«Москвич Mag» поговорил с татуировщиком с тридцатилетним стажем и основателем студии «Хруст костей» Дмитрием Речным о том, как в России развивалась культура татуировок и почему в этой профессии не обойтись без сочувствия.
Недавно в интервью косметолог рассказывала, что часто обращаются с просьбой удалить татуировку. Как вы считаете, с чем это связано?
Татуировки удаляют по разным причинам. Например, человек приходит, ему делают татуировку, а она некачественная. Все-таки некоторые не очень правильно воспринимают само явление татуировки, они думают о ней просто как о нанесении изображения и упускают из виду много факторов. Лучше всего к татуировке готовиться не только морально и картинки смотреть, искать самую-самую крутую, чтобы потом сделать с нее лучшую копию, а позаботиться о своей коже — дома заранее воспользоваться скрабом и питательными средствами. Это, как говорят в компьютерных играх, плюс 80% воина — решает очень много вопросов, связанных именно со скоростью нанесения, с последующим быстрым заживлением и максимальной сохранностью пигмента. Ведь татуировка должна быть не только красивой, но и чистой, ровной, опрятной, с правильным размером всех элементов, чтобы через несколько лет они не превратились в кашу.
Ну и, конечно, часто бывает, что татуировка невзрослая, неинтересная, мгновенно решил и набил, прошло 10 лет, все изменилось, Маша, которую наколол, разонравилась, стала Таней, и Таня постоянно ноет, мол, не могу на это больше смотреть, давай что-нибудь новое сделай.
Есть ли какие-то тренды в сфере татуировок?
Мне кажется, раньше эти тренды были четче: на них влияли печатные издания, потом электронные. Выходили статьи, люди их читали и соображали: а, вот чем этот мастер сейчас занимается, вот что модно, раз — и всей гурьбой записывались к нему. Сейчас, наверное, проще, как говорила когда-то Коко Шанель: «Модно то, что ношу я». Это крутая фраза, мне она очень нравится.
Есть татуировки, которые являются какими-то сиюминутными искрами, кометами, зажигаются далеко на горизонте, проносятся и оставляют после себя только вялый след. Пока я татуирую, таких всплесков было много. Например, последние несколько лет очень модны микротатуировки, всякие маленькие штучки, графические простейшие решения, минимализм. Я в этом особой ценности не вижу. Если вы решились на татуировку, то в принципе уже не важны ее размеры, с ноготь она или с ладонь. Нужно, чтобы она была профессионально сделанной и впечатляющей. А то приходят девушки и говорят: «Мне, пожалуйста, какой-нибудь нежненький простенький легонький цветочек, чтобы его было не видно». Вопрос: зачем ты татуируешься, если ты хочешь, чтобы твоя татуировка была не видна? Чтобы было? Но само явление татуировки и «чтобы было» — они не могут быть уравновешены, на мой взгляд. Как я уже сказал, если уж ввязались в эту историю, идите по полной программе и до конца, получайте хороший качественный продукт, произведение.
Искусства?
Про татуировки можно по-разному говорить. Кто-то считает, что это искусство, другие это отрицают. Я считаю, что татуировки — это ремесло. Даже если я хорошо рисую, даже если татуировка сама по себе по дизайну выглядит как произведение искусства, все равно я ремесленник. Так и есть. И действительно хорошие татуировщики и профессионалы, те же японские татуировщики, не считают себя художниками. Они считают себя ремесленниками, и это правда.
Если вы решились на татуировку, то в принципе уже не важны ее размеры, с ноготь она или с ладонь. Нужно, чтобы она была профессионально сделанной и впечатляющей.
Я работаю в традиционном стиле. Это определенного образа визуализация, техника исполнения. Это, скажем так, простые рисунки, но они очень броские и эффектные. Многим кажется, что изображения слишком легкие, они похожи на детские рисунки, их племянник рисует намного круче. Вот приходит клиент и хочет, чтобы это как «Рожь» Шишкина выглядело, чтобы можно было хоть в Эрмитаже или в Третьяковке завтра выставить. А когда погружается в татуировки как в явление, понимает, что это совсем другое, не изобразительное искусство. Это должно и смотреться иначе, и сохраниться по-другому, есть много «но».
Мы общаемся, и вдруг человек осознает, что как будто простой кинжал с сердцем — это прямо то, что нужно. Шишкин, конечно, крут, но для холста, а для такого неблагодарного материала, как человеческая кожа, кинжал с сердцем — это здорово. Как бы мы ни пытались усложнять, какие бы портреты в реализме ни кололи, татуировка наносится на кожу — она меняется, стареет, мы теряем часть пигментов в процессе жизни. Сегодня мы сделали это так красиво, запечатлели на фотопленку яркое изящное изображение, но со временем татуировка где-то упростится, где-то станет менее насыщенной, какие-то из миллиарда деталей суперсложного рисунка исчезнут.
Вы поэтому выбрали традиционный стиль? Он самый практичный?
