В Москве на днях случилось очередное убийство на почве межкультурных разногласий. Сисадмин Кирилл Ковалев, увлекавшийся страйкболом, трюками на велосипедах BMX и мотоспортом, привез домой будущую невесту и засиделся в гостях. Выглянув в окно, он услышал вроде как типичную соседскую перепалку из-за неправильно припаркованной машины. Причиной ее стала белая Toyota Camry, поставленная даже не на газон, а перед входом в подъезд. Кирилл решил поступить как образцовый москвич с рекламных постеров, которые в изобилии висят в метро, а именно спустился вниз и попросил владельца отогнать транспортное средство, заодно снимая весь разговор на телефон, чтобы собрать материал для жалобы в соответствующие органы.

Позднее журналисты и авторы телеграм-каналов выяснят, что эта «Камри» становилась источником конфликтов во дворе на Краснодарской улице уже не в первый раз. Ее постоянно оставляли именно так — впритык к подъезду, а местные жители непрерывно ругались с ее хозяином, угрожая ему полицией, но тот их попросту игнорировал. Один из таких конфликтов состоялся буквально за несколько часов до того момента, как на эту машину обратил свое внимание Кирилл.

То, что произошло дальше, более или менее известно всем, кто хоть иногда следит за новостями. Владельцем автомобиля оказался приехавший из Закавказья Шахин Аббасов, который заявил, что переставлять свою «Тойоту» не будет, потому что он «вор и азербайджанец», правда, решать вопрос в одиночку не захотел, а вместо этого вызвонил брата, который мигом примчался на своей BMW. В какой-то момент высокие договаривающиеся стороны от словесных препирательств перешли к потасовке, в которой Кирилл получил удар ножом и впал в кому. Через полтора часа он скончался в больнице, не приходя в сознание.

Справедливости ради стоит заметить, что и покойный Кирилл сам нарушил правила парковки, поставив свой мотоцикл пусть и не у подъезда, но на обочине точно напротив выхода из него, перегородив злосчастной «Камри» все пути к отступлению. И зачем-то первое время после убийства его брат Евгений пытался убедить журналистов в том, что Кирилл влез в чужой соседский конфликт вовсе не из-за неправильно поставленного автомобиля, а якобы вступившись за какую-то девушку.

«Он увидел конфликт между какими-то [приезжими] и девушкой и попытался их разнять. Его ударили ножом, насколько мне известно, и он впоследствии скончался в реанимации. [Врут], что конфликт произошел из-за неправильной парковки. Он пытался разнять конфликт между девушкой и каким-то [чертом], который потом впоследствии позвал своего брата или друга, который нанес поражающий удар», — говорил он в интервью «Газете.ру».

Прямо с места преступления Аббасов уехал со своим братом обедать в кафе, после чего они вдвоем скрылись из города, сменив несколько машин. И хотя Шахин и его брат, а также все машины, которыми они пользовались, не по одному разу попали на все мыслимые камеры, а к поискам помимо полиции подключились еще и члены московского «Мотобратства», никакого мгновенного задержания по горячим следам не вышло. Юный «вор» со своим братом успели доехать до станицы Казанской в Ростовской области, а это, на секундочку, 852 км по не самой быстрой трассе М4 «Дон». По другим сведениям, их взяли аж в Запорожье.

Заодно были задержаны и отец семейства Аббасовых 66-летний Низами-оглы, и еще один то ли брат, то ли племянник — 21-летний Иса Аббасов. При обыске в квартире, где все они жили, было найдено 44 млн рублей и 300 тыс. долларов наличными. В интернете сразу же стали писать, что это был воровской общак, но происхождение денег оказалось куда более прозаичным — Аббасовы давно торговали подделками под «Адидас» на московских рынках и через маркетплейс Wildberries. Просто Низами-оглы не доверял банкам и хранил свои капиталы в ящиках стола. Заодно выяснилось, что свое гражданство РФ он получил через фиктивный брак.

Получилось почти что комбо из «Песни настоящего москвича» Трофима, вот разве что закончилось все трагедией. Ну а мы в который раз убедились, что хваленая система «Безопасный город» по факту не гарантирует никакой безопасности. Во-первых, несмотря на всю премудрую электронику, она все равно будет работать со скоростью полицейского дознания — пока приедут, пока разберутся, пока объявят в розыск и загрузят фотографии куда надо, пройдет достаточно времени, чтобы проехать полстраны. А во-вторых, камеры, которые уже сами по себе должны выступать в роли стоп-фактора, в основном тормозят и без того законопослушных. Ну а те, для кого этой грани попросту не существует, в критический момент забывают о всевидящем оке Большого Брата и ведут себя так, словно на календаре по-прежнему 1990-е.

