Они пришли не громко. Без фанфар, без криков. Просто появились — как знакомая мелодия из нулевых в наушниках, которую ты не слышал много лет, но сразу узнал. Эти музыканты не стремятся к громкости, они просто играют и делают это удивительно удачно. Вобрав в себя мотивы русского фолка и хипстерской волны начала десятых со всеми прилагающимися аксессуарами (гитарой телекастер, простой одеждой из секонд-хенда и многослойным текстурным звучанием), своим хлебом они выбрали мягкие, теплые песни, в которых нет злобы. Их называют «новые добрые». Это не жанр — это новая волна, которая неожиданно накрыла музыкальные чарты Восточной Европы и заявила: «Все будет хорошо».

После 2022 года мир стал другим. Многим стало трудно. Новости пугают, ритм жизни неумолим. Люди устали ждать завтра. Они уже не ищут громкие лозунги. Психологические исследования 2023–2024 годов подтверждают: более 60% россиян ощущают регулярную тревожность из-за общей геополитической нестабильности. На фоне этих цифр неудивительно, что музыка стала личным убежищем.

По данным стриминговых сервисов Spotify и «VK Музыка», с 2023 по 2025 год прослушивания инди-фолка, акустического попа и софт-рока в России выросли на 74%. В чартах — гитары «Бонд с кнопкой», простые слова «Сироткина», теплые голоса «Свидания» или «Лампабикт». В кризис мы инстинктивно выбираем песни, которые позволяют отдохнуть в полночь на кухне или в выходной день с гитарой на пикнике в парке Горького. 

Музыка «новых добрых» как раз чаще всего строится на мягких жанрах, удобных для игры дома на гитаре — инди-фолке, акустическом попе иногда с элементами ритм-н-блюза, фанка или поп-рока. Гитара играет нежно, бас не давит, голос будто бы записан дома в полтона или, наоборот, в сосновом бору, чтобы получился припев с надрывом. 

Такая альтернатива уже далеко не про революцию, а про то, чему революция себя противопоставляет — стабильности и рутине. Еще недавно независимая музыка (инди) занимала место протеста на сцене — панк, постпанк, хип-хоп, острое инди. Она звучала как реакция на политические изменения в стране. Это была музыка громкая, прямая, несущая боль или злость в 2015-м, 2019-м и начале 2020-х. Но сегодня ее почти не слышно. Что произошло? Ее не просто вычеркнули, хотя и это случалось. Возможно, она просто устала вместе с нами. Перегорела. Или утонула в информационном шуме, где каждый лозунг обесценивается на следующий день. А может, люди просто перестали верить в эффективность крика. 

Новая сцена же отходит от идеологического противостояния и превращается в сообщество, где песни дарят легкую рутинную грусть вместо острого диссонанса. Это больше не призыв к действию, а своеобразное возвращение к «формуле нулевых», когда на радио доминировали именно душевные баллады, что кажется откликом на потребность слушателей в доброте и душевной поддержке. 

В студии «новые добрые» стирают грани между фольклором и попом. Как подмечают критики, представители этой волны близки к формату западного bedroom pop (кисельно-молочной полуакустической музыке американских подростков), но при этом у каждого сохраняется своя «русская душа»: в песнях упоминаются местные реалии, городские дворики, советские фильмы и прочие элементы картины страны перемен. Так, екатеринбургская группа «Сова» иронизирует в «инфантильном постпанке», «Свидание» уже который год делают ставку на «меланхоличный балладный софт-рок», «Сироткин» играют собственную простую поэтику о любви, доме и семье, а продюсер ЛСП и IOWA Андрей Катиков неожиданно вернул в Россию моду на романтичный соул в духе Бруно Марса. 

В этом смысле российский инди за три года геополитической напряженности изменил свою функцию, интегрировавшись в мейнстрим. Если в 2010-х он существовал обособленно от государственной системы на независимых лейблах, то с ужесточением контроля за интернет-пространством эти группы стали играть на крупных фестивалях («Пикник», «Стереолето», фестиваль VK), их песни легально звучат в массовых сериалах и фильмах (например, в сериале «Урок» герой Борисова разбирает свои чувства под хит группы «Бонд с кнопкой»). Просто на альтернативной сцене изменился подход. Вместо маргинального бунта мы видим эмоциональную поддержку, что, безусловно, легче воспринимается не только гражданами, но и системой.

Фото: Екатерина Червякова