Он самый быстрый, лучше всего сохраняется и при этом привлекательно выглядит. Мы не можем требовать от татуировки чего-то сверхъестественного. У меня много хороших друзей, профессионалов в нашем деле, которые выбрали реализм. Когда они начинали, пытались каждую детальку на каждой поре прорисовать. Сейчас татуировки очень сильно упростились и увеличились в размерах. Сам процесс и татуировка как явление диктуют свои правила.
Да, русские люди со своей любовью ко всему красивому, богатому и сложному так татуируются. Культура татуировок у нас отсутствовала очень долго, а когда появилась, все стали говорить: «Это пусть другие накалывают свои ножички с сердечками, а мы вот произведения искусства хотим — будет классно». И пока все поняли, что произведения искусства на самом деле не особо классно, прошло достаточно много времени, что очень сильно повлияло на русскую татуировку. Во всем мире без перерыва продолжали делать традиционные татуировки, это тренд, который никогда не знал спада интереса. Хотя я, конечно, очень уважаю людей, которые работают в других направлениях, они большие искусники, это выглядит намного сложнее, чем то, что делаю я.
Насколько быстро татуировка как явление развивалась в России?
У нас татуировки как более или менее заметное явление появились в конце 1980-х. Я начал татуировать в 1993 году, но уже достаточно много знал на эту тему, хотя тогда все было скрыто, была своя небольшая тусовка словно рок-звезд, очутиться в которой оказалось довольно сложно. Все было очень завуалировано, пряталось за семью печатями.
Помню, как, несмотря на всю скудность потока информации, мы находили татуировочные издания. Некоторые работы настолько впечатляли, что мы покупали тату-журнал из-за одной маленькой фотографии — сейчас достанешь такой журнал, посмотришь на татуировку и думаешь: «О, боже!», а тогда мы считали, что это круто. В 1990-х все расцвело и стрельнуло, а в начале 2000-х, вот за эти 20 лет, произошел просто гигантский скачок и технический, и в плане появления новой плеяды татуировщиков уже с художественным образованием. Для явления это не самое плохое развитие, даже интересное. И очень быстрое. Русские татуировщики ценятся во всем мире, они такие рукастые, голодные до работы.
Шишкин, конечно, крут, но для холста, а для такого неблагодарного материала, как человеческая кожа, кинжал с сердцем — это здорово.
При этом татуировка не статичная вещь. Хотя основные каноны давно установлены, мы постоянно подмечаем что-то новое, нетривиальное. Мы видим что-то хорошее и воруем, как говорится у художников, все воруют, воровать нужно красиво. Мы красиво воруем. И, если честно, я даже сейчас иногда стараюсь не подсматривать: не хочу, чтобы на меня это влияло, слишком много идей извне. Любуешься, восторгаешься и думаешь: да ну, три татуировки изучил — и уже голова просто распухла от такого великолепия. Больше не хочу, устал.
У меня, кстати, нет художественного образования, чтобы корочкой махнуть, но, уже имея самый крупный тату-салон в России и отработав десяток лет по профессии, я пошел к академику учиться рисованию, сидел, грубо говоря, у него на задней парте несколько лет — и это одно из лучших решений. При этом я хочу отметить, что не всегда окружающие и клиенты понимают те тонкости, которые мы видим. Некоторые доходят до них спустя несколько лет — мы несем культуру в массы. Сами развиваемся, а потом это еще и внедряем.
Вы направляете человека, когда он приходит татуироваться?
Я никогда не рисую эскизы заранее, делаю это в основном на сеансах. Некоторых людей интересует все сразу, а других — ничего. У меня есть клиенты, которые говорят: «Дима, сделай животное на руке». Я уточняю: «Какое?» Они отвечают: «А зачем ты меня спрашиваешь, ты же классный татуировщик, мне нужно, чтобы было красиво». Но даже с этим человеком мне все-таки придется посужать круги. Это он думает, что можно так сказать, и я прочту его мысли, отсканирую, что он там рисует в своих хотелках и фантазиях.
Татуировки — это о взрослости, о принятии взвешенных и обдуманных решений, а не подростковые мысли вроде: «Ой, у Петьки наколка появилась, мне прямо сейчас тоже нужно, как же я могу отстать от Петьки. Он Nike раньше меня купил, а теперь и татуировку сделал, вот я его догоняю». Иногда видно в глазах человека просто непреодолимое желание, уверенность и решимость. А некоторые колеблются, с ними поговорил, и они соглашаются: пожалуй, вы правы, я не буду торопиться.
Получается, помимо технических навыков и художественного вкуса важно еще умение общаться с людьми?
Да, даже то, как мы общаемся с клиентами — это тоже проявление некоего профессионализма. Кто-то умеет общаться с людьми, кто-то нет. Я считаю, татуировщик формируется не в течение года или двух, нужен десяток лет, а то и больше. Для меня спец тот, кто знает все аспекты. Все-таки мы людям причиняем достаточно много боли, сочувствие — очень важный фактор в нашей профессии. Здорово было бы с человеком немного пообщаться заранее и, уже когда наносишь татуировку, поддержать.
Фото: Даниил Овчинников