И в этом месте легко, конечно, пойти на поводу у записных мигрантофобов, начав костерить приезжих. Вот только Москва давно уже является мировым мегаполисом, и зачистить ее до однородного состояния никак не получится. А вот к чему имеет смысл предъявлять претензии, так это к тому, что годами создававшаяся усилиями многочисленных урбанистов городская среда не обеспечивает взаимного сосуществования и интеграции одних сообществ в другие.

Автор телеграм-канала «Повсюду иностранец» в свое время написал о проблеме «кавказских понятий» прочувствованное эссе с характерным заголовком «Народная химера, или Почему у Грузии ничего не получится». Оно открывалось такой сценкой из жизни:

«Стою в очереди на кассу в супермаркете, передо мной двое ребят лет десяти. Один другому говорит: “Укради шоколадку биджо, ничего нам не будет. Воры (представители криминального мира aka блатные) скажут за нас и отмажут”. А тот ему отвечает: “Воры мне звонят и мой совет спрашивают, чего мне до их помощи”. А за полчаса до этого я был на поминках знакомого, который умер от передоза в 35 лет, а его “друзья” скинули тело в лесу как собаку».

Существует версия, что «кавказских», а точнее грузинских, воров придумали еще сталинские «органы», чтобы получить еще один инструмент в разгоревшихся после войны в лагерях ГУЛАГа «сучьих войнах», чтобы разбавить и уничтожить старый воровской закон. Так это или нет — неизвестно, но то, что именно в послевоенный период воровская идентичность начинает распространяться по всему Кавказу, как чума — бесспорный факт. Окончательно все рухнуло в эту бездну уже после распада СССР, когда канули в небытие и пионерия со своими дворцами и кружками, и комсомол, то есть вся система первичной социализации. Пока взрослые воевали и делили власть с активами, молодежь стремительно бедневшего Кавказа оказалась предоставлена самой себе. К тому же 1990-е ознаменовались очередным наступлением модерна на патриархальность, которая автоматически стала вырабатывать своего рода антитела.

Так и оформилась кавказская воровская идентичность, ставшая уже не просто званием в криминальной иерархии, а своего рода субкультурой и социальным статусом — хранителя патриархальных устоев и маскулинных ценностей, играющего роль своего рода совести народной в иерархично организованном социуме и всегда готового к насилию во имя «своих» и против чужаков.

В той же Армении идешь по улицам мирного и совершенно некриминального района и видишь сидящие в каждой второй беседке группы пацанов, одетых во все черное, курящих и играющих в карты. Но да, у них и правда нет другого досуга и других тем для разговора, кроме женщин, деяний воров постарше и споров о том, какая машина круче — «Мерседес» или BMW. Русская хостес из открывшегося на задворках ереванской тусовочной улицы Сарьяна крохотного гаражного бара со смехом рассказывает, как к ней подошел 12-летний бутуз Гагик и, ковыряя в носу, важно заявил: «Если проблемы будут, приходи, все порешаю, я тут весь район держу!» Автору довелось как-то нечаянно оказаться залетным гостем на дне крещения ребенка у молодой пары, где один персонаж с гордостью представил своего приятеля: «Он мой воровской брат!» Садишься в такси, а динамики угощают тебя вот такими произведениями местной музыкальной культуры, что характерно, на русском языке.

Хочется и смеяться, и плакать при виде ребят, у которых не было нормального детства с эскапизмом, Дюма, Жюлем Верном, Толкином и Гарри Поттером, но, как говорится, что выросло, то выросло. Сейчас в России спешно предпринимаются попытки ограничить влияние криминального мира на молодежь в виде уголовных статей за «занятие высокого положения в иерархии ОПГ» или закона о признании экстремистским движения АУЕ, но если все это и даст плоды, то только в следующих поколениях.

Если подняться на уровень более высоких обобщений, то кавказские общества сейчас проходят как раз ту стадию конфликта между традицией и модерном, которую мы сами миновали в 1980–1990-х. Миновали, между прочим, не без крови — чего стоили одни только казанские группировки. Но все же рано или поздно субкультура 21-летних «воров» уйдет следом за «пацанами» из нашумевшего сериала. Ну а желающим отгородиться от всего этого каменной стеной и визовым режимом стоит помнить, что и наш Кавказ, а заодно и Юг России давно уже поражены той же самой заразой. И спасти от нее может только развитие общества от бедности и закрытости к зажиточности и росту доли среднего класса, у которого уже все-таки совершенно иные ценности и запрос на снижение насилия.

Фото:  @pravomos, соцсети