами Литвинова на посту наркома иностранных дел сменил их сторонник Молотов (Берлин ликовал — уже на следующий день в Германии всем газетам были запрещены любые нападки на СССР). По воспоминаниям Георгия Жукова, Молотов обладал серьезным влиянием на Сталина, «в особенности в вопросах внешней политики, в которой Сталин тогда, до войны, считал его компетентным. Другое дело — потом, когда все расчеты оказались неправильными и рухнули, и Сталин не раз в моем присутствии упрекал Молотова в связи с этим. Причем Молотов отнюдь не всегда молчал в ответ…  продолжал утверждать, что Гитлер не нападет на нас».

Утром 23 августа в Москву вылетел министр иностранных дел Германии Риббентроп. Не обошлось без неприятностей — его самолет по ошибке обстреляла наша ПВО. По слухам, флаги со свастикой для встречи министра пришлось брать на «Мосфильме», где их использовали для съемок антифашистского кино. Риббентроп тут же заявил, что «между Балтийским и Черным морями нет проблемы, которая не могла бы быть разрешена нашими двумя странами». Обе стороны клялись, что у них «нет ничего общего с капиталистическим Западом». Враждебность к большевизму немцы тактично объяснили планом мировой революции — отказ от этого курса якобы снимал все противоречия.

В ночь на 24 августа договор, датированный предыдущим днем, был подписан. Он состоял из семи коротких пунктов. Стороны обязались воздерживаться от агрессии в отношении друг друга; не поддерживать агрессии третьих стран против другой стороны; не вступать в военные союзы, направленные против другой стороны; мирно урегулировать конфликты. Договор заключался на 10 лет с автоматическим продлением на следующие пять. Секретный протокол фиксировал зоны интересов сторон: СССР брал на себя Польшу до рек Нарев, Висла и Сан, Прибалтику (без Литвы), Финляндию и Бессарабию. Подписание договора было торжественно завершено пышным банкетом.

Уже 1 сентября Гитлер ввел войска в Польшу. Войска СССР заняли свою часть страны 17 сентября.

Как все судьбоносные решения, пакт Молотова — Риббентропа принес и пользу, и вред. Договор о ненападении позволил Сталину ввести войска в Прибалтику и гарантировать невмешательство Германии в финскую кампанию. Этот же договор отсрочил начало войны на два года, позволил отодвинуть границы СССР от столиц на несколько сот километров и продолжить перевооружение войск. Пакт, а также разгром на Халхин-Голе заставили Японию отказаться от открытия второго фронта против СССР.

Но были и весьма неприятные последствия. Семь лет в СССР шла яростная антигитлеровская пропаганда. Развернуть настроения общества в противоположную сторону за один день не получилось. Народ пакта не понял, хоть и промолчал. Не поняли Сталина и западные коммунисты и социал-демократы: пакт дал Гитлеру надежный тыл, чтобы реализовать все свои планы в Европе.

Фото: Михаил Калашников/commons.wikimedia.org